Повесть о храбром зайце - Акс Цевль

ты… (муфлон задыхается) Ты! Ты, бендан, лезешь к нему вниз и аккуратно поднимаешь его сюда – наверх то есть! Вот здесь! Вот здесь в тенёчке его положишь, бэ! Головкой к стеночке, бэ! Понял, а бэ? А бе-эээ?

Ибекс: Есть! Лезу! (Та же готовность при том же бездействии.)

Муфлон: А я за аптекарем! Ни минуты больше! Ни минуты в этой…

Ибекс: Его нет в городе! Он собирает рецепты, бэ! Бродит по горам как всегда в это…

Муфлон: Я знаю, бе-ээээ! Я за сыном! Сам он мне ни к чему. А ты лезь давай, лезь! А то зазнался он тут у меня! Откуда вы все только бе-бэ-бэ.…

Муфлон продолжал тороторить какие-то изощерённые козлиные ругательства, но уже в коридоре. Ибекс так и не влез в зиндан. Только ногу одну опустил. Схватился за верёвку, смотрит пристально на зайца.

Ибекс: Эй, красный! Что, бэ? Правда, что ли самоубился ты там? Змейка моя была к тебе недоброй, бэ-хэ-хэ-хэ-хэ!? Не верю! Не верю, красный!

Заяц: …

Ибекс: Кончай спектакль! Кончай! Я видел представленья и получше, бэ! Поднимайся! Мы ещё можем… договориться, бээээ! Есть, бэ! Есть выход. Есть один. Вот тут, бэ! Вот тут у меня.

Заяц: …

Ибекс: Вставай! Бэээээ! Щас сбегаю за оружием – начну расстреливать отсюда! Что ты думаешь я дурак? 2 по лапам, 3-я в голову! Давай, бэ! Вставай! Давай, давай!

Заяц: …

Ибекс: Совсем ты себя не ценишь, бээээ! Я ж тебя предупреждал! И предупреждаю сейчас – теперь уже в последний раз, последний, бэээ! Слышишь? Слышишь меня, красный? Будет хуже, бэ. Будет сильно хуже! Я тебе всё сломаю! Ты готов к этому, бэээ? Готов?! ГОТОВ?!

Заяц: …

Ибекс: Хорошо, бэээээ! … Хорошо! Хорошо, хорошо… Хорошо, бэ!

Приговаривая это бессмысленное «хорошо», ибекс наконец спустил верёвку, схватил её копытом кое-как, подёргал раздражённо, плюнул и полез. Опустил на ступень копыто – первое, за ним второе. Нерешительно, лениво, медленно. Шаг ступенью ниже, шаг ещё один… Метр. Полтора. Почти 2 метра вниз… «Сейчас!»

«Сейчас!»

Молниеносно быстро заяц поднялся с земли, разбежался почти на месте и, отскочив от небольшой песчаной горки (тут же развалившейся), прыгнул на ибекса. Высокий заячий прыжок – миг один, и заяц на спине рогатого. Одной лапой заяц впился в глаза ибекса и потянул весь череп вверх, назад. В другой лапе у зайца – заточенный рог. Удар! Рог входит в шею, пронзает насквозь. Ибекс отпускает верёвку, медленно как во сне катится вниз, сейчас упадёт. Заяц вырывает рог из шеи ибекса, и землю заливает фонтан крови.

Заяц: Я приговариваю тебя к смерти за всех, кого ты здесь замучал насмерть! Уверен, это их несчастные души помогли мне пройти испытание. Теперь они отомщены.

«Чудовище. Маньяк! Да, по мнению некоторых я и сам… что-то сродни маньяку. Но нет, я не маньяк! Во мне нет сладострастия. Я просто убиваю ядовитых змей. Я солдат его величества. Я последний в дозоре.»

Тело ибекса на земле, на месте всех его преступлений. Были они или нет? Сколько их было? Сейчас это неважно. Нет и не будет у нас никакой возможности узнать истину. Заяц же нисколько не сомневался в намётанном своём единственном глазу. Он знал, что победил чудовище. Он разбирался в них так же, как некоторые иные разбираются в высокой кухне. В этой разборчивости может быть и была толика сладострастия, мания чего-то скрытого, забытого, перенесённого на других. Как знать, может быть это потаённое неизвестное только готовилось к выходу, только копилось в силах, тихо ждало своего момента: тик, так, тик, так, тик, так, тик, так… а пока оно ждёт… «Надо бежать! Бежать, не оглядываясь!»

Прежде всего заяц хотел обыскать ибекса, но передумал. И невооружённым глазом было видно, что нет на нём ничего. «Вообще ничего!» Гигантские ибексовы рога заменяли ему все оружия и иструменты мира. «Даже жаль, что ничего полезного из них так и не вышло!» Может и была у него в кармане какая-нибудь хитровыделанная «улиточка», но лезть за ней обратно вниз, мазаться в крови и обливаться потом на верёвке… «к чёрту»! Лазанье на таких верёвках действительно требовало некоторых сил, а силы у зайца были на исходе. Его хватило на прыжок. Его хватило на удар. Теперь он выполз из земли как червь навозный. Стоит еле-еле, падает, не может отдышаться. Рядом, у стенки он видит кувшин. Бросается к нему, ползёт на коленях. Принюхивается, пьёт. «Да, это вода! Вода! Настоящая вода!»

«Я знал, я надеялся, что рано или поздно этот маленький муфлонишко, маленький даже по меркам других муфлонов, придёт за мной! Прискачет! Такие не могут усидеть на месте – им нужно проверять других! Всюду всунуться и всюду указать! Чешется, чешется изнутри что-то глубоко муфлонское! Дочесалось наконец до изнеможения, до ручки – ручка опустилась, замкнула, и вот он снова мстит, он снова починяет мир. Хорош! Приятно предсказуем.

А этот ибекс оказался не так уж умён. Или что? Он боялся муфлона? Почему? Какую такую силу он в принципе способен представлять? Не знаю! Ей Богу, не знаю! Что-то… что не то. Кругом тут… «что-то не то». Странное «не то». Надо убираться отсюда. Убираться поскорее!»

Заяц выпил почти всю воду в кувшине, поднялся. Вышел в коридор. Хотел побежать, но не смог. Правая нога опять потеряла чувствительность. «Кажется ещё хуже, чем в прошлый раз. Если буду торопиться, я просто сломаю её! Даже вывернув на изнанку её, ничего не почувствую! Аккуратней! Теперь аккуратней! В крайнем случае придётся где-то спрятаться. Возможно даже где-то здесь заночевать.»

Хромая, обтераясь по стенке, заяц плёлся по пустому коридору. Мерзко скрипучий пол («это тут непросто так»), настежь раскрытые бумажные окна («а это опять что-то «не то».»). На пункте, за перекладиной, заяц тут же увидел свою коробку – в ней лук Волкявичюса и колчан стрел 1-9. «Видать, за этим-то оружием ибекс и грозился «сбегать». Чего ж не сбегал, дурак? Предполагаю, он никогда из лука не стрелял. Я вообще слабо представляю себе ибекса с луком. Никогда не видел. Даже не слышал.»

Стояли тут и другие коробки, лежала в них всякая мелочь. Конфискат («а может и хобби такое»). Как и следовало ожидать, портфель с женьшенем императорским исчез окончательно, «с концами». «Запропастился», видать. Искать его не было ни возможности, ни смысла.

Вооружившись, заяц прошёл через пункт и вышел через главный вход здания. Пара козлов, играющих в вэйци, даже не обратили на него внимания. Зато одна из фигур вдалеке напомнила зайцу фигуру муфлона – он вёл кого-то с… «с чемоданом?». «Уходить! Давай по дворам! Налево! Тут бы уцепиться за карету и свалить далеко-далеко! Ещё бы костыль