Скандально известная - Карен Робардс

Глаза Ника прищурились.

– Ты действительно хочешь танцевать? – спросила Габби, прежде чем он успел уничтожить мистера Джеймисона несколькими тщательно выбранными словами.

– Да, хочу.

Габби. улыбнулась и повернулась к сидевшей слева Дездемоне. Их разделяло пустующее кресло, и Габби пришлось протянуть руку, чтобы привлечь внимание кузины.

– Уикхэм только что сказал, что ему хочется танцевать, – громко сказала Габби, перекрывая шум музыки. – Конечно, я не могу, но ты…

– С удовольствием, – быстро сказала Дездемона и встала.

Попавший в ловушку, Ник бросил убийственный взгляд на Габби, но тут же улыбнулся и протянул Дездемоне руку. Габби смотрела им вслед и довольно улыбалась.

– Не хотите закусить? – спросила она мистера Джеймисона.

Буфет был устроен в столовой; именно там ей хотелось оказаться до возвращения Ника.

– Если хотите, я принесу вам бокал пунша. – Джеймисон поднялся; он был явно сбит с толку.

– Я пойду с вами.

К несчастью, на полпути их перехватила тетя Августа.

– Уикхэм вернулся! Разве это не счастливое предзнаменование? – Пурпурные перья на ее голове возбужденно раскачивались. – А что я говорила? Он вовсе не собирался пропускать бал в честь Клер! Я уговаривала его сегодня же объявить о твоей помолвке с мистером Джеймисоном. Он сказал, что сделает это сразу же после разговора с тобой, если убедится, что ты действительно этого хочешь. Габриэлла, должна сказать: тебе очень повезло, что у тебя такой внимательный брат. Большинство братьев совсем не такие.

– Так вот почему он хочет поговорить с вами! – Джеймисон кивнул и заметно успокоился. – Вы должны сделать это при первой возможности. – Он посмотрел на тетю Августу. – Леди Сэлкомб, я думал обвенчаться в июне, но сначала хотел узнать ваше мнение…

Они тут же заговорили о преимуществах и недостатках летних свадеб. Казалось, эта тема живо интересовала обоих; Габби же она была совершенно безразлична.

Внезапно Габби, стоявшая чуть поодаль от них, спиной ощутила чей-то упорный взгляд. Она оглянулась и увидела направлявшегося к ней Ника. Его синие глаза грозно смотрели на Габби. Она собралась с силами, вызывающе вздернула подбородок и ответила ему мрачным взглядом.

– Перестаньте сверкать глазами, на нас смотрят, – вполголоса сказала она, когда Ник остановился рядом.

Его улыбка больше напоминала оскал.

– Если вы будете злить меня, я устрою такое зрелище, которого вы никогда не видели. Клянусь вам.

Тут мистер Джеймисон оглянулся и заметил их.

– О милорд! Мы с леди Сэлкомб только что гадали, не согласитесь ли вы сегодня же объявить о моем обручении с леди Габриэллой…

Оркестр заиграл вальс.

Ник посмотрел на нее, и Габби сразу поняла, что последует дальше.

– Мой танец, Габриэлла, – сквозь зубы бросил он и обнял ее за талию так крепко, что вырваться из этих объятий можно было только силой, да и то едва ли. Затем Ник посмотрел на мистера Джеймисона и кивнул ему. – Я сообщу вам о своем решении.

А затем буквально поволок Габби на середину зала.

41

– Думаю, ты должна объясниться, – резко сказал он, начав танец.

Габби, не ожидавшая от Ника такой наглости, на мгновение лишилась дара речи.

– Ничего я тебе не должна! – ледяным тоном отрезала она, когда пришла в себя. – Кажется, ты забыл, что мне не брат!

– Нет, – мрачно сверкая глазами, возразил он. – Что-что, а это я не забыл.

Поняв намек, Габби отчаянно смутилась. Для этого было достаточно одного его слова. До каких пор он будет вгонять ее в краску? Это сводило ее с ума.

– Ты свинья, – сквозь зубы процедила она.

– Зачем ты целовала Джеймисона?

– А почему бы и нет? Мы собираемся пожениться в июне.

Рука Ника напряглась, и он сделал крутой поворот. Габби волей-неволей пришлось вцепиться в его широкое плечо. Краем глаза она заметила закружившийся волчком кружевной подол собственного платья. Габби так разозлилась, что забыла обо всем на свете. Только теперь она поняла, что танцует почти без усилий; больная нога инстинктивно принимала на себя вес тела и сама распределяла его.

– Черта с два! – Его тон был почти любезным, но глаза угрожающе потемнели.

– Ты ревнуешь, – недоверчиво сказала она. – Ревнуешь меня к мистеру Джеймисону.

А потом засмеялась. В глазах Ника сверкнуло холодное пламя.

– А если и так? – спустя секунду гневно спросил он. – Кажется, я имею на это право. Или мне только показалось, что несколько ночей назад ты обнаженной лежала в моей постели? Если так, то прошу прощения.

Габби открыла рот, а затем со стуком закрыла его. Гнев заливал ее как лава.

– После чего ты исчез на три дня, не сказав мне ни слова! – парировала она и улыбнулась Нику, как голодный крокодил.

– Значит, ты решила обручиться с Джеймисоном, чтобы проучить меня. Так?

– Ты льстишь себе.

– Габриэлла, ты действительно переживала из-за меня? – Выражение его лица стало насмешливым. – Клер не ошиблась?

У Габби напряглась спина. Ник держал ее мертвой хваткой. Если бы она могла вырваться из его объятий, то сделала бы это и ушла.

Но об этом было нечего и думать. Они находились в середине зала, окруженные десятками вальсирующих пар. На них смотрели сотни внимательных глаз.

– Ты так думаешь? – не менее насмешливо спросила она. – Ничего удивительного. Мы давно выяснили, что ты чересчур тщеславен.

– Радость моя, эта маленькая вспышка гнева вызвана тем, что ты сходишь по мне с ума.

Издевательская нотка, прозвучавшая в его голосе, заставила Габби почувствовать себя так, словно ее раздели догола и выставили на всеобщее обозрение. Ей хотелось умереть на месте, провалиться сквозь землю, растаять, как масло на солнце, раствориться в воздухе, сделать что угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от этого человека. Обвинение было совершенно справедливым, но слова Ника больно задели ее. Как он мог? Как он мог насмешливо называть Габби «радость моя» после того как лишил ее девственности, бросил, не сказав ни слова, и…

Она вспомнила надушенные записки леди Уэйр. Не приходилось сомневаться, что эта дама тоже сходила по нему с ума.

Как, очевидно, и многие другие.

Эта мысль была нестерпимой.

– Меня от тебя тошнит, – ледяным тоном сказала Габби.

Не успев сообразить, что делает, она подняла руку и сильно ударила Ника по лицу.

Звук пощечины прозвучал в бальном зале как выстрел, перекрыв музыку, болтовню и смех. Ник остановился как вкопанный и поднес руку к щеке. Габби отчетливо видела след своих пальцев; сначала он был белым, а потом начал стремительно краснеть.

Она вспомнила о многочисленных гостях только тогда, когда услышала странный звук. Габби обернулась и поняла, что они с Ником привлекли к себе всеобщее внимание. Ближайшие к ним пары застыли на месте и уставились на них. Потом остановились и другие, пытаясь понять, что случилось. Даже те, кто стоял по краям зала, начали вытягивать шеи и присматриваться.