Та, что стала Солнцем - Шелли Паркер-Чан

– Он еще не совсем мне доверяет. Он мог дать инструкции командиру У.

– Предать Малыша Го? Сунь Мэн ему бы отомстил, а ты знаешь, как он силен. Чэнь Юлян не рискнул бы потерять все войско командира У ради этого.

– Нет. У него должен быть свой план и для Сунь Мэна тоже. – Чжу опять помрачнела. Ситуация складывалась так же, как и у реки Яо, и ей придется ждать, надеясь, что появится больше информации. Она понимала, если Чэнь отдаст ей приказ, направленный против Малыша Го, то, отказавшись выполнить его, она окажется в числе проигравших. К этому она была не готова. Но был мизерный шанс, что ее участие будет косвенным, тогда, возможно, она сможет помочь Ма. Она поняла, что надеется на такой исход. И вздохнула: – Полагаю, нам просто нужно глядеть в оба.

– Я думал, ты последним заплачешь, если Малыш Го получит по заслугам. Почему бы нам не умыть руки?

Чжу нехотя призналась:

– Я обещала Ма Сюин, что присмотрю за ним.

– Кому? Женщине Малыша Го? – Тут до Сюй Да дошла вся двусмысленность положения, и он подвигал бровями. – Храни меня Будда, маленький брат, никогда не думал, что увижу такое. Но… она тебе нравится?

– Она хороший человек, – попыталась оправдаться Чжу. Вспомнила широкое, красивое лицо девушки с глазами феникса, полными заботы и грусти. О Малыше Го, обо всех людях. Новое желание защитить ее было таким же болезненным, как ушиб. Хотя прагматичная сторона ее натуры предостерегала, что это неизбежно, ей не нравилось, что Ма пострадает, что она будет несчастна, даже не позволяя себе признать, что она несчастна.

– Значит, ты собираешься спасти Малыша Го от самого себя. – Сюй Да рассмеялся: – А я-то думал, что я один позволяю хорошеньким девочкам собой манипулировать. Даже я не связываюсь с замужними.

Чжу бросила на него убийственный взгляд:

– Она еще не замужем.

Переправляясь через реку Янцзы и приближаясь к Цзянькану, они сохраняли бдительность. Но ничего не заметили. Малыш Го предпринял жестокую лобовую атаку, напрасно унесшую много жизней Красных повязок: эта волна плоти разбилась о стойкость защитников Цзянькана. В городе с высокими стенами, таком как Лу, это было бы бесполезно. Но атака Малыша Го на плохо укрепленный Цзянькан начала приносить плоды. Медленное, трудное наступление войск Красных повязок постепенно вызвало бегство из города большого количества его жителей, и к часу Коня на десятый день Цзянькан пал.

Территорию дворца князя У (ныне покойного), какой бы красивой она ни была, сейчас окутал дым, как и весь город. От Цзянькана исходила не обычная вонь горящих раковин мидий и фруктовых ям, а резкий запах горящих древних особняков: их лакированная мебель и широкие лестницы превратились в пепел. Послеполуденное солнце, плывущее в туманном небе, напоминало красный лотос.

Посередине парадной площади дворца стояла шеренга женщин в нижнем белье из некрашеных тканей. Жены князя У, его дочери и служанки. Чжу и другие командиры ждали в стороне, глядя, как Малыш Го гордо прохаживается вдоль этой шеренги. В красном свете его лоб и орлиный нос героически сияли. Он улыбался с глубоким удовлетворением человека, который достиг, вопреки сомнениям недоброжелателей, всего того, на что всегда считал себя способным.

Окинув одну из дрожащих женщин оценивающим взглядом, Малыш Го объявил: «Рабыня». Следующая стала наложницей. Чжу видела, что на следующую он смотрит с еще большим восхищением, он взял ее за руку, чтобы рассмотреть нежную кожу, и приподнял ее опущенную голову, чтобы увидеть форму лица: «Наложница».

Сунь насмешливо крикнул:

– Они все для тебя? Ты не считаешь, что тебе будет достаточно Ма Сюин?

– Может, тебе одной женщины и достаточно, – ухмыльнулся Малыш Го. – Я возьму эту девушку и еще несколько наложниц. Мужчина моего ранга не может не иметь наложниц.

Пока он шел вдоль шеренги, женщины дрожали, обхватив себя руками. Глядя на их растрепанные волосы и белую одежду, Чжу готова была принять их за призраков. Всех, кроме одной. Она стояла, выпрямившись во весь рост, опустив руки, не стесняясь контуров своего тела, видных под одеждой. Руки ее скрывали рукава. Она смотрела на Малыша Го таким пристальным и острым взглядом, что он слегка вздрогнул, подойдя к ней. «Рабыня».

Услышав это, она улыбнулась непокорно, горько. И как только Чжу увидела эту улыбку, полную ненависти к Малышу Го и ко всему, представителем чего он был, она мгновенно поняла, что она собирается сделать. Когда женщина бросилась к Малышу Го, целясь кинжалом ему в шею, Чжу уже врезалась плечом в Малыша Го. Он споткнулся, вскрикнув, и кинжал скользнул по его доспехам. Женщина закричала от отчаяния и попыталась заколоть Чжу, но Сюй Да уже оказался между ними, вывернул руку женщины, и кинжал со звоном упал на камни.

Чжу встала. Она почему-то была потрясена. Даже после того, как все закончилось, остальные командиры размахивали руками, не в состоянии поверить, что угроза исходила от женщины, да еще почти раздетой к тому же. Но как только Чжу взглянула на эту женщину и догадалась о ее намерении, она поняла ее. Более того, всего на мгновение она почувствовала то же жгучее желание, что и эта женщина: увидеть удивление на лице Малыша Го, когда в него вонзится кинжал. Насладиться его неверием в такую бесславную гибель, ведь он всегда верил в то, что будущее сулит ему только все самое лучшее.

Чжу почувствовала, как ее охватил холодный ужас. Она не могла обманывать себя, думая, что такой же была бы реакция Чжу Чонбы. Хуже этого было осознание, что подобные моменты случаются тем чаще, чем дольше он живет вне стен монастыря. Это случилось с госпожой Жуй, с Ма и сейчас с этой женщиной. В этом было нечто угрожающее, словно каждый раз, когда это происходило, она теряла частицу своей способности быть Чжу Чонбой. Ее страх усилился, когда она вспомнила свою пустую ладонь, протянутую в темноте подземелья госпожи Жуй. «Сколько я могу потерять, прежде чем совсем не смогу быть им?»

Малыш Го оправился от потрясения и повернулся к Чжу, его смущение уже переходило в гнев. «Ты!» Он с ненавистью взглянул на нее, потом оттолкнул плечом в сторону и выхватил женщину из рук Сюй Да.

– Сука! Сдохнуть хочешь? – Он так сильно ударил ее по лицу, что ее голова дернулась в сторону. – Сука! – Он бил ее до тех пор, пока она не упала, потом стал пинать лежащую ногами. Чжу невольно вспомнила давно увиденную сцену, когда человека забили ногами до смерти, и почувствовала, как ее затошнило.

Сунь поспешно