Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— Пузырь, — едва слышно позвал Мах.

Чуткий призрак, разумеется, великолепно его расслышал, прервал обличительную тираду и тут же съязвил:

— Час от часу не легче, теперь на шепот перешел. Махуня, с чего вдруг столько таинственности, не хочешь рыбкам свои секреты выдавать?

Пропустив мимо ушей колкость деда, Мах опять зашептал:

— Пузырь, последние пять минут я слышу женские голоса, — признался он. — Они доносятся из-за спины. Но, как быстро я не оборачиваюсь, я никого там не вижу.

— У-у, как все запущено-то! — озорно ухмыльнулся призрак.

— Прекрати кривляться. И проверь-ка лучше, есть ли кто у меня за спиной. Это приказ!

Дед Пузырь повиновался. Мягко оттолкнувшись ногами от песка, он взмыл локтей на пять вверх, окинул орлиным взором тылы рыцаря и тут же озадаченно проворчал:

— Ого, и впрямь девки. Откуда, интересно, они здесь взялись? Ох, не нравится мне все это, Махуня.

Обнадеженный призраком Мах, ясное дело, тоже воспылал желанием лицезреть таинственных незнакомок и обернулся. Но, увы…

— Пузырь! Издеваешься? Здесь же нет никого! — разозлился рыцарь.

— Ничего не понимаю, — пожал плечами дед Пузырь. — Они только что растаяли прямо на моих глазах. Не иначе не обошлось без колдовства. Похоже девицы не хотят, чтобы ты их видел.

— Пузырь, а сколько их? — спросил Мах.

— Трое.

— И как, симпатичные?

— А тебе зачем? — хитро прищурился призрак. — У тебя же вроде Лула есть. Или ты решил перестраховаться на случай неудачи с расколдовыванием замка и присмотреть себе подружку прозапас? Однако! Ушлый ты, оказывается, парень!

— Не болтай ерунды! Просто… ну… чтобы…

— Да, ладно, не смущайся, скромняга, — ухмыльнулся призрак и стал описывать увиденную троицу: — В общем-то вполне средненькие девицы. Не сказал бы, что писаные красавицы, но и не дурнушки. Судя по тому, что они очень похожи друг на друга, вероятнее всего сестры.

— Значит сестры, — подытожил Мах. — Как же, интересно, они попали в Подводье?

Но призрак не успел ответить, а из-за спины рыцаря вновь раздалось озорное:

— Эй, красавчик!

— Вот, опять появились, — доложил дед Пузырь.

— Ну все, хватит! Надоело! — взорвался Мах. — У меня дел по горло, не желаю играть в прятки!..

— Постой, красавчик, — перебил рыцаря женский голос, — не горячись, имей терпение.

— Мах, кажется сработало. Они к тебе приближаются, — сообщил стерегущий таинственных незнакомок призрак.

Девушки по очереди вышли из-за левого плеча Маха, и рыцарь, наконец, их увидел.

Призрак не соврал: какой-то сногсшибательной красотой здесь и не пахло, если не брать во внимание зеленоватый оттенок их белокурых волос — причиной которого, впрочем, запросто мог быть необычный цвет здешнего «воздуха», — то девицы выглядели вполне обыденно. Все трое были на одно лицо и отличались друг от дружки лишь цветом платьев, неприлично коротких — подол едва доходил до середины бедер — и настолько тесных, что казалось сейчас порвутся на стройных девичьих телах. Платья не только не скрывали, а пожалуй даже подчеркивали все выпуклости и изгибы женского тела. В них девицы были все равно что голые. Молодой рыцарь даже покраснел от смущения.

— Какой же ты, оказывается, раздражительный, — улыбнулась Маху девица в ярко-синем.

— И пяти минут тебя не морочили, а ты уже взбеленился, — подхватила вторая, в бледно-розовом.

— Неужели в ваших краях все водёнки такие нетерпеливые? — вторила третья, в коричневом.

— Как ты меня назвала? Водёнком? — удивился Мах.

— Разумеется, а как же еще прикажешь тебя называть? — пожала плечами «коричневая» девица и с усмешкой добавила: — До водяного тебе годков не хватает и еще кое-чего. Водёнок — водёнок и есть!

— А вы кто такие? — спросил Мах.

Девицы озадаченно переглянулись. Общее недоумение озвучила «синяя»:

— Ну ты даешь, водёнок! Хочешь сказать еще не разу в жизни мавок не видывал?

— Из какого захолустья ты бултыхнулся к нам в Серебрянку? — добавила «розовая».

— Значит вы мавки, — сообразил Мах и поинтересовался: — И что же вы, мавки, делаете в Подводье?

— Как — что делаем? — удивленно переспросила «коричневая». — Живем здесь. Так же, как и ты, там у себя… Кстати, а откуда ты родом?

Только теперь, после этих ее слов, Мах заметил у странных девушек на руках и ногах — мавки были босые — между пальцами полупрозрачные перепонки — точно такие же, как у него на перчатках.

Рыцарь собрался было разъяснить, что он вовсе никакой не водёнок, но не успел и рта раскрыть, как вновь затараторила «синяя»:

— Ха! Да какая разница откуда он! Мавки, похоже нам подфартило подцепить нецелованного водёнка! Чур, красавчик мой! Милый, меня зовут Квоха. А как тебя?

— Мах, — отрекомендовался рыцарь.

— Да пошла ты, Квоха! — в едином порыве возразили сестре две другие девицы.

— Не слушай эту дуру, Мах, — продолжила возмущаться коварством сестры «розовая». — Ты вовсе не обязан выбирать именно ее! Мне, например, ты тоже сразу приглянулся. Кстати, меня зовут Своха. А это вот… — девушка показала на «коричневую», — Твоха. Впрочем, какая разница, как ее зовут, ведь не секрет, что я гораздо симпатичнее сестричек. Поэтому…

Что «поэтому» узнать Маху не удалось, потому что в следующую секунду Твоха накрыла ладонью чересчур разговорчивой рот Свохи и выпалила:

— Мах, ты и эту придурочную не слушай. Лучше полюби меня — точно не пожалеешь… Ах ты стерва!

Последняя фраза «коричневой», разумеется, к рыцарю никакого отношения не имела, а была адресована Квохе, которая незаметно подкралась к сестре и вцепилась той в волосы.

— Вот это, я понимаю, веселуха! — ликовал над ухом Маха дед Пузырь. — Только мой рыцарь может довести с виду вполне пристойных девиц до такого остервенения! Ты только посмотри как они друг дружку мутузят! Махуня, я начинаю чувствовать себя здесь, как дома!

— Пузырь, прекрати молоть чушь! — шепотом одернул призрака Мах и в полный голос обратился к девушкам: — Эй, мавки, так дело не пойдет. Вы конечно… гм… особы вполне симпатичные, и мне льстит ваше внимание, но, извините, подруги, у меня уже есть невеста.

— И что с того? — пожала плечами Квоха. — Подумаешь невеста, мало ли кому тебя обещали. Нам с сестрами папаша вон тоже вроде бы женишков подыскал. Но кто знает, какие там у отца на примете водёнки. Ему ведь в первую очередь важна родовитость. А, в итоге, муженек либо уродом кособоким окажется, либо, того хлеще, немощным старцем!

— Квоха дело говорит, — поддержала сестру Своха. — Скажешь своему родителю, что нашел другую, посимпатичнее. Всего и делов-то.

— Раз уж родители не уследили, и мы встретились, нужно извлечь из этого для себя выгоду, — вставила свое слово Твоха. — Закон на нашей стороне! Выбирай, Мах, из нас троих — какая больше приглянулась?

— Нет, мавки, я так не могу, — уперся рыцарь. — Я водёнок честный и не могу менять невест, как нательные сорочки.

— Ну ты кретин! — выразила общее возмущение сестер Своха.

— А вы бесстыжие, самовлюбленные мавки, — обиделся Мах. — И вообще, плохие вы, пойду я от вас. У меня дел невпроворот, а времени в обрез.

— Ах так, — перебила рыцаря Квоха, — значит пришел, соблазнил, наобещал золотые горы, обесчестил, а теперь, видите ли, времени у него в обрез! Я этого так не оставлю!

— Чего ты несешь, кого это я соблазнил и обесчестил? Как тебе не ай-яй-яй! — попытался усовестить наглую девицу Мах.

Но куда там! Она заголосила еще громче:

— Требую суровой справедливости!

— Сестренка, может не стоит? — робко попросила Своха. — Не хочет и не надо, другого водёнка сыщем.

— Да, Квох, отступись. Ну позабавились и будет, — поддержала третья сестра.

— Нет стоит! Я хочу этого красавчика! — возразила упрямая мавка и, вскинув руки над головой, проорала: — Водяной приди, твоя дочь взывает к твоей милости!

И в ту же секунду в дюжине шагов от рыцаря с мавками появилась закутанная в темно-серый плащ человеческая фигура.

Сказать, что Мах представлял себе грозного водяного несколько иначе, все равно что вообще ничего не сказать. Вместо убеленного сединами, внушающего благоговейный трепет старца, взору Маха предстало какое-то несуразное существо — гремучая смесь человека и рыбы. Сверху до пояса существо походило на мужчину лет пятидесяти — все, как положено, слегка выдающийся вперед живот, мощная грудь, широкие плечи, сильные мускулистые руки и голова, правда совершенно лысая, как куриное яйцо. Но снизу — вместо ног у него был большой рыбий хвост, широкий плавник которого все время колебался из стороны в сторону, удерживая тело в вертикальном положении. Все тело водяного, за исключением лица и ладоней рук, было покрыто рыбьей чешуей, и те его участки, что не были прикрыты плащом, ярко блестели в солнечном свете. Лицо у существа было под стать облику. Левый глаз был круглым рыбьим, правый же обычным человеческим. Нос в общем-то человеческий, но уж больно уродливый, — его кончик на добрый вершок выступал вперед и заметно загибался вправо, как будто кто-то своротил его водяному добрым ударом кулака. Безгубый рот совершенно не скрывал два ряда острых зубов. На месте ушей у водяного были рыбьи жабры. Вот такое вот страшилище увидел Мах.