Калила и Димна - Абдаллах аль-Мукаффа

Старейшины, желая узнать, кто этот юноша, послали за ним, и когда его привели, то спросили о его роде и происхождении и о том, что делал он, сидя у городских ворот, и почему не выразил горя, увидев похороны. И он ответил: «Я сын царя Фавирана[53]. Когда умер отец, мой младший брат поднял мятеж и завладел царством. Спасаясь от него, я бежал и прибыл в ваши земли». И когда юноша умолк, его признали те из присутствующих, кому довелось побывать в царстве Фавирана. Они стали всячески восхвалять справедливость и великодушие этого правителя и единодушно решили избрать своим царем его сына, и никто не противоречил этому решению.

По обычаю этого города тот, кто избирался царем, проезжал по улицам на белом слоне. Проезжая мимо городских ворот, царевич увидел надписи, сделанные его спутниками, и повелел сделать новую надпись: «И усердие, и красота, и ум, и все благое и злое, что случается с человеком в этом мире, — все даровано судьбой и роком по воле великого и славного бога. Тем больше моя благодарность за то величие и честь, которых я удостоен».

Потом юноша отправился в царский дворец и воссел на престол. Приказав привести к нему его спутников, он сделал хитроумного купеческого сына одним из своих вазиров, сыну землевладельца пожаловал обширные владения, а красавцу, сыну вельможи, сделал щедрые подарки и велел покинуть его земли, дабы женщины не прельщались его красотой и не грешили. Собрав всех ученых и праведных мужей царства, он сказал им: «Мои друзья уже удостоверились в том, что все блага, которые достались им, посланы судьбой и роком по воле всевышнего бога. Мне хотелось бы, чтобы и вы поняли это, — ведь царский сан достался мне не из-за особой моей красоты, ума или старания, а лишь случайно. Покидая родную землю, я едва мог надеяться на то, что смогу добыть себе хлеб насущный, не говоря уж о доставшейся мне высокой чести, о которой я не смел и мечтать, ибо видел я в ваших краях людей, что, без сомнения, и лучше, и достойнее, и красивее меня, более старательных и благоразумных. Но судьба сделала так, что не кому иному, а мне досталось величие царского сана».

Среди тех, кто слушал слова царя, был некий достойный старец. Когда царь умолк, старец встал пред ним и промолвил: «О повелитель, речи эти свидетельствуют о совершенстве твоего разума и мудрости, и эти твои свойства были причиной твоего чудесного возвышения. Ты разумен и великодушен и оправдал наше высокое мнение о тебе и надежды на твою мудрость и справедливость. Мы признаем правоту твоих слов и согласны с ними. И та честь и величие, которыми судьба по воле всевышнего бога наделила тебя, заслужены тобой, и ты достоин их, ибо наделен мудростью и благоразумием, а ведь те, которые обладают этими достоинствами, — самые счастливые люди в бренном мире и на том свете. Бог оказал нам величайшую милость и честь, послав нам тебя в тот час, когда скончался наш прежний повелитель»

Потом выступил вперед отшельник, достойный и праведный старец, и, восхвалив всевышнего бога, промолвил: «В юности, до того как стать отшельником, я служил некоему вельможе и, пожелав отречься от мира, решил с ним расстаться. В награду за мою службу он дал мне два динара. Я задумал один динар пожертвовать на богоугодное дело, а второй динар оставить у себя. Я отправился на рынок и вдруг увидел, что птицелов продает двух удодов. Я стал с ним торговаться, желая купить их за один динар и отпустить на волю, но птицелов заупрямился и требовал за пару не меньше двух динаров. И я сказал себе: «Куплю одного, а другой пусть остается у птицелова», — но затем, поразмыслив, подумал, что негоже разлучать их, и, сжалившись над птицами и положившись на всевышнего бога, дающего своим созданиям хлеб насущный, решил истратить все свои деньги и купил у птицелова птиц, отдав ему два динара. Мне не хотелось отпускать их на волю в городе или селении, где их могли снова поймать, так как они сильно отощали и измучились, сидя в клетке, и погибли бы от слабости или запутавшись в силках птицелова. И я отнес птиц в безлюдную уединенную долину, где росли высокие деревья и зеленые травы, и выпустил их на волю. Они полетели и, усевшись на вершину плодового дерева, стали благодарить меня. Я услышал, как удод сказал своей подруге: «Этот достойный человек спас нас от смерти и избавил от беды, в которую мы попали, и нам следует вознаградить его за благодеяние. У подножия этого дерева закопан кувшин, наполненный золотыми монетами. Почему бы нам не указать ему это место, чтобы он получил достойное воздаяние?»

Я спросил птиц: «Вы хотите показать мне, где находится клад, зарытый глубоко под землей, не видимый человеческим глазом. Как же вы не заметили сетей и попались в силки птицелова?» И удод ответил: «Если судьба захочет погубить, то может отвести глаза и ослепить взоры. Рок отвел нам глаза, так что мы не заметили сетей птицелова, и он же открыл нам, где находится клад, о котором мы говорили».

Я стал копать землю под деревом и нашел большой глиняный сосуд, наполненный золотыми монетами. Я вознес богу моление о здравии благословенных птиц и сказал им: «Хвала Аллаху, который научил вас тому, что было вам неведомо, — вы летаете в поднебесье, но знаете, что таится в земных недрах». И они ответили: «О мудрец, разве ты не знаешь, что судьба всевластна, и ничто не может противиться ее повелениям, и все, что она пожелает, непременно сбудется!»

Я рассказал повелителю о том, что видел собственными глазами, и если он прикажет, я принесу эти деньги, и пусть они станут достоянием царя и хранятся в его сокровищнице». И царь ответил: «Эти деньги принадлежат только тебе, ибо они — подарок судьбы».

И закончив свою притчу, мудрый Байдаба сказал царю: «Пусть знает каждый, кто желает познать причины всего, что происходит в мире, что все свершается по воле судьбы и рока. Никто не может получить то, чего судьба ему не сулит, или избежать того, что суждено. Смирись же перед неизбежным и укроти свое сердце, ибо лишь вверившийся воле рока будет спокоен и избавлен от забот и волнений».

Приложение

ИЗ МАЛОЙ КНИГИ АДАБА[54][55]

Говорит Ибн аль-Мукаффа: «Человеческий разум обладает врожденными свойствами, благодаря которым воспринимает образование и воспитание, а в учении он растет и крепнет.

Зерно, брошенное в землю, освобождается от оболочки, пробивает почву и выпускает росток, свежий, сочный и зеленый, только тогда, когда будет орошено водой, что пробуждает его от долгого сна в подземном убежище, увлажняет его, избавляя от сухости и кажущейся смерти, и дает ему силу и жизнь. Так и человеческий разум, чья сила таится в сердце человека[56], пробуждается, пробивается к свету и расцветает только орошенная влагой учения, и только учение позволяет жить полной жизнью и расцвести пышным цветом.

Да будет известно, что многословных больше, чем знающих, так пусть же всякий помнит свое место и положение. Всякий человек, не юродивый и не слабоумный, обладает долей здравомыслия, потребной ему для жизни. Но не всякий мыслящий здраво может назваться разумным, приписывая себе качества, свойственные обладателю разума. Кто же хочет стать достойным этого высокого имени и звания, должен запастись терпением и прилежанием, посвятить дни своей жизни приобретению знаний, позабыв о потворстве своим страстям и наслаждениям, ибо он обрек себя на великое дело, которого не достигнешь без труда, многих забот и ночного бдения и не получишь благодаря чудесному соизволению или внезапному озарению. И не пробуждается разум благодаря игре случая и удачи, как это бывает с другими вещами в этом мире — богатством, властью и влиянием, благоволением сильных мира сего и высоким положением, которых может добиться порой и ленивый, недалекий и беспечный, а не старательный и умный. Богатство и власть иной раз сами приходят к слабому и нерешительному, часто минуя сильного и доблестного мужа.

Разумный, решив, что для него полезно и что вредно, знает, как вернее всего приобрести полезное и лучше всего беречься вредного, и понимает, что следует предпочитать преходящим наслаждениям, дарованным страстями, вечную радость, истинную — плод тяжких трудов и долгих размышлений.

Разумному следует быть неподвластным велениям души своей, постоянно следить за ней и вести счет ее желаниям, и подавлять их, насколько это будет в его силах, ибо у души нет иного достояния, как считанные дни ее жизни, которые нельзя ни вернуть, ни возместить, как возмещают траты и убытки. И те дни, что проведены на ложном пути, нельзя повернуть на верную дорогу. Об этом следует размышлять, когда прошел год, когда миновал месяц и когда склонился к закату день. И разумный видит, что он потерял и что приобрел за это время, все записывает в тетрадь и постоянно ее просматривает, дабы помнить постоянно о своих делах — и добрых, и дурных, восхваляя себя за доброе и порицая за дурное.