Миллионер - Шеннон Кэндис

– Я не смог защитить сына и он умер. Я не могу позволить, чтобы это произошло еще раз.

Миссис Смит, пригласила Тесс подняться по широкой мраморной лестнице в ее комнату, где ей предстояло провести ближайшие пять месяцев.

Тесс расстроило то, что комната была темной и мрачной. Несмотря на то, что ее размеры впечатлили ее.

Она огляделась в поисках выключателя.

– Интересно, здесь когда-нибудь зажигается свет?

Бросив на нее строгий взгляд, миссис Смит пересекла комнату и раздвинула тяжелые шторы.

Яркий солнечный день ворвался в комнату, затопляя ее теплым светом.

Вся состоящая из теплых бежевых и зеленых тонов, комната походила на весенний сад.

Мягкая мебель выглядела очень удобной. Так и хотелось прилечь на ней с какой-нибудь хорошей книжкой, и провести так целый день.

Сняв туфли, она осторожно ступила босыми ногами на мягкий и пушистый ковер.

Это было идеальное место, для того, чтобы любить и лелеять растущую в ней жизнь.

Теплое и живое.

И если бы у нее был выбор, то из всех комнат мира она выбрала бы только эту.

– Как здесь красиво. – Прошептала она. – Все выглядит таким свежим.

– Постарайтесь, чтобы так было и дальше. – Сухо сказала миссис Смит. – Бенджамин просил меня выполнять любые ваши распоряжения.

Конечно, было бы неплохо, и покомандовать, однако Тесс решила вести себя предельно вежливо.

У нее было подозрение, что за эти пять месяцев она часто будет сталкиваться с этой ужасной женщиной, которая, судя по всему, вознамерилась превратить ее жизнь здесь в настоящий кошмар.

– Благодарю вас.

– Я взяла на себя смелость убрать отсюда некоторые ценные вещи – недобро сверкнула глазами миссис Смит. Как будто Тесс была здесь не гостьей, а служанкой.

Бен, очевидно, забыл сказать своей экономке, чтобы та была с ней повежливей.

Впрочем, Тесс не хотела доставить удовольствие этой старой ведьме, показывая свою уязвленную гордость.

– Ой, как вы меня разочаровали.

Со свирепостью дикой медведицы та буквально зарычала на Тесс.

– После того, что пришлось пережить Бенджамину, он не заслужил всего этого. Я не позволю вам ранить его.

Тесс не стала говорить, что в подобной ситуации обычно, бывают, виноваты двое. И если Бен не желал оказаться в таком положении, то он должен был стать монахом. Или, по крайней мере, он не должен был спать с ней.

Но какая польза будет от ее слов, когда и так понятно, что эта женщина убеждена, будто Тесс нарочно забеременела?

Тесс могла отрицать того, что меньше всего подходит на роль матери ребенка такого богатого человека как Бен.

Рожденная в семье необразованных рабочих, она даже не поступила в институт.

– Обед будет в семь часов в столовой. – Холодным раздражительным тоном сказала миссис Смит, и удалилась, закрыв за собой дверь.

Испустив протяжный вздох, Тесс огляделась.

Чем скорее она придет в себя, тем лучше.

Однако здесь не было ее вещей.

Она пересекла комнату и, открыв еще одни двери, оказалась в огромной спальне. Совсем не удивившись тому, как здесь темно, девушка подошла к окну и распахнула шторы, впуская в комнату солнечный свет.

Открыв французские двери, и выйдя на балкон, Тесс в восхищении замерла.

Простирающиеся внизу сады захватывали дух. Среди ярко-зеленой травы благоухали весенние цветы, а по ярко-синему небу плыли белоснежные облака.

Ничего себе.

Определенно ей понравится жить здесь.

Вернувшись в комнату, она увидела, наконец, свои вещи, которые ожидали ее возле кровати. Часть вещей она перенесла в ванную комнату, в которой находилось джакузи мягко-желтого цвета, довольно большого размера.

Да здесь бы спокойно поместилось бы четыре человека. Это джакузи даже больше чем в президентском номере гостиницы.

Она тоской посмотрела на это великолепие, а затем перевела взгляд на сумки.

Сначала распакуй сумки, ванну примешь потом.

Однако к тому времени, когда она повесила в шкаф последнее платье, она уже ничего так сильно не хотела, как лечь на кровать и заснуть.

Она просто немножко поспит, и снова будет готова к знакомству с этим домом.

Полностью раздевшись, она откинула покрывало, и скользнула на чистые шелковистые простыни, укрывшись пушистым одеялом, пахнущим ванилью.

Когда матрас прогнулся под Тесс, у нее появилось ощущение, будто она лежит на пушистом облаке.

Через минуту девушка уже крепко спала.

Приподняв шторы, на окнах своего кабинета, Бен стоял в широкой полосе солнечного света и смотрел на раскинувшийся перед ним старый сад, в котором, казалось, собрались краски мира. И ярко-зеленый цвет травы, и распустившиеся цветы от глубокого оранжевого оттенка, до солнечно-желтого и королевского фиолетового.

Жанетт бы это понравилось. Именно это она и мечтала увидеть, когда они покупали этот дом.

Казалось, если он закроет глаза, то сможет увидеть там ее, играющей с их сыном.

Сейчас ему исполнился бы ровно год. Наверное, он бы уже делал свои первые шаги, говорил бы первые слова.

В его мыслях сын всегда был маленьким темноволосым мальчуганом, со светло-голубыми глазами и яркой улыбкой. И он всегда был счастлив и весел.

Дверь открылась, и, оглянувшись, Бен увидел вошедшую в кабинет миссис Смит.

Как всегда, она спасла его от болезненных воспоминаний.

Он отпустил штору, позволив ей снова закрыться.

– Ваша гостья уже в своей комнате. – Сказала миссис Смит.

– Благодарю вас.

– Вам что-то еще нужно?

– Нет, ничего. Хотя, постойте, есть. Мне нужно, чтобы помогли мне обойти дом и избавиться от всех спиртных напитков.

Она нахмурилась.

– Позвольте узнать, зачем?

– Она настояла на том, что пока она здесь живет, я не возьму в рот ни капли спиртного. Она решила, что я страдаю алкоголизмом.

– И вы позволили ей поверить этому?

– Совсем не имеет значения, чему она верит, главное, чтобы ей здесь было удобно. Так что, пожалуйста, выполните мою просьбу.

И хотя миссис Смит выглядела недовольной, она все же не стала спорить.

– Хочу вам напомнить, что мне совсем не по душе этот ваш договор.

– Я прекрасно это знаю.

Она не любила Жанетт, но они научились ладить вместе. Она защищала его, и считала, что ни одна женщина недостойна, быть рядом с ним.

– Я понимаю, что вы все еще чувствуете себя виноватым, Бен, но это не было вашей ошибкой.

Он не спрашивал ее, что она имела ввиду.

Хоть она никогда ему не говорила, он знал, что она всегда считала Жанетт испорчено и эгоистичной.

Ее карьера только что началась, когда она узнала, что беременна. И перспектива стать матерью ее скорее очень расстроила, чем обрадовала. Она боялась, что это отрицательно скажется на ее карьере киноактрисы. Пару раз она даже говорила об аборте, но к счастью он сумел отговорить ее от этого.