Галактика. Принцесса и Генерал - Ольга Гусейнова

Мы проходили мимо одной из металлических дверей, когда она неожиданно открылась, а наружу выскочил крупный землянин в униформе заключенного. Восьмой чудом не выстрелил, но одним слитным движением обездвижил, прижав мужчину к стене.

– Я Саймон Грин, офицер ГСИН, галактическая служба исполнения наказания! Нахожусь здесь под прикрытием, и со мной…

– Маргрет? Ты в порядке? – выдохнули с огромным облегчением представители ОБОУЗ, дружно шагнув навстречу крупной молодой женщине-ашранке, неуверенно выглянувшей из дверного проема.

Она заплакала, обнимая своих коллег.

– Уходим, быстро! – приказал Первый, бесцеремонно подталкивая ученых.

Саймона Грина вел под прицелом Восьмой. Я нервно обернулась, чтобы увидеть бесстрастный равнодушный взгляд старого короля этого адского местечка.

Только оказавшись в тоннеле, спасенных на ходу засыпали вопросами, поторапливаясь к вожделенным западным воротам.

– Сначала вы! – Хеш’ар ткнул пальцем на землянина.

– Я Саймон Грин, офицер ГСИН, меня послали сюда под легендой заключенного два месяца назад. После переписи недосчитались нескольких сотен заключенных. Затем другая служба обнаружила, что Т-234 – поставщик человеческого материала для незаконных экспериментов. Мы заинтересовались многочисленными нарушениями, получили несколько анонимных донесений об издевательствах над заключенными…

– Это я послал, – всхлипнул рыжий охранник. – Я анонимки слал. И ашранец… Пеш Олли прав. Я знаю, что эта смена недавно продала партию заключенных какой-то частной компании. Нечаянно подслушал, а потом начался бунт, и… – Парень снова затрясся всем телом и заплакал, заплетаясь в собственных ногах.

– Что дальше, офицер? – потребовал Первый.

– Когда я был готов вернуться на базу, разразился бунт. Я притаился, но тут этих ученых привезли какие-то остолопы. Даже не проверив обстановку, высадили для исследований и укатили. Их тепленькими взяли, часть охрана отбила… временно, а ее, – мужчина кивнул в сторону женщины, – на площадь вывели и решили разыграть. Пришлось действовать по обстоятельствам. Я ее схватил, во времянке закрылся…

– Он не знал про розовую и решил, что бунт быстро подавят, а нас освободят, – грустно улыбнулась женщина, с благодарностью глянув на спасителя.

– Времянка – это комната для охраны, там есть пищевой автомат и туалет. Просидели там с неделю, а потом нам отрубили доступ к пище. А спустя два дня – и воду. Сначала мы подъели все сухпайки, но уже два дня без воды и еды.

– Выберемся за периметр – получите, – пообещал Хеш’ар. – Вы молодцы, главное – продержались.

– Мы услышали звуки бойни, а потом ваши переговоры. И я нашему счастью поверить не мог, – радовался Саймон.

– Мужик, ты не торопись веселиться, мы еще не на свободе, – хмуро бросил Восьмой землянину.

К огромным воротам мы подошли через час. По дороге встречались большие группы заключенных, но молча провожали нас суровыми взглядами, не нападали. Увидев разъезжающийся створ, мы дружно побежали, даже голодающие и раненые.

В километре от ворот я обернулась на мгновение, обозрев монолитную серую стену, которая то впивалась в скалы, то, появляясь из них, бежала дальше. А вокруг лишь безжизненные горы и тоска.

Мне на спину легла тяжелая ладонь Лейса, поторопившего:

– Пошли, Нулевой, время не ждет.

Нам пришлось очень долго идти к месту, приемлемому для приземления шаттла. Но это время мы использовали продуктивно. Оказалось, Хеш’ару на «Орионе» дали запасной блок вакцины с локусами, и он очень пригодился. Шестерых спасенных мы вакцинировали. Надели на них броши-глушилки, которые подбирали по максимальному влиянию на розовую. Опытные образцы подошли идеально: и тестирование в полевых условиях, и защита для наших живых «носителей».

Сутки мы проторчали в укромном месте, чистили их на предмет малейших признаков розовой. Затем я приказала им полностью раздеться, и на борт шаттла они входили, покрытые нанатами словно второй кожей. Причем уже не в качестве защиты от розовой, а для обработки и уничтожения бактерии.

– Что со второй группой? – Хеш’ар подошел к пилоту.

– Контроль у нас, Первый. Службе наземной охраны космопорта удалось отбить все узлы связи. Можно работать спокойно.

– Молодцы, – выдохнул х’шет, улыбаясь и глядя на меня. – Задание выполнено согласно плану и… – а дальше словно споткнулся, но добавил: – … почти без потерь.

Значит, моему генералу могут простить самоволку на Т-234. Я так хочу домой…

Двери с тихим шелестом разъехались в стороны, выпуская нас из шаттла. Идущие первыми Восьмой и Десятый притормозили, будто наткнувшись на стену. Я уже догадалась, вернее, знала, что там увижу, но «призраки» явно не подозревали о протоколе безопасности высшего уровня, предусмотренном для вернувшихся с Т-234.

Огромная площадка грузового отсека, на которой не так давно я подсматривала за Лейсом на совещании, изменилась до неузнаваемости. К выходу подсоединили прозрачный стерильный тоннель. В нем нас с улыбками встречали Кшеола Ом и мастер Шитцини в защитных скафандрах. Затем нашу группу обработали всеми доступными средствами и способами, дополнительно «упаковали» в изолирующие костюмы – разве что бантики сверху не завязали, как на подарках, – и, наконец, транспортировали в карантинные боксы.

Довольно большой стерильный отсек разделен на индивидуальные помещения, или боксы, и общие. Каждого из шестнадцати непосредственно контактировавших с розовой поместили в отдельное «жилье». В своем боксе я уныло осмотрелась: прозрачные боковые и передние панели – все, как проходили в университете. У задней «стенки» – закрытая санитарная зона для мытья и туалет: хоть какое-то минимальное уединение и интимность.

Посреди бокса – кровать, узкий столик и стул с пухлым пакетом, наверняка с одноразовой одеждой. Небольшая фитнес-зона с одним тренажером, чтобы не очень маялись взаперти. Под потолком завис экран, с которого бесшумно вещал развлекательный канал. Пищевой автомат – плакали наши обеды и завтраки от шеф-повара, но и с полевой кухней не сравнить. У передней стены разместили «уголок юного натуралиста», где мы должны будем сдавать биообразцы для исследований. Рядом с ним – утилизатор для пищевых и медицинских отходов. Главное, туда что-нибудь нужное не уронить, потому что в подобных заведениях вместо мусороприемника стоит аннигилятор.

Десантники напряглись, когда «красную дорожку чести и славы» – стерильный коврик, по которому мы прошли – начал поглощать робот. Спустя минуту после того, как он завершил «зачистку», в коридоре появилась вся научная группа в защитных костюмах. Повторять прошлые ошибки никто не намерен. Я бы поступила так же, поэтому спокойно присела на стул, переложив пакет с серой форменной робой на кровать, и стала ждать.