Знающий не говорит. Тетралогия - Людмила Астахова

Крикнуть: «Подходи по одному!» Альс не успел, да и вряд ли его кто-нибудь послушался бы. Леди Мирамир не теряла даром времени, ей помогал Арьятири, и вместе они были невероятно сильны. Ириен сразу почувствовал, как притупились его чувства, как тело начала сковывать усталость. Еще немного, и ему трудно станет рот раскрыть, не то что придумать контрзаклинание. Хотелось лечь, прикрыть глаза и заснуть глубоким сном. И будь на месте Познавателя кто угодно иной, так бы и случилось. Отчаянное сопротивление могло только сильнее стянуть петлю чужой воли. Заклинания Ведающих славились подобными ловушками. И тогда он расслабился, полностью очистив разум, поддавшись настолько, насколько это было возможно.

Мирамир взвизгнула. Когда «петля» соскользнула, не встретив отпора, она вернулась к хозяйке с усиленной отдачей. Из ноздри магички потекла кровь.

– Держи его, Арьятири! – прокричала она, утираясь платочком.

Эльфийский маг не зря считался великим мастером своего дела. Голос его гремел, как набат, и каждое слово было исполнено силой.

Истинная эльфийская магия черпается из стихий, ею нельзя напитаться от артефактов, ее можно брать только из окружающего мира, пропуская через себя, вкладывая часть собственной сущности. Она как сплошное полотно, которое выходит из-под рук ткача. Сила его пальцев, мастерство, навыки, чувство меры и красоты, вложенное в узор плетения, упорядоченность, в конце концов. Все то, что делает отдельные нити куском ткани. И как не порвать голыми руками кусок саффского шелка, так и настоящую эльфийскую магию не разорвать без долгой и тщательной подготовки. Арьятири сплел такой «шелк», что все они втроем – с Альсом и Мирамир – попали в западню.

– Альс, я поклялась, что вернусь в Фэйр только с тобой, – сказала волшебница, едва отдышавшись.

– Быть тебе клятвопреступницей, – предупредил ее Познаватель.

– Я понимаю. Но есть способ спасти и мою честь и твою. Даже предположим, что она у тебя еще есть.

– Какой? – усмехнулся Альс.

– Поединок Воли.

Мирамир не пыталась скрыть свое торжество при виде вытягивающейся физиономии Ириена.

Дай эльфам волю, они на каждый чих придумают церемонию, подведут теорию под каждую выдумку. Придает ли жизни осмысленность вереница обрядов, традиций и прочих ритуалов? По всей вероятности – да, иначе не родилась бы в чьей-то бедовой голове шальная мысль увязать бескровность поединка с сохранением воинской чести. Противники сражались до тех пор, пока один из них не приставлял меч к горлу другого, демонстрируя свое превосходство. Если же проливалась хоть одна капля крови, то проливший ее становился пленником слова своего раненого соперника. Мирамир была просто помешана на этом ритуале и не раз и не два добивалась своего таким изысканным способом.

– Я видела, как ты вешал детей, так что поднять меч на женщину ты тоже можешь, – нагло заявила магичка, рассчитывая на эффект, который произведут ее слова на других эльфов.

Но Альс не собирался оправдываться.

– Будь по-твоему, леди.

Левый меч он оставил в ножнах, дополнительно уравнивая их шансы. Мирамир тоже обнажила свой клинок.

Со стороны они выглядели потрясающе.

Когда живешь так долго, когда есть время совершенствоваться, когда достижима почти любая поставленная цель, то можно подняться к вершинам мастерства в любом деле. Если эльфийка решила взять в руки меч, то она научится им пользоваться. Мирамир, хоть и выглядела хрупким, изящным цветком, на деле обладала всеми умениями истинного мастера боя на мечах. Прекрасный соперник: умный, легконогий, сильный и решительный. Право слово, Ириен сам себе завидовал в этот миг. Каждое движение, каждый выпад, каждый пируэт – все прекрасно в своем совершенстве. Они почти танцевали среди стальных росчерков под оглушающий стук сердец. А сверху падал снег крупными мягкими хлопьями.

Возможно, Ириену просто повезло. Впрочем, это уже неважно. Лезвие его меча замерло на волосок от кожи, как раз там, где у Мирамир на шее билась маленькая жилка. Всего на один волосок. Он победно улыбнулся, совершенно искренне радуясь своей заслуженной победе. И сразу же почувствовал, как Мирамир притягивает острие. Совсем немного магии, чтобы остро наточенная сталь оцарапала шею. Крошечная царапинка и всего одна капелька крови из мелкого капилляра. Алый бугорок увеличивался, глаза Мирамир смеялись.

«Попался!» – нагло кричали они.

«Так вот как ты выигрывала все свои поединки Воли, обманщица. Хочешь крови? Будет кровь».

Крови действительно было много. Она фонтаном била из рассеченного горла эльфийской волшебницы. А следующим ударом Альс просто снес ее голову с плеч, равнодушно наблюдая, как оседает в кровавую лужу тело в белых одеждах.

Он извлек свой второй меч и развернулся к потрясенному и онемевшему Арьятири, изготовившись принять бой.

– Мне больше нечего терять, ведун.

Никаких церемоний, никаких ритуалов, никаких поблажек. Куда делась приросшая, казалось бы, намертво маска вежливости с тонкого лица Ведающего? Где деланное спокойствие Познавателя? Все наносное смыла кровь. Остались только двое рычащих от ненависти и злобы мужчин, жаждущих возмездия и смерти. Они сцепились разъяренными псами, позабыв про магию и про всякие правила. Впрочем… с меча Арьятири сыпались невидимые искры наговора. Какой же волшебник без зачарованного оружия?

Удар вышел не таким сильным, как планировал Ведающий, он по касательной рассек сначала лоб над бровью Альса, заставив того заорать во всю глотку. Второй удар должен был сделать с Познавателем то же, что он сделал с Мирамир – обезглавить. Но эльф, ослепленный болью, резко отпрыгнул в сторону и дернул головой. Острие вспороло Альсу правую щеку от виска до угла рта.

Правой стороной лица Познаватель ничего не чувствовал, глаз, залитый кровью, ничего не видел, и ему только чудом удалось отбить атаку волшебника. Следующая попытка должна была стать последней. Ириен поскользнулся на мокром снегу, едва исхитрившись сохранить равновесие. У него в запасе еще имелся крошечный сюрприз для настойчивого мага. Последний шанс на спасение.

Зачем несколько лет назад он купил этот кулон, Альс и сам как следует не задумывался. Стоило это ему полугодового жалованья наемного телохранителя. И с тех пор изящная вещица в форме стилизованной ракушки болталась на шее на толстом кожаном шнурке. Секрет был не в кулоне, а в этом самом шнурке.

Ириен снова поскользнулся и, заваливаясь лицом в лужу крови, зная, что над его спиной уже занесен меч Арьятири, в последний миг зацепил шнурок зубами и что есть силы дернул за него. Тот лопнул с пронзительным звоном.