Том 13. Письма, наброски и другие материалы - Владимир Маяковский

Записи к выступлению на первом вечере «Чистка современной поэзии» (стр. 175). Автограф в записной книжке 1921–1922 гг., № 11 (БММ).

Публикуется впервые.

Вечера «Чистка современной поэзии» состоялись 19 января и 17 февраля 1922 года в Москве, в Большой аудитории Политехнического музея. Маяковский выступал на обоих вечерах. Публикуемые записи относятся к первому вечеру. Содержание этих записей во многом перекликается с записью выступления Маяковского, сделанной Д. А. Фурмановым (см. т. 12 наст. изд., стр. 458).

Стр. 175. Отдать их Свердловскому универ<ситету>. — Вероятно, «резолюция» Маяковского о какой-то группе поэтов. По воспоминаниям Н. Шугаевой, во время вечера в зале находилось много студентов Коммунистического университета им. Свердлова (см. газ. «Читатель и писатель», М. 1928, № 3, 1 февраля). «Отдать» — здесь, очевидно, в смысле — отдать на выучку.

Не брать монополию // манифест. — Слова, записанные сбоку от остального текста. Поэты «ничевоки», выступившие на этом вечере с «манифестом», заявляли, что Маяковский не имеет монопольного права «чистить» поэтов (см. воспоминания Н. Шугаевой и запись Д. Фурманова).

Записи к выступлению на диспуте «О живописи быта» (стр. 176). Автограф в записной книжке 1920–1922 гг., № 7 (БММ).

Публикуется впервые.

Диспут «О живописи быта» был организован 1 марта 1922 года в Москве, в художественном секторе Центрального комитета профессионального союза работников просвещения и искусств в связи с предстоявшей 47-й выставкой передвижников (Товарищества передвижных художественных выставок).

Доклад «Живопись быта» прочел художник П. А. Радимов. Содокладчиком выступил художник Н. А. Касаткин. Доклады вызвали оживленные прения. По сообщению газ. «Правда», «вопрос стоял в плоскости: нужен быт в искусстве или нет? В прениях приняли участие Маяковский, Брик, Городецкий и др.» («Правда», М. 1922, № 50, 3 марта).

По устному свидетельству П. А. Радимова, запись Маяковского представляет собой перечень основных положений обоих докладов с оценками поэта.

Записи к выступлению в Большом зале Консерватории (стр. 177). Автограф в записной книжке 1922 г., № 14 (БММ).

Публикуется впервые.

Выступление Маяковского в Москве, в Большом зале Консерватории, состоялось 3 октября 1922 года, перед второй поездкой за границу.

«Слякоть и осенняя унылость не помешали публике собраться в Большой зал Консерватории на вечер Маяковского.

— Я уезжаю в Европу, как хозяин, посмотреть и проверить западное искусство.

Так заявил Маяковский во вступительном слове.

— Искусство должно идти и служить массам.

— «5-й Интернационал» — это поэма предвидения. Образец формы творчества грядущих лет.

Чтение поэмы заняло львиную часть вечера… «Левым маршем» Маяковского вечер закончился» (газ. «Вечерние известия», М. 1922, № 41, 9 октября).

Стр. 177. Я передрался с МОНО. — МОНО — Отдел народного образования Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов. В ведении этого отдела находились местные культурно-просветительные и художественные учреждения. В стихотворении «Товарищи! разрешите мне поделиться впечатлениями о Париже и о Моне», написанном несколько месяцев спустя, уже после возвращения из поездки за границу, Маяковский рассказывает о бюрократической волоките с разрешением афиш, извещавших о его вечерах. Вероятно, что и в связи с организацией данного выступления у Маяковского также произошла какая-то стычка с работниками этого учреждения.

Сейчас русское искусство в центре. — См. об этом также в очерках, написанных после поездки за границу в 1922 году (т. 4 наст. изд., стр. 205–266).

Неврастения — писание в бредовом стиле. — По устному свидетельству Н. Н. Асеева, присутствовавшего на этом вечере, Маяковский говорил о русской эмигрантской литературе, противопоставляя ей литературу левых художественных течений в РСФСР.

Записи к выступлению об организации Лефа (стр. 178). Автограф в записной книжке 1923 г., № 20 (БММ).

Публикуется впервые.

Точная дата и место выступления неизвестны. Можно предполагать, что это записи к выступлению в Агитотделе ЦК РКП(б) 16 января 1923 года, когда решался вопрос об организации издательства «Левый фронт искусств», или, что более вероятно, записи к выступлению на совещании редколлегии журнала «Леф» 22 января 1923 года.

Стр. 178. …красная, а потом позеленели. — Речь идет, вероятно, о журнале «Красная новь», выходившем под редакцией А. К. Воронского. Маяковский обвинял Воронского в том, что тот чрезмерно поддается влиянию попутчиков и не привлекает новые кадры советской литературы из среды революционной молодежи. Он говорил впоследствии: «…отношение Воронского к попутчикам не только ласкательное отношение, но и ругательное. Тов. Воронский, однако, не откажется признать, что ругательное отношение возникает только с того момента, когда попутнический писатель хочет уйти от идеализма» (т. 12 наст. изд., стр. 268).

Чужак — поносит. — О разногласиях Маяковского и Н. Ф. Чужака см. в письме Маяковского к Чужаку от 22 января 1923 года и примеч. к нему (стр. 60 и 315*).

Не в словах дело — а Ленин говорит в словах. — Маяковский, очевидно, имеет в виду статью В. И. Ленина «О характере наших газет». Эта запись перекликается со статьей Маяковского «С неба на землю» и со стихотворением «О «фиасках», «апогеях» и других неведомых вещах».

Темы общего подхода, мы в 18 году. — В статье «За что борется Леф?» Маяковский писал: «Мы уже 25-го октября стали в работу… Мы не эстетствовали, делая вещи для самолюбования. Добытые навыки применяли для агитационно-художественных работ, требуемых революцией (плакаты РОСТА, газетный фельетон и т. п.)» (см. т. 12 наст. изд., стр. 42).

Записи к докладу «Анализ бесконечно малых» (стр. 179). Автограф (ЦГАЛИ).

Опубликовано: сб. «Живой Маяковский», вып. 2, М. 1930.

Доклад «Анализ бесконечно малых» состоялся 13 февраля 1924 года в Москве в Большом зале Консерватории на вечере «Леф вызывает своих критиков». Газета «Вечерняя Москва» сообщала в отчете о вечере: «Началось с осады Большого зала Консерватории. Публика — больше все молодежь — с решительным видом, с зычными криками рвалась в будку администратора, на лестницы, и казалось, что вся эта масса молодежи повела правильную осаду на лефов, но оказалось, что публика пришла с самыми мирными и дружелюбными намерениями, пришла послушать, в случае нужды — горой постоять за своих поэтов.

— Лефов печатают, с лефами считаются. Но вот Гиммельфарб нас не признает, — заявляет Маяковский. — Гиммельфарб не персонально, а Гиммельфарб как собирательное. Это критика типа Шебуева, Когана и других.

Вызванные на дискуссию «старики», как и следовало ожидать, не явились. Не явились ни Брюсов, ни Коган, ни Эренбург. Зато явилась молодежь! Поэт биокосмист Ярославский, поэт Герцман и рабочий завода «Динамо» Гаврилов яростно нападали на Леф и на лефов… Ответы критиков были не менее горячие. В общем прения были чрезвычайно пламенными и шумными» (газ. «Вечерняя Москва», 1924, № 38, 14 февраля).

Стр. 179. Сегодня в 5 театрах вещи лефов. — В 1923–1924 годах в театрах шли пьесы В. Маяковского, С. Третьякова, В. Каменского, В. Хлебникова и др.

Крученых и Маяковский в Германии. Третьяков в Пекине. — Речь идет об изданиях стихов Маяковского и А. Крученых в Германии, о поездках Маяковского в Германию и о работе С. Третьякова в Пекинском университете как профессора истории русской литературы.

Нас не признал Гиммельфарб. — Речь идет о статье критика Б. Гиммельфарба «Литература и революция» в газ. «Известия», М. 1923, № 288, 16 декабря.

Сегодня на Верхарна обиделись небеса. — Строка из стихотворения Маяковского «Мрак».

«Ключи счастья» — роман А. Вербицкой; «Санин» — роман М. Арцыбашева. Граф Амори (И. П. Рапгоф) — писатель, автор романа «Возвращение Санина». Эти романы, проповедовавшие культ эротических наслаждений и «свободную любовь», получили скандальную известность. Здесь Маяковский приводит их как тематику, которой более пристало бы заниматься критику Н. Шебуеву.

Шебуев… Полянский тоже. — По записи А. В. Февральского: «Маяковский дал анализ писаний Н. Шебуева, П. Когана (Маяковский привел примеры «цыганского стиля» в его статьях) и П. Лебедева-Полянского».

Академия. — Вероятно, речь идет о Государственной академии художественных наук, президентом которой являлся П. С. Коган.