Четвертая Беты - Гоар Маркосян-Каспер

Вернувшись от Дае, Дан неожиданно застал Марана на квартире, тот зашел на полчаса передохнуть перед тем, как идти на открытие галереи стеклянной скульптуры в одном из уцелевших старинных зданий города. Дан уже знал о пристрастии Марана к этому виду искусства, самому Дану малознакомому, успел даже на днях выслушать от него целую лекцию на этот предмет, и лекцию весьма основательную, так что, естественно, пошел с ним, после двухчасового блуждания по залам они добрались домой уставшие донельзя, и Маран в служебный кабинет уже не вернулся, и что за совпадение, не успели они усесться у журнального столика и открыть первую бутылку карны, как пришел Поэт и привел с собой Дора, не появлявшегося у Марана очень давно — кузнецы-стекольщики были завалены работой, одни колонны для дворца Расти требовали всего ума, труда и фантазии, на которые только был способен Кузнечный цех. Ленивый разговор под музыку… Маран включил запись «фортепьянного» произведения, напомнившего Дану первое знакомство с Диной Расти и Леем… перескакивал с общих знакомых на книгоиздание, с обсуждения новой галереи и стеклянной скульптуры на колонны дворца… оказалось, что в сердцевину стеклянного бруса вплавлялся прут из сверхпрочного металла… Тут Дан на некоторое время отвлекся, зазвучал великолепный струнный оркестр, и он, заслушавшись, потерял нить беседы. Впрочем, скоро разговор заглох, Поэт поднял звук, и все замолчали… Скрипка, виолончель, контрабас… Дан явственно различал их голоса, теряясь в догадках, каким образом земные инструменты оказались повторены на Торене. Потом запись кончилась. Дан еще переживал ушедшее очарование, когда Поэт насмешливо заметил:

— Законченный преступник. А еще попрекал меня пренебрежением к законам. Интересно, был ли при Изии хоть один запрет, который ты не нарушил? Дор, ты видел его библиотеку? Одних запрещенных книг у него лет на четыреста одиночного заключения. А теперь еще духовная музыка… Да, друг Дан, эта музыка предназначена для слуха несуществующего Создателя. Это эон.

— Разве не оркестр? — поразился Дан. — Но я слышал скрипки…

— Хороший инструмент скрипка, — мечтательно сказал Поэт. — Хотел бы я завезти ее на Торену. И вообще я хотел бы побывать на Земле.

— Тебе же предлагали.

— Верно. Но не мог же я гулять в свое удовольствие, пока преступления Изия и его приятелей оставались безнаказанными. Вот завтра обнародуют сообщение Серта Гала и тогда…

— Обнародовать еще не значит наказать.

— Ошибаешься, Дан. Это смотря в каком случае.

— Ну если ты столь оптимистично настроен, можно лететь, — улыбнулся Дан.

— Можно, — согласился Поэт. — Летим, Дор?

— В отличие от тебя, — сказал тот серьезно, — я не считаю себя вправе гулять в свое удовольствие. У меня есть еще дела.

— Какие?

— Колонны для дворца Расти. Потом купол. Потом стеклянные интерьеры. Надо восстанавливать и строить.

— А ты, Маран?

— Я? У меня тоже, как говорит Дор, есть еще дела.

— Само собой. Но главное будет сделано завтра, и пока Дор занимается тут строительством, ты мог бы перевести дух.

— То, что будет сделано завтра, еще не самое главное, Поэт.

— А что самое?

— Ерунда. Дать тридцати семи миллионам бакнов еду, жилье и свободу.

Поэт покачал головой.

— Свободу, Маран, дать невозможно. Свободу можно только взять.

— Не совсем так, — сказал Дор. — Давайте сначала разберемся с этим понятием. По-моему свобода бывает… наверно, ее можно назвать внешней… и бывает свобода внутренняя. Вот внешнюю свободу дать можно, другое дело — освободиться внутренне.

— Но эта вторая и есть истинная свобода. А как можно дать внутреннюю свободу? Решением Правления?

— Решением Правления тоже можно что-то сделать, — заметил Дор. — Например, отменить цензуру.

— Вот он и отменил цензуру, — сказал Поэт скептически. — А что толку?

— «Утро Бакнии»…

— Ну что «Утро»? «Утро» — правительственная газета. Он дает задания издателю, тот их выполняет. Смелость в приказном порядке.

— А что мне делать? — спросил Маран. — Не могу же я командовать всеми газетами. Это означало бы заменить государственную цензуру личной.

— Как это было при Изии.

— При Изии было и то, и другое.

— Конечно, даровать решением Правления внутреннюю свободу невозможно, — вмешался Дан, — но можно создать условия для ее самовоспитания, в первую очередь, упразднив страх…

— Если страх — это закон о государственных преступлениях, его уже отменили. И что?

— Дай договорить. К отсутствию страха тоже надо привыкнуть. Надо дать людям время.

— У нас нет времени, — хмуро сказал Маран.

— Куда это вы торопитесь? — Ила Лес появился на пороге внезапно. Удивительно, насколько бесшумно он пронес через прихожую свое грузное тело. — Надеюсь, не на тот свет. Дверь не заперта, достаточно одного бандита с автоматом, чтобы уложить вас всех.

— Вход охраняется, — сказал Маран.

— Но два окна нижнего этажа открыты настежь. А коридоры пусты. Вопиющая беззаботность. И это именно сегодня!

— А что сегодня за день? — поинтересовался Поэт.

Ила Лес посмотрел на него укоризненно.

— Сегодняшний день — последний рубеж для Лайвы и его присных. Они пойдут на любую авантюру, чтобы изменить день завтрашний.

— Возможно, — согласился Маран. — Не знаю, правда, имеет ли им смысл убирать конкретно меня. Ведь останешься ты. Ган, Серт… ну и другие. Ты бы сел, Ила…

— Я спешу. Я только завез тебе это. — Он показал толстую папку. — Знаешь, что тут? — в его голосе появилась торжественность. — Все сохранившиеся письма Рона Льва. Я собрал их по одному у адресатов, в основном, старых лигийцев. Выбрал из газет то, что публиковалось. — Он положил папку на стол. — Все, я уезжаю. Маран, прошу тебя, будь осторожен. Ган, Серт — это хорошо, но будь осторожен. Обещай мне.

Поэт фыркнул, но Маран ответил серьезно:

— Ты недооцениваешь Мита, Ила. Но я все-таки скажу ему, чтобы он распорядился закрыть окна и проверить сигнализацию. И собственноручно запру дверь в квартиру. Это тебя удовлетворит? Дор, сделай одолжение, протяни руку налево. Третья клавиша.

Дор снял трубку и нажал на клавишу — сначала небрежно, потом внимательно, потом прижал ее, не отпуская.

— Попробуй четвертую.

Дор передвинул палец.

— Интересно, где твоя охрана… — начал Ила Лес и запнулся. — Маран, у тебя здесь есть оружие?

— Без паники, пожалуйста. — Маран встал и пошел к двери.

Ила Лес загородил выход.

— Не смей! Это тебе не Вагра.

— Надо выяснить, куда делся Мит.