Заставь богов смеяться (СИ) - Власова Ксения

Когда убийцу прижали к стенке, тот не отпирался: сразу сознался в убийстве, но с оговоркой — Элиана он убил за карточные долги, шарки тут ни при чем.

И снова Эмили упрямо повторяла свои слова, стремясь донести правду и до остальных.

В какой-то момент она не выдержала и расплакалась прямо в кабинете у следователей.

— Почему вы мне не верите? — Рыдания душили и приходилось дышать часто-часто, чтобы унять их.

— О, Боги! — взвыл Хайек. И без того тощий, как спичка, он похудел еще на пару килограмм. Его осунувшимся лицом с запавшими, как у рыбы, глазами, можно было пугать маленьких детей. — Ты что, действительно не понимаешь, какую бучу подняла?

— Остынь, — бросила Бронски и протянула ей упаковку бумажных платочков. — Не реви, детка. Раз уж решила заварить эту кашу, то придется самой и расхлебывать.

Эмили громко высморкалась и подняла глаза на пышную блондинку, которую теперь видела чаще, чем собственных преподавателей.

— Ладно, давай я объясню, — со вздохом решила Бронски и язвительно добавила: — Пока мальчики бьются головой в истерике, нам, девочкам, придется найти выход…

Изредка сбиваясь то на иронию, то на сочувствие она рассказала, что шарки — это группировка браконьеров. Достаточно сильная организация, которую вот уже несколько лет пасут федералы, но никого крупнее мелкой сошки прижать еще не получилось. В основном специализировались шарки на акулах, которых и без того становилось все меньше, но не брезговали и занесенными в охранный реестр китами и дельфинами… На черном рынке плавники таких рыб ценились необычайно высоко.

— Если ты скажешь, что ошиблась и ничего не слышала насчет шарки, убийцу все равно посадят. Ты еще мала, тебе невозможно вменить дачу ложных показаний. Ты уедешь домой и забудешь все это, как страшный сон…

Эмили молчала, ожидая продолжения. В руках она комкала изодранный в клочья бумажный платок.

— Если же ты начнешь упорствовать и настаивать на версии с шарки, то убийцу опять же посадят, может, на чуть больший срок, но ты… Ты вряд ли сможешь спокойно спать.

— Почему? — тихо спросила Эмили, не поднимая глаз от платка.

— У шарки длинные руки. Ты уверена, что они не захотят отомстить девчонке, так нагло влезшей в их планы?

В кабинете повисло молчание. Эмили чувствовала, как ее лоб, склоненный к крышке стола, сверлят две пары глаз — и Хайек, и Бронски с тревогой ждали ответа.

— Если я промолчу про шарки, то…

— Спокойно уедешь домой, — довольно подтвердила Бронски, а Хайек за ее спиной выдохнул с облегчением.

— Нет, я не о том, — нахмурилась Эмили. Покрасневшие глаза болезненно чесались, и она потерла их ладонью. — Если я смолчу про них, то этот человек… Элиан… Элиан Смит! Он погибнет как карточный игрок? Все будут думать, что он шулер и поэтому его убили, верно?

Эмили резко вскинула глаза и успела заметить, как побледнела Бронски.

— Ну… Ты драматизируешь… Но в общих чертах…

— Его убили шарки, — упрямо повторила Эмили и сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели. — Я буду повторять это снова и снова, пока…

— Да поняли мы, — поморщился Хайек, возникая рядом и жестом заставляя замолчать. — Завтра сюда приедут федералы, вот им и повторишь. Но помни, мы тебя предупреждали… Ты сама влезла в это дерьмо.

***

С приездом федералов психологическое давление прекратилось, но Эмили все равно с ужасом ждала суда, который должен был состояться так поспешно — всего через месяц после убийства. Пройдя через многочисленные допросы, она морально готовилась к тому, что и суд станет для нее тяжелым испытанием, но ошиблась — все прошло легко, как по маслу. Лишь однажды она сбилась с мысли, когда заметила в зале Патрика. Его ошарашенный, полный боли, гнева и недоверия взгляд резанул, как бритвой.

Патрик больше не улыбался. И от этого становилось страшно.

Рядом с ним Эмили разглядела и незнакомую невысокую женщину, в чьих темно-каштановых кудрях поблескивала преждевременная седина, и молчаливого темноволосого мальчика, немного старше ее, Эмили, очень похожего на Патрика.

«Брат»

Она уверилась в своей догадке, заметив, как Патрик сжимает ладонь мальчика.

Но настоящий шок она испытала, когда ее друга вызвали в качестве свидетеля со стороны защиты.

Сухо брошенная адвокатом фраза: «Патрик Смит — сын жертвы», заставила начать задыхаться и делать жадные вдохи, открытым ртом ловя воздух. Перед глазами расцвели яркие круги, и ей пришлось попросить воды, чтобы прийти в себя.

Убийцу осудили на пятнадцать лет, и Эмили с облегчением вышла из душного зала суда. Ее сразу же поймала под руку одна из женщин-полицейских — сегодня им обеим предстояло лететь в штат Колорадо с вынужденной пересадкой в Нью-Йорке — прямых рейсов не было. Правоохранительные органы решили, что Эмили небезопасно и дальше оставаться в Сильвер-Бей, да и не имело особого смысла — до окончания летних каникул оставался месяц.

— Эмили! Эмили Бриг!

Она вздрогнула. Проведенное в участке время научило, что если тебя называют полным именем, то ничего хорошего не жди.

Эмили, намертво вцепившись в руку своего сопровождающего, обернулась. К ней, сбегая по ступенькам здания суда, спешил Патрик; за ним едва поспевали его родные.

— Эмили, стой! — запыхавшийся Патрик обхватил ладонями ее плечи. — Так это была ты?! Девочка, указавшая на истинных убийц отца и не давшая очернить его имя, ты?

— Отойдите! — рявкнула женщина-полицейский. — У меня предписание! Девочка столько натерпелась…

— Прошу прощения, — под таким напором Патрик слегка растерялся и немного отступил, но затем взял себя в руки. — Эмили, я хотел поблагодарить тебя. То, что ты сделала… Это очень смелый, благородный поступок…

Эмили молчала. Лишь часто-часто моргала, не в силах найти нужных слов. Она не умела говорить: «спасибо», но и принимать благодарности тоже еще не научилась.

— Это моя семья, — заметив ее растерянность, быстро проговорил Патрик. — Моя мать — Мария Смит, мой брат — Киан.

Эмили оказалась в крепких объятиях матери Патрика, из которых даже новая суровая надзирательница не сразу смогла ее вытащить.

— Эмили, малышка, я так благодарна тебе…

— Миссис, миссис Смит отпустите немедленно мою подопечную!

— Простите…

Она оказалась на свободе, но ощутила даже что-то вроде разочарования. Объятия Марии хоть и вызывали у нее робость и смущение, но были приятны.

— Спасибо, Эмили. — Брат Патрика сжал ее ладонь. — Ты сделала очень многое для нас. Я никогда тебя не забуду.

Голос Киана звучал хрипло и необычайно серьезно, и Эмили сглотнула, отводя взгляд от его лица — побледневшего, с закушенной губой, но руку не отдернула. Рукопожатие длилось чуть дольше, чем того требовали приличия.

— Ну все, хватит! — рассвирепела сопровождающая женшина-полицейский. — У нас самолет. Из-за вас мы можем опоздать!

— Подождите…

— Еще минутку!

— Мы только хотели…

Но Эмили уже усадили в машину и захлопнули дверь. Прижав растопыренную ладонь к стеклу окна, она со странным волнением всматривалась в удаляющие лица чужих людей. Чужих людей, которые минуту назад обнимали ее как родную.

— Эмили, можешь успокоиться. Больше тебя никто не побеспокоит. Скоро ты будешь дома…

Она кивнула, но почему-то в этот момент сердце обреченно ухнуло вниз. На какую-то долю секунду захотелось остаться в Сильвер-Бей подольше.

А затем она вспомнила Артура, решительно поджала губы и постаралась выкинуть семью Смитов из головы.

И у нее это получилось. На долгих восемнадцать лет…

Глава 17

— Значит, Киан Смит… — задумчиво протянула Эмили, воскрешая в памяти бледное лицо молчаливого подростка из зала суда.

Неудивительно, что она не вспомнила его — слишком коротка была их первая и единственная встреча.

— Да. — Смит кивнул. Его взгляд неотрывно следил за малейшим изменением ее лица, и от этого стало не по себе.