Фантастические создания (сборник) - Ннеди Окорафор

Вулф положил лапу малышу на плечо и ласково его тряхнул.

Мальчик оглянулся, но не испугался.

— Пи-вет, — произнес он, просветлев.

Вулф приветственно взвыл, помахал хвостом и ударил лапой по земле, показывая, что готов отвести потерянного ребенка туда, куда тот захочет.

Малыш встал и вытер слезы грязным кулаком, оставив на лице широкие темные полосы.

— Ту-ту-ту-ту! — сказал он.

«Игры», — подумал Вулф.

Малыш хочет играть в паровозик.

Но на игры особо нет времени.

Он взял ребенка за рукав и осторожно потянул.

— Ту-ту-ту-ту! — настойчиво повторил мальчик. — Дай Вэй ту-ту-ту-ту!

Сначала Вулф не мог понять, что имеет в виду его маленький собеседник, а потом внезапно до него дошло — если бы у него сейчас были пальцы, он бы торжествующе щелкнул ими: эта загадочная фраза означает не что иное, как адрес! Малыша как следует натаскали называть свой домашний адрес в случае, если он потеряется.

Вулф глянул на уличный знак. Боудич и Хиллегас — Дуайт Вей, 2222 должен быть всего в паре кварталов отсюда.

Вулф попытался кивнуть, но волки не умеют этого делать. Поэтому он помахал хвостом, показывая, что понимает, и повел малыша в нужном направлении.

Ребенок лучезарно улыбнулся и сказал:

— Хороший тяф-тяф.

На мгновение Вулф вдруг ощутил себя шпионом, которого назвали настоящим именем, но потом с облегчением догадался, что так малыш просто называет собак.

Он без приключений провел ребенка через два квартала.

Ему было приятно иметь дело с таким невинным человеческим существом. В детях было что-то особенное — он надеялся, что Глория тоже это чувствовала. Он подумал, как все может сложиться, если он научит этого доверчивого ребенка Слову. Было бы прекрасно иметь щенка, который будет…

Вулф остановился и тревожно повел носом, шерсть у него на загривке встала дыбом. Перед ним стояла собака: здоровенная дворняга, с виду помесь сенбернара с хаски. Звуки, которые издавал пес, без обиняков сообщали, что вся эта благородная чушь со спасением альпинистов в горах и ношением фляжек с лекарствами была ему чужда, — этот пес был бандитом, он был вне закона, был врагом и людей, и собак.

И им нужно было как-то пройти мимо него.

Вулф не хотел драться. Он был размером с этого монстра и, безусловно, гораздо умнее — все-таки у него оставался человеческий мозг, — но шрамы, полученные в собачьей драке, не лучшее украшение для тела профессора Вулфа, и, кроме того, существовала опасность, что в этой драке пострадает ребенок.

Вулф решил, что перейти на другую сторону улицы будет более мудро, но злобная дворняга бросилась на них с лаем и рычанием раньше, чем это решение удалось осуществить.

Вулф встал перед мальчиком, защищая его грудью, готовый вцепиться в горло врагу, если понадобится. Шрамы шрамами, но гораздо важнее было то, что малыш ему доверился, — Вулф готов был оправдывать это доверие любой ценой, даже если пострадает его человеческое тело.

Но вдруг огромный пес остановился, его угрожающий рык сменился жалобным скулением, здоровенные бока задрожали, а хвост трусливо свернулся между ног. Секунда — и пес резко развернулся и убежал.

Ребенок обрадовался:

— Плохой тяф-тяф ушел! — Он обнял Вулфа за шею своими маленькими ручками. — Хороший тяф-тяф!

Потом он выпрямился и настойчиво повторил свое:

— Ту-ту-ту-ту, Дай Вэй.

И Вулф повел его дальше, и его сильное волчье сердце стучало так взволнованно, как никогда не стучало в объятиях женщины.

«Ту-ту-ту-ту» был маленьким деревянным домиком, который стоял в стороне от улицы в глубине большого сада. Все окна в нем были освещены, и даже с тротуара Вулф отчетливо слышал пронзительный голос женщины, которая с отчаянием говорила:

— …С пяти часов сегодняшнего дня, и вы должны найти его, офицер. Вы просто обязаны его найти! Мы уже прочесали весь район и…

Вулф встал около стены на задние лапы и позвонил в дверной звонок передней правой лапой.

— О! Возможно, это кто-то, кто видел моего мальчика! Соседи говорили, что они… пойдемте же, офицер, посмотрим. О!

Все произошло одновременно: Вулф вежливо тявкнул, ребенок закричал «мама!», а его худенькая и уставшая молодая мама издала сдавленный вопль — отчасти от радости, что ее ребенок нашелся, отчасти — от ужаса перед этой огромной серой псиной, которая стояла позади него. Она обняла малыша и повернулась к высокому мужчине в форме:

— Офицер! Смотрите! Какая огромная, ужасная тварь! Это он украл моего Робби!

— Нет, — решительно запротестовал Робби. — Хороший тяф-тяф!

Офицер рассмеялся:

— А ведь малыш прав, мэм. Это хороший тяф-тяф. Он нашел вашего малыша, который потерялся, и помог ему добраться домой. У вас нет для него косточки? По-моему, он ее заслужил.

— Пустить эту огромную отвратительную дворнягу в мой дом? Никогда! Пошли, Робби.

— Тяф-тяф! Хочу тяф-тяф!

— Я тебе сейчас покажу «тяф-тяф»! Я тебе сейчас покажу, как шататься до ночи и пугать нас с отцом до смерти! Подожди, вот сейчас отец тебя увидит, молодой человек, — он… о, спокойной ночи, офицер!

И она захлопнула дверь под вой Робби.

Полицейский погладил Вулфа по голове.

— Не обижайся из-за косточки, Бродяга. Она и мне не догадалась предложить стакан пива. А ты довольно крупный, не так ли, мальчик? Выглядишь почти волком. Чей ты и что делаешь, бродя вот так сам по себе? А? — Он включил фонарик и наклонился, чтобы посмотреть на несуществующий ошейник.

Не увидев ошейника, офицер выпрямился и присвистнул:

— Нет лицензии. Это плохо. Знаешь, что я должен сделать? Я должен тебя забрать. Не будь ты героем, которого только что кинули на кость, я… черт возьми, я все равно обязан это сделать. Закон есть закон — даже для героев. Пошли, Бродяга. Прогуляемся.

Вулф быстро соображал.

Участок был последним местом на земле, где он хотел бы оказаться. Даже Оззи никогда не догадается его там искать. Никто не объявит огромного серого найденыша своим, некому будет сказать «АБЗАРКА!», и кончится все в результате смертельной дозой хлороформа…

Вулф вывернулся, вырвался из рук держащего его за холку офицера, одним гигантским прыжком преодолел сад, приземлился на тротуар и со всех ног помчался по улице. Когда офицер уже не мог его видеть, он осторожно пролез под изгородь одного из домов и затаился.

Он почувствовал приближение полицейского даже прежде, чем услышал его. В офицере было минимум двести фунтов живого веса, и бежал он с неуклюжей поспешностью. Рядом с изгородью он тоже остановился, и на какое-то мгновение Вулф подумал, что его уловка не сработала. Но офицер остановился только для того, чтобы почесать голову и пробормотать: