Дьявол на коне - Виктория Холт

Марго вопросительно поглядела на меня.

- Ты дремлешь? Опять видишь лицо? Выпей вот это, и к утру будешь в полном порядке.

- Я выпью лекарство попозже, - сказала я. - Останься, поговорим.

- Тебе нужно выспаться, - твердо сказала она и поставила стакан на столик у изголовья кровати, на котором стояли три свечи, лишь две из которых горели.

- Только две, - сказала Марго. - Здесь темно.

- Одну задуло, когда ты открыла дверь.

- Только бы не задуло все три. Это признак смерти. Одна служанка говорит, что в ту ночь, когда умерла моя мать, в ее комнате погасли три свечи… одна за другой.

- Неужели ты веришь в подобные приметы, Марго!

- Никто в них не верит, пока не выяснится, что это правда, ведь так?

- Некоторые очень суеверны.

- Обычно это те, кому есть чего бояться… вроде моряков и рудокопов. Люди, подвергающиеся определенному риску.

- Все мы подвержены риску.

- Но не все в такой степени. Смотри, еще одна свеча погасла.

- Ты задула ее.

- Нет.

- Зажги ее.

- Нет-нет, это принесет несчастье. Давай подождем и посмотрим, погаснет ли третья.

- Откуда-то тянет сквозняком.

- У тебя всегда и всему найдется логичное объяснение!

- Это не так уж плохо.

- И ты не веришь в приметы со свечами?

- Конечно нет.

На некоторое время воцарилась тишина, затем Марго сказала:

- У меня такое предчувствие, что скоро что-то произойдет. Как ты думаешь, мы можем съездить навестить Шарло?

- Разумеется, нет. Ты видишь, сколько бед доставила наша первая поездка.

- Беды! После того, как я нашла своего малыша! О, ты подумала об отвратительном Бесселе. Что ж, я с ним расплатилась. А Мими его стыдится. Она не может отблагодарить меня.

- Не нравится мне это, Марго.

- Если бы только не нужно было ждать! Все это так глупо. Я не скорблю о своей матери сильнее из-за того, что отложена наша свадьба. Времена нынче тяжелые, не так ли? Вот почему мы должны жить рискуя… потому что неизвестно, сколько еще нам осталось жить. Бедная Минель. У тебя такой утомленный вид. Все, я прощаюсь. Выпей снотворное и хорошенько выспись.

Она ушла, с шумом захлопнув дверь, и погасла третья свеча.

Хотя я посмеялась над приметой, сейчас не смогла сдержать неприятную дрожь. Какое-то время я ничего не видела, но по мере того, как мои глаза привыкли к полумраку, начали вырисовываться знакомые предметы. Я разглядела стоящий у кровати стакан, взяла его, но не стала подносить к губам.

Графиня умерла, выпив снотворное. Кто-то пытался убить меня. Но ведь это снадобье принесла мне Марго, а уж она-то не желала мне зла, в этом я не сомневалась.

Я встала с кровати и, взяв стакан, подошла к окну и выплеснула его содержимое. Мне бы не хотелось, чтобы Марго подумала, будто я сомневаюсь в снотворном, которое принесла она.

Теперь я окончательно проснулась. Действительно, чувствовала я себя совершенно усталой, тело нуждалось в отдыхе, но рассудок не собирался допускать этого.

Я лежала, а мысли в голове кружились. Часы на башне пробили двенадцать, затем час. А я все не могла заснуть.

Вероятно, мне все же следовало бы выпить снотворное, но теперь было уже слишком поздно.

Я дремала, но по-настоящему не засыпала. Мои чувства были слишком напряжены, чтобы позволить мне это. И вдруг я полностью очнулась. Я услышала в коридоре шаги - шаги, замершие у моей комнаты. Тут дверь начала медленно открываться.

Сначала я подумала, что это призрак - такой странной была фигура, появившаяся в моей спальне: серая, окруженная светящимся ореолом - струящимися по плечам волосами. Это была женщина.

Она подошла к кровати и посмотрела на меня. Взяв стакан, обнюхала его. Затем, наклонившись, увидела, что я наблюдаю за ней.

- Ну-Ну! - воскликнула я. - Что вы здесь делаете?

Она удивленно заморгала, затем сказала:

- А вы что здесь делаете?

Поднявшись с кровати, я взяла свой халат и закуталась в него.

- Ну-Ну, - ласково произнесла я, - что случилось? Что вы от меня хотите?

Дрожащими пальцами я зажгла все три свечи.

- Она ушла, - сказала Ну-Ну. - Она никогда не вернется. Иногда мне кажется, что я слышу ее… следую за ее голосом… Он заводит меня в самые разные места… но ее там никогда не оказывается.

Бедная Ну-Ну. Смерть ее любимой подопечной действительно помутила ее рассудок.

- Вам нужно лечь в постель, - сказала я. - И принять ваше снадобье.

- Она умерла после того, как приняла его, - сказала Ну-Ну.

- Потому что приняла слишком много. Не надо горевать. Она ведь болела, не так ли? И вы знаете, насколько серьезно.

- Она не знала! - пронзительно вскрикнула Ну-Ну. - Она не знала, какая ей угрожала болезнь.

- Возможно, знала… и именно поэтому…

- Он убил ее. С самого рождения девочки он начал убивать ее. Он хотел убрать ее с дороги, и она понимала это. Она ненавидела его… а он - ее. Я тоже его ненавижу. В этом доме скопилось слишком много ненависти… и со временем это убило ее.

- Ну-Ну, этими причитаниями ничего не добиться. Возможно, для нее лучше…

- Лучше для нее! - Ее смех был похож на резкий, визгливый скрежет. - Лучше для него, - она обратила свой пронизывающий взгляд на меня. - И лучше для тебя… как тебе кажется. Но не будь чересчур самоуверенной. Он - дьявол, это точно. Тебе не будет от него никакого добра.

- Ну-Ну, вы сами не знаете, что говорите, - сказала я. - Пожалуйста, возвращайтесь к себе.

- Ты не спала, когда я вошла сюда, - внезапно сказала она, безумство покинуло ее, уступив какой-то хитрой проницательности, которая испугала меня больше истерики.

Я кивнула.

- Но ты должна была спать.

- Тогда я не смогла бы говорить с вами.

- Я пришла сюда не затем, чтобы говорить с тобой.

- Тогда зачем вы пришли?

Она ничего не ответила, затем сказала:

- Я ищу ее. Где она? Ее похоронили в склепе, но мне кажется, ее там нет.

- Ну-Ну, теперь она обрела покой.

Она молчала, и я увидела струящиеся по ее лицу слезы.

- Моя mignonne, моя птичка.

- Не причитайте. Попробуйте успокоиться. Она была поражена недугом. Со временем ей бы пришлось сильно страдать.

- Кто тебе это сказал? - требовательно спросила Ну-Ну, вновь обретая проницательность.

- Я так слышала.

- Его россказни… его оправдания.

- Ну-Ну, пожалуйста, возвращайтесь в постель.

- Три свечи, - сказала она и, обернувшись, задула их одну за другой. Перед тем, как задуть последнюю, Ну-Ну обернулась ко мне, и я вздрогнула, увидев злобное выражение ее лица.

Дверь закрылась. Соскочив с кровати, я с облегчением убедилась, что могу запереть ее, и, сделав это, тотчас же почувствовала себя в безопасности.