Зов ворона - Уилбур Смит

ружье "Голиаф". Слон, которого видел Мунго, взревел в агонии, когда полуфунтовая свинцовая пуля врезалась ему в плечо.

Звук и запах крови привели стадо в новый ужас. Деревья расступились, тропинка открылась. Слоны бросились врассыпную. В суматохе Мунго не мог разглядеть, что случилось с подстреленным Типпу животным.

Но один зверь не убежал. В задней части группы стоял большой слон-самец, который затмевал всех остальных животных в стаде. Его уши были оборваны, а могучие бивни толщиной с якорный канат покрыты шрамами от бесчисленных лет сражений. Он никогда не проигрывал сражений. Теперь он обернулся и увидел перед собой Мунго – наглую обезьяну.

Он бросился в атаку.

Мунго остался один. Типпу лежал на земле, схватившись за плечо - всего в нескольких ярдах от него, но с тем же успехом это могло быть много миль. Большое ружье было пусто, у него не было времени перезарядить его, а против могучего слона даже такой человек, как Типпу, был не лучше насекомого. Бежать Мунго тоже не мог. Слон догонит его за считанные секунды. Либо его забодают концами этих могучих клыков, либо затопчут огромными топочущими ногами.

Поэтому Мунго стоял на своем. Это было самое трудное, что он когда – либо делал – сохранять твердость перед лицом шести тонн слона, несущегося на него, - но он знал, что это была его единственная надежда. Животное прижало уши и опустило голову, так что его бивни почти касались земли. Его окружала дымка пыли, когда он двигался вперед. В пятидесяти футах отсюда.

Мунго поднял ружье. Без нарезного ствола он не мог быть точным на большом расстоянии даже при самых благоприятных обстоятельствах. Против движущейся цели, когда весь мир сотрясается вокруг него, ему придется ждать, пока он не будет абсолютно уверен.

Теперь слон был уже в тридцати футах и набирал скорость. Мунго охватило спокойствие. Хотя земля дрожала у него под ногами, руки, державшие ружье, не дрогнули. Карты были сданы и не могли быть изменены. Либо он, либо слон умрет. По крайней мере, если бы это был он, он мог бы снова увидеть Камиллу.

В двадцати футах от него. Так близко, что Мунго почувствовал на языке вкус пыли от его бега. Он глубоко вздохнул и задержал дыхание, как тогда, когда охотился на оленя в Уиндемире. Он прицелился из ружья в опущенную голову старого самца, в небольшую припухлость в центре лба. Он выстрелил.

Это был выстрел, рожденный отчаянием - и невежеством. Если бы Мунго знал больше об охоте на слонов, он никогда бы даже не попытался это сделать. В течение своей будущей жизни он убьет сотни зверей, но никогда больше прямым выстрелом в лоб. Позже, когда у него будет больше опыта и он увидит толстую кость слоновьего черепа, он поймет, что шансы были миллион против одного.

Но - на этот раз - они пали в его пользу. Выстрел сработал. Пуля попала точно в цель, и слон рухнул так внезапно, что Мунго даже не пришлось убираться с его пути. Он неподвижно лежал на земле в нескольких футах от него. Из дыры во лбу, которая казалась слишком маленькой, чтобы отнять жизнь у такого огромного зверя, сочилась струйка крови.

Волна возбуждения захлестнула Мунго, и у него закружилась голова. Он обманул смерть и получил первый аванс за свою месть. Утром он будет мучиться от терновника, но сейчас возбуждение от охоты и успеха затопило его вены и приглушило боль. Он вскарабкался по бокам мертвого зверя, встал на его могучее плечо, запрокинул голову и издал победный вопль в темнеющее небо.

Внизу, на поляне, Типпу поднялся с земли. На его лице застыло изумление. К этому времени большая часть экипажа "Ворона" сумела найти дорогу, пробираясь через джунгли и следуя за звуком оружия. Они смотрели на Мунго с почти суеверным благоговением, как на Бога. Его одежда была разрезана на такие ленты, что он был практически голым. Почти каждый дюйм его длинного тела был испачкан кровью – то ли его собственной, то ли слона.

‘В этих бивнях должно быть около пятисот фунтов слоновой кости, - торжествовал он.

‘И еще,’ - добавил Типпу.

- Он указал на брешь в джунглях, которую проломили слоны. Большая часть стада сбежала, но животное, в которое он попал из "Голиафа", далеко не ушло. Оно лежало мертвое, чуть дальше по тропинке. Еще два бивня.

- Тогда давай приступим к работе.’

В последующие месяцы стволам их ружей редко давали остыть. Команда "Ворона" стала искусными охотниками, находя следы слонов и выслеживая их иногда по нескольку дней подряд. Они научились прятаться от ветра, чтобы слоны не учуяли их; научились находить место за плечом, примерно на две трети ниже, где одна - единственная пуля могла убить. Они вырыли ямы и наполнили их острыми кольями, чтобы ловить слонов.; они устраивали засады, из которых Типпу мог использовать свое огромное ружье, чтобы пробить грудь слонов и проникнуть в их жизненно важные органы. Более того, они научились снимать слоновую кость с черепа, не ломая его, извлекая каждый неповрежденный бивень, чтобы добавить его к запасу своей добычи.

Это было нелегко. Чем дольше они оставались, тем дальше им приходилось углубляться вглубь страны, чтобы найти огромные стада, которые могли бы дать им больше слоновой кости. Они бродили по населенным землям, встречая местные племена, с которыми они дружили, дарили стеклянные бусы и ткани в обмен на еду. И все же они продолжали идти.

Через шесть месяцев у них было достаточно слоновой кости, чтобы заполнить трюм корабля. Так много, что Мунго пришлось нанять носильщиков из племен, чтобы отнести его обратно на побережье. Их караван растянулся почти на милю, сотни мужчин и женщин со слоновьими бивнями на головах. Тридцать тысяч фунтов весом, если верить скрупулезному подсчету, который Мунго вел в своей бухгалтерской книге. К тому времени, как он продаст ее в Нью-Йорке или Балтиморе, она будет стоить почти полмиллиона долларов.

"Тогда я смогу пойти за Честером", - сказал он себе.

План, который он разработал в те долгие ночи в своей каюте на борту "Черного Ястреба", мало чем отличался от того, что Честер сделал с его отцом. Он разорит Честера, приобретет его долги, а потом будет требовать их, пока Честер не обанкротится. Деньги, которые представляли собой эти бивни из слоновой кости, позволили