Время Воронов (СИ) - Светлана Алимова

Нилу показалось, что тот что-то скрывает.

— С чего такая паника, спустя всего пару часов? Он мог пойти куда угодно.

— С того, что его ищут многие, и никто не понимает, куда он делся. Отец должен был встретиться с разными людьми, но как в воду канул, никого не предупредив.

— Он нас бросил! — взвыла госпожа Бломфилд. — Он же обещал, что мы уедем все вместе, а сбежал один!

— Тихо! — шикнул на нее Бломфилд-младший. — Отец пропал, а не сбежал. Надеюсь, вы найдете его.

— Найду, — пообещал Нил, — мы устроим обыски во всех ваших домах и в домах друзей вашего отца. Я его из-под земли достану. Город он не покидал, иначе мои стражники задержали бы его на воротах. Если вы причастны к тому, что он собирался сделать, то лучше признаться сейчас.

— Мы ничего не знаем! Отец велел нам подготовиться к отъезду, но я думал, это из-за вас: «Враги Воронов» вот-вот рухнут, вы разрываете их на мелкие кусочки! Я бы не удивился, что он сбежал и бросил нас, раз вы пришли за его головой, но он же ничего с собой не взял! Ни денег, ни драгоценностей, ни карету с охраной! Не пойдет же он пешком до соседнего города?

Нил нахмурился. В словах Бломфилда-младшего была логика, но вероятнее всего, он просто покрывал отца. Нил вытряс из него имена всех подельников Бломфилда, и тюремные камеры пополнились десятком заговорщиков, в домах которых обнаружились планы мятежа. Нашелся и новый склад с оружием, немедленно конфискованным стражей. Но самих Бломфилда и Брауна найти не удалось, хотя Нил буквально перевернул весь город вверх дном.

Горожанам это явно не понравилось. К очернению своего имени Нил отнесся с раздражением, но без удивления.

— Весь город поливает тебя дерьмом, — мрачно сообщил Рудольф, зашедший его навестить. Синяки и раны зажили, и он вновь рвался в бой, — теперь тебе придется доказывать, что ты ненавидишь Воронов, а не заодно с ними.

— И не подумаю даже. У меня дел по горло. А со своими врагами я разберусь и без поддержки горожан.

— Но люди обвиняют тебя в сговоре с Воронами! Ты защищаешь их, а воюешь с людьми! Тебе же никто после такого не поверит!

Нил внимательно взглянул на него.

— А ты мне веришь, Руди?

— Конечно. Я-то всегда буду на твоей стороне.

— Мои стражники тоже за меня. Мне этого хватит. Люди пусть болтают что хотят.

Рудольф озадаченно почесал подбородок.

— Не понимаю я тебя. Тебе в спину плюют, а тебя это не волнует?

— Уже через полгода я стану Прекрасным Принцем, брошу вызов Великому Ворону и убью его. Меня не остановило Время Воронов, я пережил его и не отступил. Неужели ты думаешь, что меня остановят чьи-то грязные сплетни?

— Отчаянный ты парень. Я с тобой. Нужно будет, зови.

Наступил день проповеди. К неудовольствию Нила, на главной площади все равно собралось немало людей, причем среди них были не только «Враги Воронов», но и обычные горожане. Вначале Нил собирался просто оцепить площадь и никого на нее не пускать, но Гийом предположил, что в таком случае проповедь пройдет в другом месте и в неизвестное время. Лучше было поймать заговорщиков здесь и сейчас. Все подходы к площади тщательно контролировались. Нил был уверен, что, пастор Браун обязательно объявится, а Бломфилд наверняка попробует сбежать из города во время беспорядков. Стража на воротах была предупреждена об этом.

Пришлось стянуть все силы к площади, чтобы остановить толпу. Нил надеялся, что горожане не захотят лезть на рожон, но готовился к худшему: только теперь он заметил, насколько они были недовольны его действиями. На него смотрели с гневом и презрением, кто-то громко обсуждал продажную стражу, а у некоторых с собой были корзинки с яйцами, которыми явно собирались его забрасывать. Люди уже были взбудоражены, высеки искру — заполыхают.

Он должен был перехватить пастора, прежде чем тот воспользуется огнивом.

Когда Нил в очередной раз осматривал площадь в его поисках, он краем глаза заметил движение на одной из крыш. Вскинул голову и увидел Рейвена, подающего кому-то знаки. Кому? Нил пригляделся и похолодел: на крышах домов прятались Вороны-бойцы. Они явно планировали нападение.

Его накрыло гневом. Великий Ворон его обманул! Они же договорились, что если Нил разберется сам, то люди не пострадают! Но все обещания проклятого мерзавца оказались ложью. Он и не думал держать свое слово. Знал ли об этом Рейвен, предупреждая его держаться от площади подальше? Неважно. Он слепо выполнит любой хозяйский приказ. Доверять ему было глупо.

Нил нашел Рудольфа и предупредил его о Воронах. Нужно было срочно раздать нужные приказы стражникам, но тут с помоста неожиданно раздался громкий голос:

— Друзья, вы все меня знаете! Я — Уильям Бломфилд, торговец, благотворитель и организатор общества «Враги Воронов». У меня есть важное объявление, и я прошу вас меня выслушать.

Нил резко обернулся и обнаружил на помосте обоих: Бломфилда и Брауна. Выглядели они изрядно потрепанными. Как, черт побери, они туда попали? Ведь все подходы были перекрыты!

Но тут он заметил кое-что еще.

Черные волосы у обоих.

— Я совершил ужасную ошибку! — голос Бломфилда звучал надломлено. — Став жертвой заблуждения, я невольно распространил его на всех вас, о чем ужасно сожалею! Простите меня, друзья мои! Вороны — люди, а не мертвецы, и относиться к ним следует с тем же уважением и порядочностью, что и ко всем остальным, ни в коем случае не обвиняя в том несчастье, что пало на их головы! Потому я с прискорбием сообщаю вам, что общество «Врагов Воронов» с этой самой минуты прекращает свое существование. Когда понимаешь, что цель пути была ложной, нужно немедленно остановить свое движение к ней.

Толпа зароптала. Общее настроение было испуганно-изумленное: люди не понимали, что происходит.

— Нил, ты видишь? Они прокляты! — Рудольф не сообразил понизить тон: гаркнул во всю мощь своих легких.

И толпа тут же подхватила на все лады:

— Прокляты!

— Как же так? Они мертвы?

— А пастор что? Почему он молчит?

Пастор Браун не шевелился, будто не понимая, где он. Уильям Бломфилд поспешил продолжить речь:

— Как видите, меня тоже коснулась эта беда: теперь я проклят. Но я — это я, тот же человек, которого вы все знали. Великий Ворон милостиво объяснил мне мои заблуждения, и никогда более я не объявлю себя его врагом! И вам не советую, ведь кто позаботится о нашем городе лучше, чем Великий Ворон? Он запретил своим слугам нападать на людей, и мы должны ценить это! Вспомните ужасы правления Элдрика! Но нашего благородного господина волнует жизнь каждого, будь то человек или Ворон! С ним мы будем жить в мире и процветании! Мы…

— Мы прокляты навеки! — неожиданно закричал пастор и воздел руки к небу. — Господи, за что ты отвернулся от меня?! Я источаю смрад и гниль, душа моя горит заживо! Голод терзает меня, демоны пожирают нутро! Сколько можно ждать, когда я уже умру?! Убейте меня, избавьте от мук!

— Не слушайте его! Он сумасшедший! — Бломфилд попытался заткнуть пастору рот. — Слушайте меня! Наш благородный господин…

— Убейте меня! Я мертв, я уже мертв, я не должен ходить по земле!

— Да заткнись, ты! Я не хочу умирать из-за твоей глупости, я хочу жить!

— Тихо.

Бломфилд и Браун замолкли одновременно, словно разом онемели. Они беззвучно разевали рты, как рыбы, выброшенные на берег, и смотрели наверх. Нил запрокинул голову и оцепенел.

В десяти метрах над помостом парил Великий Ворон.

Это, несомненно, был он: жуткий птичий череп закрывал лицо и будто выныривал из тьмы, на фоне черных одежд и волос. Пустые глазницы пялились на горожан, как сама смерть. Крылья ни капли не напоминали такие же у обычных Воронов: они были остовом, скелетом, с белых острых костей которого стекала магия. Нил попытался разглядеть ее, и у него резко заболела голова: взор рисовал то черную воду, текущую из бездонного омута, то трещащее чернильное пламя, то невесомую вуаль, из-за которой выглядывало нечто жуткое. Колдовские огоньки на крыльях не светили: они высасывали свет, и вокруг Великого Ворона он тускнел и серел, будто съеживаясь от ужаса. Разум Нила отказывался понимать это, он ошалел и путался, не желая смотреть на темную магию. Нил с трудом заставил себя не отворачиваться. Интуиция громко вопила об угрозе. Это существо не могло прийти сюда с добрыми намерениями.