Третьи звездные войны - Гарри Гаррисон

– Я знаю, о чем ты думаешь, синкретист, но это у тебя не выйдет. Хаос сообщает, что вражеский корабль прилетит через десять минут. Мы откроем огонь только тогда, когда очень точно определим местоположение врага… правда, это ничего не даст, так как мы уже знаем события Хаоса, которые должны произойти. Для форм Хаоса потеря одного нашего корабля уже исторический факт.

– Но не для меня! – воскликнул Брон. – Сейчас вы получите координаты их корабля в трех измерениях плюс временная поправка. Этого достаточно, чтобы уничтожить врага.

– Конечно, мы можем попробовать, – кивнул Кана, – но ты не понимаешь самого главного. Мы уже знаем, что наше оружие бессильно, так как Хаос не может лгать. Нельзя изменить будущее событие, которое уже записано на матрице Вселенной.

– Почему?

– Потому что изменение неизменности – это противоречие. Мы определенно проиграли, еще не приняв боя. Как можно выиграть сражение, которое история уже зарегистрирована как проигранное?

– Я тебя понимаю, но твой аргумент нельзя принять разумом. Правда, я не знаю, как можно распутать этот узел, но это проблема Хаоса, а не моя.

Кана уставился на Брона пронизывающим взглядом. Потом повернулся и отдал приказ вахтенному офицеру:

– Главному оружейнику уступить место синкретисту. Этот бой поведет он. Выполнять его приказы, как мои.

Брону не нужно было повторять два раза. Вдохновленный своей интуицией, которая дополнена многолетние тренировки в Службе, он мгновенно включился в операцию, передавая группе контроля вооружения данные по Хаосу. Потом он повернулся к Кане.

– Готов присягнуть, что у вас команда Хаоса, которая программирует компьютер. Я должен поговорить с ними.

Кана сделал рукой знак, и один их техников подал Брону наушники.

– Команда Хаоса на линии, сэр.

– Отлично. Поправьте меня, если я ошибусь, но мы приближаемся к равнодействующей Хаоса, которая указывает на потерю одного из кораблей флота.

– Согласен.

– Откуда вы знаете, какой это будет корабль.

– Но это же очевидно. Взрыв с силой в 18 террамегатонн просто так не происходит в космосе, а это соответствует взрыву корабля вместе с генератором. Данные координат пространства–времени говорят о корвете «Анна–Мария». Мы уже отдали приказ эвакуировать экипаж.

– Я отменяю этот приказ. Пусть «Анна–Мария» уходит из угрожающего пространства.

– Этого нельзя сделать, – запротестовал голос в наушниках. – Нельзя бороться с Хаосом.

Брон повернулся к Кане.

– Прошу подтвердить мой приказ.

Потом он опять сосредоточил свое внимание на пультах и стал задавать вопросы компьютеру. Ответы были негативными. Тогда он собрал совещание офицеров связи и постарался попроще изложить им свой план. Никто не мог спорить с его логикой. В течение нескольких минут все уяснили свои задания. Радикальное вмешательство Брона вызвало заразительный энтузиазм у экипажа. Только Кана сохранял свой скепсис, но пока вмешиваться не стал.

Чужак появился на экранах внешнего образа. В человеческом восприятии он был монстроподобным. Бесформенная масса черного металла. Угловатая машина без намека на грациозность. Он шел с околосветовой скоростью, значительно быстрее, чем «Энтерпрайз» и весь остальной флот Разрушителей. С дальнего расстояния корабль казался слепым и полностью лишенным изысканности, всегда сопутствующей межзвездным кораблям. Пока боевой компьютер выдавал результаты траектории корабля, изображение чужака стало более ясным и четким. Экипаж «Энтерпрайза» был в полной боевой готовности и настраивал аппаратуру для обеспечения атаки с максимального расстояния.

Главный оружейник сидел перед пультом связи и быстро отдавал приказы своим помощником на других кораблях Флота. Голову он держал все время повернутой вбок, чтобы даже на мгновение не прерывать считывание информации, появляющейся на многочисленных дисплеях. Подтверждения проходили одно за другим. Все позиции были высчитаны и введены в главный компьютер. Если бы эксперимент Брона закончился бы крахом, то уже не было бы никаких возможностей изменить тактику. Брон наблюдал за показаниями приборов и как только цифры соскочили к нулям, кивнул головой.

Человеческие пальцы сорвали предохранитель, и компьютер принял на себя руководство атакой. Но на мостике «Энтерпрайза» никто не сомневался в том, что настоящая битва разыгрывается только между Броном Синкретистом и безжалостными Формами Хаоса.

28

– Ты видел этот корабль, Док?

– Да. И он не может принадлежать Разрушителям. Это ответ на многочисленные вопросы. Правительство Земли всегда отметало возможность внешнего вторжения или атаки внегалактических существ. Последние выборы прошли именно в таком духе. Теперь я понимаю, что они ошибались.

– А Кана оказался прав. Бомба, именно их рук дело. Это чужаки уничтожили все планеты. Поэтому Кана не виновен.

– Вместе с Ананиасом вы подготовили уничтожение их базы и флота. Я послал эти записи в Штаб. Совет проверит их и решит, что делать дальше. Я оставлю дежурить Джесси, но побуду поблизости.

Брон наблюдал за экранами. Все датчики сигнализировали, что скоро чужой корабль окажется в зоне досягаемости корабельных ракет. Брон ощущал туманное предположение, что здесь что–то не так. Наконец он понял, что чужой шум в голове стих. Раньше голоса звучали четко и ясно. Но теперь они успокоились, словно их владельцы приготовились смотреть спектакль, который вскоре должен разыграться.

«Энтерпрайз» первый выбросил цилиндрические тела ракет с мезонными боеголовками. Точность прицеливания позволяла попасть в цель с точностью до нескольких метров. И такой точности было вполне достаточно, чтобы уничтожить любой корабль на расстоянии в 50 километров. Однако Брон решил не рисковать. Увеличение изображения на экранах было таким, что ракеты, казалось, ползут, как улитки, а ведь каждая из них летела вперед со скоростью одной сотой скорости света. До сих пор неприятель не сделал ничего, чтобы защитить себя.

Вскоре «Энтерпрайз» выстрелил еще одной серией ракет. На этот раз с ядерными боеголовками. Они направлялись не на корабль чужаков, а в сторону точки, в которой, согласно Хаосу, должен был произойти взрыв. В атаке участвовало еще семь кораблей флота. Только пришельцы молчали и не поливали никаких сигналов, говорящих о подготовке к бою. Их корабль все так же медленно пронзал пространство, глухой и безмолвный, словно ему никто не угрожал. Шум голосов в голове появился было снова, но тут же затих.

Наконец ракеты добрались до цели. Фантастический взрыв двенадцати мезонных боеголовок заставил включиться камеры, и несколько секунд экраны мониторов оставались темными. Когда они вспыхнули вновь, общий крик разочарования пролетел по мостику. Чужой корабль был невредим. Он продолжал свой неумолимый полет в центр их эскадры, выдержав дезинтеграцию, которая должна была испепелить любой материал Вселенной.

Несколькими минутами позже вторая волна ракет достигла заданной точки пространства и взорвалась с силой в 18 террамегатонн, вместо корвета «Анна–Мария». Сам же корвет летел прочь, видный на экранах как маленькая черная стрелка.

У Каны заблестели глаза.

– Спасибо, синкретист. Ты начал показывать свою