Память, Скорбь и Тёрн - Уильямс Тэд

— Может быть, но пьяный Стренгъярд?.. — Джошуа покачал головой. — Думаю, Тиамак прав, что хочет идти. Судя по тому, что ты мне говорил, он хороший спутник.

— Выносливый, как собака, — сообщил Изгримнур. — И храбрый, как собака. А говорит как хорошо — я до сих пор не могу к этому привыкнуть. Честно говоря, я и представить себе не мог, что болотные люди бывают такие ученые. Тиамак не худший товарищ для Камариса, несмотря даже на хромоту. Это крокодил его укусил, знаешь?

Джошуа думал о другом.

— Значит, двое смертных у нас уже есть. — Он потер лоб. — Я не могу больше думать. Как будто с тех пор, как взошло солнце сегодня утром, прошел не один день, а три. Мы начнем осаду завтра, и завтра вечером будет достаточно времени, чтобы принять решение относительно того, кому следует идти. — Он поднялся и почти с нежностью посмотрел на Камариса, который растянулся во всю длину на матрасе у противоположной стены палатки, беспокойно двигаясь во сне. Оруженосец Джеремия, который, по-видимому, особенно привязывался к нездоровым людям, свернулся на груде одеял у ног старого рыцаря.

— Найдешь дорогу? — спросил Джошуа у герцога. — Возьми фонарь.

— Уж как-нибудь. Изорн наверняка еще болтает со Слудигом и прочими. — Он снова зевнул. — Было время, когда мы могли не спать всю ночь, пить, потом целый день сражаться, а потом снова пить.

— Может, у тебя, дядюшка Изгримнур, и было такое время, — Джошуа кисло улыбнулся, — но не у меня. Дай тебе Бог хорошо выспаться сегодня.

Изгримнур заворчал, потом поднял лампу и вышел из палатки, оставив Джошуа смотрящим на сонного Камариса.

Грозовые облака рассеялись. Звезды слабо освещали безмолвные стены Хейхолта. Звезда завоевателя, казалось, висела над самой Башней Зеленого ангела, как пламя на конце свечи.

Убирайся, ты, проклятое дурное предзнаменование, мысленно потребовал он, зная, что это совершенно бессмысленно.

Дрожа от сильного ветра, он медленно пошел по снегу к своей палатке.

— Джеремия! Мальчик! Вставай!

Юный оруженосец сел, борясь со сном.

— Что?

Над ним стоял полуодетый Джошуа.

— Он пропал. Он пропал не слишком давно. — Принц схватил пояс с ножнами и наклонился, чтобы поднять с пола плащ. — Обуйся и пойди помоги мне.

— Что? Кто пропал, принц Джошуа?

— Камарис, черт возьми! Камарис! Идем, помоги мне. Нет, пойди разбуди Изгримнура и найди еще людей, которые могут помочь. Пусть они принесут факелы.

Принц выхватил головню из костра, потом повернулся и выбежал из палатки. Он смотрел на снег, пытаясь разобраться в запутанных следах. Наконец Джошуа выбрал цепочку следов, которая уходила с горы к Кинслагу. Через несколько мгновений он был уже далеко от немногих еще горевших костров. Луна исчезла, но Звезда завоевателя все еще светила, как сигнальный маяк. След беспорядочно петлял, но вскоре стало ясно, что он повернул на восток от восточной стены Хейхолта. Джошуа поднял глаза и увидел высокую фигуру, удаляющуюся по краю береговой линии на фоне черной воды.

— Камарис! — крикнул Джошуа. Фигура не остановилась, но неуверенно двинулась к краю, пошатываясь, как марионетка с перепутанными веревками. Принц побежал, утопая в глубоком снегу. Добежав до скал, он немного замедлил движение.

— Камарис, — голос принца был обманчиво спокоен, — куда ты идешь?

Старик повернулся, чтобы посмотреть на него. На Камарисе не было плаща, его широкая рубаха развевалась на ветру. В его позе было что-то странное.

— Это я, Джошуа. — Принц поднял руки, словно собираясь обнять старика. — Пойдем со мной. Мы посидим у огня и поговорим.

Камарис посмотрел непонимающе, точно услышал не человеческую речь, а рычание какого-то животного. Джошуа поспешил за ним.

— Стой! Камарис, куда ты идешь? — Он скатился со склона, пытаясь удержать равновесие на грязной поверхности. — Пойдем со мной!

Старый рыцарь быстро развернулся и вытащил из ножен Тёрн. Он казался смущенным, но обращался с мечом с вошедшим в привычку мастерством. Его рог Целлиан болтался на перевязи, раскачиваясь взад и вперед и притягивая взгляд Джошуа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Настал час, — прошептал Камарис. Его было едва слышно сквозь шум волн, бьющихся о берег внизу.

— Подожди!.. — Джошуа протянул руку вперед. — Мы не готовы. Ты должен подождать, пока остальные смогут пойти с тобой. — Он сделал несколько скользящих шагов вниз по склону. — Вернись.

Камарис внезапно взмахнул мечом, описав им широкую дугу. Тёрн был почти невидим в темноте, но Джошуа услышал свист, когда меч чуть не коснулся его груди.

— Кровь Эйдона, Камарис, ты что, не узнаешь меня? — Джошуа отступил на шаг назад, а старик поднял оружие для нового удара.

— Настал час! — вскричал он и снова взмахнул мечом. На сей раз удар должен был убить принца.

Джошуа прыгнул, поскользнулся, выбросил руку вперед, пытаясь удержать равновесие, упал и покатился вниз по склону через высокую траву, грязь и камни, приземлившись наконец в сугробе грязного снега, где долго лежал, хрипя от боли.

— Принц Джошуа?! — Над обрывом появилась взъерошенная голова. — Вы там, внизу?

Джошуа с трудом встал на ноги. Камарис спускался на пляж. Теперь он казался призрачной фигурой.

— Я здесь! — крикнул принц Джеремии. — Черт возьми, где герцог?

— Он идет, но пока я его не вижу, — возбужденно крикнул юноша. — Я сразу побежал за вами после того, как сказал ему. Мне спуститься и помочь вам? Вы ушиблись?

Джошуа обернулся и увидел, что Камарис остановился в нерешительности перед одним из черных отверстий в отвесной скале. Мгновением позже он исчез.

— Нет! — закричал Джошуа, потом обернулся к Джеремии: — Найди Изгримнура, заставь его поторопиться! Скажи ему, что Камарис ушел в пещеру! Я отмечу, в которую. Мы потеряем его, если я буду ждать. Я хочу привести его обратно.

— Вы… вы… — Оруженосец был растерян. — Вы хотите идти за ним?

— Будь я проклят, я не могу позволить ему идти туда одному — он безумен! Эйдон его знает, он может упасть, может потеряться… Я как-нибудь уж притащу его обратно, даже если придется драться с ним. Тогда я принесу его на плече. Но, Бога ради, скажи Изгримнуру, чтобы он поторопился с факелами и людьми! Беги, мальчик, беги!

Джеремия помедлил еще мгновение, потом скрылся в темноте. Джошуа преодолел небольшое расстояние до того места, где, шипя на снегу, лежал его факел, потом спустился по склону на пляж. Он быстро подошел к тому месту, где исчез Камарис, и нашел вход в пещеру, несколько отличающийся от других, выходивших у этого края скалы. Принц собрал несколько камней и кучей навалил их напротив отверстия, потом вошел, держа перед собой факел.

Изгримнур уставился на солдата:

— Что значит пропал?

Человек испуганно смотрел на него полуизвиняясь, полузащищаясь:

— То и значит, герцог Изгримнур. Этот ход, он раздваивается. Мы думали, на стенах вроде были отметины, как от факела, так там нет никого. Мы тогда и другие проходы обыскали. Эта гора как червем изъедена, туннели во все стороны.

— А вы кричали?

— Ну звали принца, громко, как могли. Никто не отозвался.

Изгримнур посмотрел на пещеру, потом на Слудига.

— Спаси нас Искупитель, — простонал он, — оба пропали. Придется теперь напустить на них ситхи. — Он повернулся к солдату: — Я вернусь до восхода. А до того времени продолжайте искать и звать.

Солдат кивнул:

— Да, сир.

Изгримнур некоторое время подергал себя за бороду, потом пошел обратно вдоль пляжа.

— О Джошуа, — сказал он тихо. — Ты дурак, да и я тоже. Все мы были дураками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

8

ЗАБРОШЕННЫЕ ПУТИ

Бинабик коснулся ее руки:

— Мириамель! Что вы обдумываете?

— Я пытаюсь придумать какой-нибудь выход. — В голове у нее стучало. Темная пещера, казалось, сжимается вокруг нее. — Мы должны как-нибудь выйти! Мы должны. Я не хочу быть запертой в этой ловушке. — Она перевела дыхание и посмотрела на Кадраха, сжавшегося у противоположной стены пещеры: — Как мог он поступать так, Бинабик? Как мог он так предавать нас всех?