Очерки истории Руси до монголов - Михаил Петрович Погодин

Изяслав: первыми побежали поршане, потом Изяслав Давыдович, потом киевляне, а переяславцы, у которых и прежде был договор с сыном Юрия, оставшимся в Городце, изменили среди дела: «Юрий нам князь свой, его искать бы нам и издалеча», – воскликнули они и перешли на его сторону. Полки Изяслава и Ростислава замешались. Сам Изяслав сошелся полком своим со Святославом Ольговичем и с половиною полка Юрьева, пробрался сквозь и, оглянувшись назад, увидел за ними, что все его полки рассыпаны; ему нечего было делать, как бежать; он переправился через Днепр только сам-третий у Канева. Юрий, одержав полную победу, вступил в Переяславль, поклонился Святому Михаилу и оставался там три дня; на четвертый день пошел он к Киеву и остановился на лугу против монастыря.

Изяслав уже был там. Посоветовавшись с братом Ростиславом, он открылся киевлянам: «Се стрый идет на нас. Можете ли вы биться за нас?» Они отвечали: «Господине наши князи! не погубите нас до конца. Отцы, братья и сыновья наши на полку, одни избиены, а другие изойманы, и оружие снято; идите лучше в свои волости, чтобы не взяли нас на полон. Вы ведаете, что нам с Юрием не ужиться; после – лишь только увидим ваши стяги, станем подле вас».

Возражать было нечего. Тяжело было Изяславу отказаться от добычи, которую думал он крепко держать в руках, а должен был уступить необходимости. Взяв жену, детей, митрополита Клима, поехал он печальный в свой старый Владимир, Ростислав отошел к Смоленску.

Юрий с великой радостью вошел в Киев и занял стол отца своего. Тотчас рассажал сыновей своих по главным городам киевским: старейшего Ростислава посадил он в Переяславле, Андрея – в Вышгороде, Бориса – в Белграде, Глеба – в Каневе, а Васильку отдал Суздаль. Верный союзник его, закоренелый враг Изяслава, Святослав Ольгович, сказал: «Держиши отчину мою», – и, в награду за труды, вытребовал Курск с Посемьем и взял еще Сновскую тысячу от Киевской волости, Слуцк, Клецк и всех дреговичей. Владимир Давыдович черниговский, придя, поклонился Юрию. Владимир галицкий вступил с ним в союз.

Но Изяслав не думал уступить так легко и скоро Киевское княжество, которым владел три года. Он начал искать себе помощи в чужих землях. Послал просить ее в угры к зятю своему королю Гейзе, в ляхи к свату Болеславу, с его братьями Мстиславом и Генрихом, и к чешскому князю Владиславу, также свату, чтобы сели они на коней и шли полками своими к Киеву, а если самим будет нельзя, чтобы отпустили полки с «меньшей братьею» или воеводами.

Король венгерский отказался по причине войны с императором: «Если же буду поражен, то приду сам или пущу полки». Ляшские князья сказали: «Мы с тобой соседи; оставим дома одного, а двое придем к тебе». Чешский князь отвечал, что готов привести помощь.

Изяслав опять послал к ним послов и в угры, и в ляхи, и в чехи, с дарами и честью великой: «Награди вас Бог, братья, за то, что хотите помогать мне. Садитесь же на коней о Рождество».

И на Рождество сели они все на коней. Король венгерский прислал 1000 всадников с такими речами: «Вот тебе полки мои, а сам я хочу подступить под горы галицкого князя, чтобы не мог он двинуться против тебя; ты справляйся, с кем у тебя обида; если полков моих не хватит, я пущу тогда другие, сильнейшие, либо сам сяду на коня».

Приехал и князь польский Болеслав с братом Генрихом, а Мстислава они оставили стеречь землю от пруссов.

Изяславу хотелось склонить на свою сторону старшего дядю Вячеслава, княжившего в Пересопнице: «Будь мне в отца место, садись в Киеве, а с Юрием я не могу жить! Если же ты не хочешь принять меня в любовь и не идешь сидеть в Киеве, я пожгу твою волость».

Вячеслав передал его речи к Юрию в Киев вместе с вестями: «Угры уже идут, ляшские князья сели также на коней, Изяслав подходит: либо дай ему, чего он хочет, либо иди с полками ко мне, защитить мою волость, которую он грозится жечь, если я не приму его стороны. Я жду тебя – мы рассудим здесь вместе, что нам Бог даст, добро или зло. Если же не придешь, то на меня не жалуйся».

Юрий выступил со всей своей силой и нанятыми дикими половцами.

Между тем союзники собрались у Изяслава. Он дал им обед с великой честью, одарил многими дарами, и после долгого веселья разошлись все по товарам, а на другой день выступили в поход. В Луцке Болеслав, король польский, опоясал мечом многих сынов боярских.

А в Пересопницу к Вячеславу уже собрались все сыновья Юрия. Пришла помощь галицкая, сам Владимир приступал к Шумску.

Наконец Юрий пришел в Пересопницу. Ляхи и угры испугались. Изяслав со своими союзниками двинулся от Луцка к Чемерину на Олыке, как вдруг получают Болеслав и Генрих весть от брата их Мстислава о нападении пруссов на их землю. Болеслав и Генрих передали весть Изяславу, что было ему весьма неприятно, они долго думали и послали послов к Юрию и Вячеславу: «Вы нам в отца место, а ныне пошли на нас с сыном и братом своим Изяславом. Мы все по Бозе христиане, одна братия себе, и должны быть вместе заодно. Нам хочется, чтобы вы договорились между собою. Пусть сидит в Киеве тот, кому следует, – вы это знаете. А Изяславу принадлежат Владимир, Луцк и прочие города. Но Юрий должен вернуть Новгороду все его дани».

Вячеслав и Юрий отвечали: «Спаси Бог вас, зятя нашего короля, и брата нашего Болеслава, и сына нашего Генриха за то, что желаете добра между нами; но если вы хотите, чтобы мы помирились, так не стойте на нашей земле, не губите нашей жизни, ни наших сел, а ступайте домой, Изяслав же во Владимир. Тогда мы с братом и сыном нашим договоримся».

Изяслав и Болеслав, Генрих и угры разъехались.

Русские князья стали пересылаться между собой послами. Изяслав требовал всех даней новгородских Новгороду по старине, а Юрий не соглашался.

Этого мало. Когда угры и ляхи ушли от Изяслава, Юрий вздумал выгнать Изяслава даже из его волости и двинулся с сыновьями и половцами к Луцку.

Сыновья, Андрей и Ростислав, шли стороною вперед. Когда они стояли под Муровицей, Андрей впереди, за ним Ростислав, ночью вдруг всполошился стан, неизвестно по какой причине. Половцы бросились бежать с воеводой своим Жирославом. Ростислав, испуганный, послал звать брата, торопя его скорее назад. Тот не тронулся с места. Собственная дружина приступила к нему: «Что ты ждешь князя, отъезжай прочь, или хочешь