Очерки истории Руси до монголов - Михаил Петрович Погодин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вячеслав сошел с сеней и поехал в свой Вышгород, а Изяслав сел в Киеве.
На этот раз Киев достался ему легко, но непрочно. С двух сторон ему угрожали опасности: с одной – Юрий с Ольговичами, которых звал к себе на помощь, а с другой – Владимирко Галицкий, верный союзник своего свата, лишали его покоя, несмотря на уверения Гейзы.
Не имея сил овладеть Переяславлем, где крепко сидел Ростислав, он увидел, что ему не удержать и Киева. Тогда он решился поладить с Вячеславом и поехал, наконец, к нему сам с боярами.
«Ты мне отец, возьми волость, которую тебе угодно; остальное отдай мне. С Юрием я не могу управляться, а тебе рад служить. Вот тебе Киев». Вячеслав отвечал ему с гневом: «А зачем ты не отдавал мне его намедни и заставил со стыдом выехать с Ярославова двора? Теперь, когда одна рать идет на тебя из Галича, а другая из Чернигова, так ты отдаешь мне Киев!»
Изяслав объяснил дяде все обстоятельства и уверил его в своей покорности и преданности.
Вячеславу люба была эта речь. Он согласился; они поцеловали крест перед гробом святых мучеников на том, чтобы Изяславу иметь отцом Вячеслава, а Вячеславу иметь сыном Изяслава. На том и мужи их целовали крест, чтобы хотеть добра обоим князьям, честь их стеречь и не ссорить между собою.
Изяслав поклонился святым мученикам, потом отцу своему Вячеславу и сказал: «Дай же мне теперь полк свой; я пойду один против Владимира. Тебе не нужно трудиться, и ты иди в Киев, если тебе то угодно».
Вячеслав отдал ему всю свою дружину, Изяслав, ударя в трубы, созвал киевлян и объявил им об их решении, а сам пошел к Звенигороду против Владимира, сказав: «Этот ближе, с ним и надо справиться прежде».
На дороге присоединились к нему черные клобуки, заперев жен и детей в городах Поросских.
Полки противников встретились на Ольшанице. Начались перепалки. У Изяслава было мало людей, потому что Вячеславова дружина к нему еще не подошла. Владимир наступил сильно; поганые, видя преимущество Владимира, оробели; черные клобуки начали уговаривать Изяслава: «Князь, сила противная велика, а у тебя мало дружины. Отойди прочь, не погуби нас и сам не погибни. Ты наш князь! Коли силен будешь, мы с тобою, а теперь не твое время». «Нет, братья, – отвечал Изяслав, – лучше умрем здесь, чем примем на себя такой срам». Но и киевляне начали вести те же речи: «Иди прочь», – и, не дожидаясь его решения, побежали сами, а за ними и черные клобуки отправились к своим вежам. Нечего оставалось делать Изяславу. С грустью сказал он: «Неужели надеяться мне только на гостей, угров и ляхов, а на дружину мою напал страх», – и сам поворотил коня. Владимирко не гнался за ним, опасаясь засады, и потому весь полк его уцелел.
Изяслав приехал в Киев, к Вячеславу, на Ярославов двор. Они начали обедать, как вдруг слышат, что с черниговской стороны Киева показывается Юрий с сыновьями, Давыдовичами и Ольговичами. Многие киевляне поплыли в насадах к Юрию, и в дружине Изяслава началось смятение.
Князья увидели свое положение. «Поезжай пока, отче, в свой Вышгород, я поеду во Владимир, а после что Бог даст», – сказал Изяслав дяде, велев дружине своей собираться; и ночью отправился он опять из Киева, потеряв его так же скоро, как и приобрел.
На другой день приблизился Владимирко Галицкий к Ольговой могиле. Юрий выехал к нему с Давыдовичами и Ольговичами; там поздоровались они, не слезая с коней, у Сетомля на болонье. Они вздумали было послать в погоню за Изяславом Бориса Юрьевича, но уже было поздно. Владимир съездил поклониться в Вышгород к святым мученикам, потом приехал к Святой Софии; от Святой Софии ездил к Святой Богородице десятинной, а оттуда – к святой Богородице в Печерский монастырь.
Князь Владимирко Володаревич Галицкий. Гравюра Б.А. Чорикова. 1836 г.
Киевляне опасались, однако же, галицкого князя и увели Юрия в Киев. Сейм происходил в Печерском монастыре; союзники разошлись в великой любви.
Владимир занял по дороге города Волынские и хотел было овладеть Луцком, куда бежал Мстислав Изяславич из Дорогобужа; он посадил в Пересопнице сына Юрия Мстислава и повернул в Галич.
Пересопницу осенью вместе с Туровом и Пинском Юрий отдал самому даровитому сыну своему, Андрею, который, между тем, унял половцев, опоздавших с помощью и начавших буйствовать в окрестностях Переяславля.
Изяслав, уступив необходимости, не думал отказываться от прежних притязаний: он посадил сына Мстислава в Дорогобуже, а сам с братом, из Владимира, немедля начал свои действия. Послал соглядатаев в Пересопницу к Андрею, «розирая наряд его» и положение крепости, под видом переговоров, с целью взять ее, как удалось ему прежде с Глебом. Но теперь было не так: город укреплен, и дружина в сборе. Тогда он переменил образ действий и обратился опять с просьбой к Андрею: «Мне нет отчины ни в уграх, ни в ляхах, а только в Русской земле: проси мне волости у отца по Горину». Андрей просил, но без успеха. Изяслав так выражал свою обиду: «Дядя не дает мне волости, не хочет меня в Русской земле. Владимирко по его веленью отнял мои города и собирается теперь на Владимир».
Он решил управиться прежде всего с князем галицким, который был главной причиной его невзгод, и пристал к королю венгерскому Гейзе с настоятельными требованиями и упреками, через брата своего Владимира: «Ты уверял меня, что Владимир не смеет головой шевельнуть, и я выгнал Юрия, а Владимир пришел, свечался с Ольговичами и выгнал меня: садись же на коня и уйми его». Король отвечал: «Хорошо, сажусь на коня, поспешай и ты; Владимир узнает, кого задел».
У Владимира были приятели в уграх, которые дали ему знать, что король поднялся. Он стоял тогда у Бельза; оставив возы, сам он погнал к Перемышлю. Король взял Санок и многие села около Перемышля. Владимир обратился к архиепископу венгерскому, епископам и мужам, с многим золотом, прося их отговорить короля от продолжения похода, в чем те и преуспели: король сослался на замерзание
