Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды - Джерри Бутлер

За несколько дней до того, как мы были готовы начать съемки, Дойс заставила меня подняться в ее квартиру для репетиции. Рейнджеры играли с канадцами из Монреаля за кубок Стенли, но я все же пошел к Джойс учить текст. Я влетел в квартиру и… сел ждать. Моя партнерша по фильму Лиза деЛию (Lisa DeLeew) занималась своим гардеробом. Усевшись ждать, когда она закончит, я был страшно удручен тем, что пропускаю игру Рейнджеров. Вместо этого я наблюдал, как жирная рыжая женщина то втискивалась, то с трудом вылезала из одежды. Больше ничего не оставалось делать и я поплелся в спальню Джойс и стал переключать канаты ТВ. Я устроился поудобнее, чтобы посмотреть величайшее сражение — между Сержантом Слаутером и Айроном Шейком. Своими ботинками с металлическими носами Шейк вышибал дух из Сержанта. Совершенно неожиданно Сержант поднялся, сорвал с Шейка один из его ботинок и принялся охаживать его по голове. И тут Джойс позвала: «Джерри, мы ждем тебя».

«К черту!» — взревел я. — «Я жду здесь четыре часа и я хочу посмотреть, как Шейку надерут задницу».

Я был так взбешен, а теперь они хотели, чтобы я репетировал с этой рыжеволосой толстухой. Лиза принялась ворчать. Но я сказал ей, что если она не заткнется, я отлуплю ее. Через две секунды я услышал: «Хорошо, прервемся на 10 минут».

Сержант Слаутер здорово отделал Айрона Шейка. Я отсалютовал ему один раз и сказал: «Прости, но мне надо идти снимать порно».

Сценарий значительно превзошел все, что я делал прежде. Я понимал всю важность того, что он содержал и для меня лично, и для индустрии фильмов для взрослых. Обычно, когда я брал роль, я провозглашал ее и делал своей. «Непристойный талант» сам провозгласил меня в ту минуту, когда я взял сценарий в свои руки.

Когда я ехал в Манхеттен, я увидел красивую проститутку на углу 43 улицы и 8 авеню. Я даже не знал, кто она такая, но был сражен. На репетиции я спросил Джойс, не сможет ли она сделать кое-что специально для меня. «Я сделаю все, что ты хочешь», — ответила она. Я сказал, что хочу эту проститутку.

За день до съемок, мы с Джойс ездили на моей машине туда и обратно по 8 Авеню, разыскивая эту проститутку, но ее нигде не было видно. Неожиданно, я заметил ее, она садилась в такси. Джойс выпрыгнула из Фольксвагена, подбежала к такси и протиснулась к ней на заднее сидение. Секундой позже Джойс выскочила из такси, снова забралась ко мне в машину и велела мне ехать вперед, быстрее! Я заметил полицейскую машину, но все еще гнал по 9 авеню не предельной скорости. Вокруг нас разрывались сирены. Пять полицейских машин окружили нас и требовали остановиться. Такси тоже следовало за нами. Выяснилось, что водитель такси был переодетым копом и Джойс по неведению попала в ловушку, устроенную, чтобы схватить сутенера проститутки.

Как бы ни выглядели порнопродюсеры, Джойс совершенно на них не похожа. С ее изысканными манерами и приятным южным акцентом она больше похожа на леди, которую можно увидеть на веранде, потягивающей мятный коктейль. Когда Джойс залезла в такси, она обратилась к девушке со словами: «Простите, но мой друг ужасно влюбился в вас». И все же для копов, Джойс выглядела так, словно она занималась сводничеством, хотя им она и занималась. Что в дальнейшем осложнило бы дело, так это то, что моя машина была набита всевозможным оборудованием для съемок, сценариями и всем остальным. Если бы полиция обнаружила хоть что-нибудь, у нас были бы большие неприятности. Но у Джойс были шансы. Не моргнув глазом она рассказывала копам, что она фотограф и снимает крупные планы для мужского журнала. Я поддержал эту историю.

«Я увидел эту красивую женщину и захотел сделать крупный план с ней», — сказал я. Нам почти удалось спастись, я должен был сделать еще один шаг. Я не удержался, чтобы добавить: «И еще одна вещь, я хочу, чтобы у нее был от меня ребенок».

Вместо того, чтобы забрать нас, копы поверили в нашу безумную историю и разразились смехом над моей последней репликой. Нас могли арестовать, но отпустили.

На следующий день, мы начали съемки «Непристойного таланта» без этой проститутки. Первая сцена — это, наверное, самое замечательное начало в истории порно. Она начинается с очень крупного плана моего лица. Я истерически плачу. И, кажется, только равнодушный космос является моим единственным зрителем. Я появляюсь на грани полного отчаяния. Затем камера отъезжает назад, чтобы показать, что меня пробуют на роль. Так как никто не обращает на меня внимания, я вытаскиваю свой пенис и начинаю мастурбировать. Когда одна женщина (Джойс в этой эпизодической роли) наконец понимает, чем я занимаюсь, два парня выбрасывают меня со сцены на улицу, в кучу мусора. Так начинается одиссея Эдди.

Вам, наверное, интересно, что помогло мне так расплакаться в первой сцене. Я начал думать о своей маме и по-настоящему расплакался. Видя этот чрезвычайно резкий крупный план, вы не знаете, что за этим последует — и затем вы знакомитесь с Эдди. Похожим на меня, полного благих намерений, но все время трахающегося. Режиссеры не давали ломаного гроша за то, во что Эдди вкладывал душу. Возвращаясь к первой сцене, Эдди играет с собой и пытается доказать что-то через вульгарное действие. Я проделывал такие штуки много раз, как вы уже знаете, познакомившись со мной.

Эдди ищет. Он ищет весь фильм что-то, во что можно верить. Поскольку он актер, он может только надеяться, что кто-нибудь еще поверит в него. Но окончательное решение всегда принимают другие. У него не хватает энергии, самоконтроля. Но свою решимость Эдди проносит через весь фильм. Он никогда не перестает думать, что сделает это. Он пытается смеяться в дождь, хочет заглянуть за облака и увидеть солнце. И в настоящей жизни я стараюсь делать то же самое.

Интрига и герои «Непристойного таланта» отражают мою собственную жизнь. В этом фильме моего лучшего друга играет Джой Сильвера. Он пытается помочь мне, утешить меня и поддержать. В реальной жизни моим лучшим другом был Винни. Это он старался помочь мне, утешить и поддержать меня. В фильме Джой уговаривает меня сниматься в порно, потому что это хороший способ заработать деньги. Винни всегда говорил мне тоже самое.

Для меня было очень важно, чтобы этот фильм был сделан правильно. Я не мог представить никого другого в роли Эдди. Фильм заканчивается также, как закончил и я: погружение в съемки порно. Каролина Кинг (Carolyn King) все время напоминает Эдди, что с тех пор, как он начал сниматься в порно, он уже никогда не будет иметь возможность сделать что-то легальное. Эдди приходится целовать ее задницу и, в конце концов, он выходит из себя и набрасывается на нее в необычайно порочной сцене. Хотя в реальной жизни этого и не было. В реальной жизни и Каролиной был тоже я. Я наложил на себя эти ограничения. Я говорил себе, что не могу делать ничего другого, потому что снимаюсь в порно.