Европейская поэзия XIX века - Антология

БРОДВЕЙ В НЬЮ-ЙОРКЕ

Перевод Е. Витковского

На улицу, что с запада ведетК востоку и опять спешит на запад,Я вышел. Здесь богатства всей землиВ гигантскую артерию Нью-ЙоркаВливаются и уплывают прочь.Здесь смешивалось множество народов,Но чаще всех заметен был в толпеНеутомимый янки — он спешил,Глазами и походкой выражаяОдну святую жажду — делать деньги.Тогда меня постиг внезапный страх,Я посмотрел кругом, ища опору,—И вот нежданно, меж толчков и брани,Передо мною милый образ встал.

Как будто вдалеке от городов,От всех поселков и больших дорог,Наш одинокий дом в полях затерян,В лесах, в лугах, и рядом — старый сад.Лучи бросало солнце на тропинку,И май блистал среди лесных дерев.Ты рядом шла, твоя рука в моейЛежала, — и тропой на лесосекуМы вышли наконец, — пейзаж молчал,Лишь тихий звон летел издалека.И ласково кругом тянулись тени,И нежно целовал твои глазаЛиствой зеленой бук…

Мы вечером опять пересеклиВесь парк, — мы соловья искали в нем(Ты обязательно хотела слышать,Как он поет), — ты голову склонилаМне на плечо, увидевши в испуге,Как мраморный сатир из темной чащиНа нас взглянул; и лишь тогда, внезапно,На яблоне так страстно засвисталКороль певцов, — прекраснейшие песниОн возносил бесстыдному божку.Огромное, неведомое счастьеВ сердца проникло к нам — и над землейПокой простерся… Пламенели звезды,И были тишина, весна и ночь.

МАРТОВСКИЙ ДЕНЬ

Перевод В. Левика

Тучки в небе, тени на равнине,Контур леса тает в дымке синей.

Воздух полон криком журавлиным,Весь распахан шумным птичьим клином

Жаворонки вьются над лугамиВ первом шуме, первом вешнем гаме.

Девушка, девчушка в лентах алых,Счастье где-то в землях небывалых.

Было счастье, с тучками уплыло…Удержал бы, да не тут-то было.

ВЕЧЕР

Перевод В. Левика

Еще октябрь, а снег уже идет.Леса грустят, им тяжек зимний гнет.Идет зима и сеет смерть везде,И это смерть страданью и нужде.

Чу! Вдалеке — оленя трубный зов.Я так и вижу: вскинув груз рогов,Расширив ноздри, пышущий теплом,Он ломит сквозь кусты и бурелом.

Да, жизнь жива, но что за грустный видПо край дороги старушонка спит.Сбирала хворост, чтоб согреть жилье,Умаялась — и сон сморил ее.

Необоримый, вечный сон. Так что ж,—Свою охапку в небо ты снесешь?Закат над мертвой алый сплел венок,Сняв поцелуем прах с недвижных ног.

СЕНБЕРНАР

Перевод В. Левика

Два часа гляжу в окошко,От стекла не отлипая,Но напрасно, все напрасно:Как сквозь землю провалилсяЭтот чертов сенбернар.

Наконец-то, вот он, вот он!Топ да топ на важных лапах,Топ да топ — язык как знамя,Топ да топ, идет степенныйЖелтый с белым сенбернар.

Рядом — юная красоткаВ легком летнем белом платье.А в ее руке точенойПоводок — и ей послушныйВыступает сенбернар.

Вот она уже у двери,Вот она в моих объятьях,И, меж нас просунув морду,Трется и хвостом виляетУмный, верный сенбернар.

ЛУЖИЦКОСЕРБСКИЕ ПОЭТЫ

Лужицкие сербы (или сорбы, как называют их по-немецки) — западнославянский народ, живущий в юго-восточной части Германской Демократической Республики. Некогда здесь, в бассейне верхней Лобьи, Нисы и Спревы (как называют лужичане Эльбу, Нейсе и Шпрее), в районах Верхней (центр — город Будышин, Бауцен) и Нижней (центр — Хочебуз, Котбус) Лужиц обитали многочисленные славянские племена, постепенно, в результате начатой Карлом Великим пресловутой политики «дранг нах остен», утратившие свою независимость и подвергшиеся насильственной германизации. Особенного размаха это достигло при Бисмарке и своего апогея — в условиях гитлеровском диктатуры, когда самое существование лужицкого народа было поставлено под угрозу. Победа советского народа над фашизмом спасла лужичан от физического уничтожения. «8 мая 1945 года навсегда останется истинным днем нашего национального возрождения», — писал крупнейший современный лужицкосербский писатель Юрий Брезан.

Несмотря на постоянное давление, лужичане — в основном занимавшиеся крестьянским трудом — сумели сохранить свою самобытную культуру, свои языки и литературу, свой фольклор и свою поэзию, которые находили поклонников и исследователей в России. В нашей стране издавна существовал немалый интерес к жизни небольшого славянского народа. Известно, например, что еще в 1697 году состоялась встреча Петра I с представителями лужицкой интеллигенции. Позднее изучением культуры и языка лужичан занимались выдающиеся русские филологи И. И. Срезневский, Л. Ф. Гильфердинг, А. А. Шахматов, Л. В. Щерба. В антологиях и сборниках славянской поэзии (Н. Ф. Берга, 1854; Н. В. Гербеля, 1871; В. Зотова, 1881; А. Сиротинина, 1913 и 1916, и др.) также печатались переводы из народной поэзии и стихотворения лужицких поэтов. Уже в наши дни народное творчество лужичан было представлено на русском языке в сборнике «Эпос славянских народов» (М., 1959) и особенно в книге «Сказки, пословицы и песни лужицких сербов» (М., 1962); антологии лужицкой поэзии XIX–XX веков выходили на Украине и в Белоруссии.

Ныне литература лужицких сербов является составной частью социалистической национальной культуры ГДР, где лужичане имеют все гарантированные конституцией возможности для ее интенсивного и беспрепятственного развития. Обращаясь с приветственным письмом к издательству лужичан «Домовина» («Родина») по случаю его десятилетия, председатель Совета Министров ГДР товарищ Вилли Штоф отметил, что в работе издательства «находит свое яркое выражение свободное развитие серболужицкого населения в Германской Демократической Республике. В многочисленных литературных произведениях нашли свое отображение национальное и социальное освобождение серболужицкого народа от вековой нищеты и угнетения, глубокое чувство дружбы к народам Советского Союза и других социалистических стран, так же как и активное участие серболужицкого населения в успешном строительстве нашего рабоче-крестьянского государства».

В настоящий том включены новые переводы стихотворений крупнейших поэтов Верхней и Нижней Лужиц XIX века.

ХАНДРИЙ ЗЕЙЛЕР

Перевод с верхнелужицкого П. Стефановича

Хандрий Зейлер (1804–1872). — Верхнелужицкий поэт, ученый и публицист-просветитель эпохи национального возрождения. Автор лужицкого гимна. Был священнослужителем; в течение всей жизни проявлял глубокий интерес к изучению культуры своего народа, собирая и публикуя поэтические образцы его творчества. Был основателем и редактором лужицкосербских периодических изданий, сыгравших важную роль в развитии народного самосознания. В поэзии X. Зейлера преобладает патриотическая и социальная лирика в духе народно-романтических традиций. Многие его стихотворения были положены на музыку и стали народными песнями. Особый интерес представляют сатирические басни (X. Зейлер написал их свыше ста шестидесяти), направленные как против пангерманизма, так и против косности и невежества ряда соотечественников поэта.

В 1883–1891 годах по инициативе известного лужицкого ученого-слависта А. Муки было выпущено первое собрание сочинений X. Зейлера в четырех тонах. В ГДР произведения поэта неоднократно издавались и на родном и на немецком языках. Первые русские переводы стихотворений X. Зейлера были напечатаны в антологии Николая Гербеля «Поэзия славян», СПб., 1871.

СЕРБСКИЙ КРАЙ

Я знаю край, где пышность спелых нивНас одаряет благодатью хлеба,И славен он, и сказочно красив,Над ним сияет солнечное небо.          И этот край, навек любимый нами,          Прекрасная лужицкая земля,          И это наша радостная свадьба.

Я знаю край, где правды жив закон,Где путь добра ведет к заветной цели,Где ложь и злоба выброшены вон,Где все полно лишь света и веселья.          И этот край, навек любимый нами,          Веселая лужицкая земля,          И это наша радостная свадьба.

А наш народ и в бурях устоит,Его не сокрушат ветров порывы.Он тверд всегда, как наших гор гранит,—Бестрепетный народ благочестивый.          И этот удивительный народ —          Лужицкий наш народ непобедимый,          И свадьба наша втрое веселей.

Он в час беды и честь и правду спас,Когда другим никак не устоять бы,И песни наши веселы сейчас,И светел праздник нашей сербской свадьбы.          И этот удивительный народ —          Лужицкий наш народ непобедимый,          И свадьба наша втрое веселей.

БОЖЕ СЁДЛЕШКО[108]