Записки из чемодана - Иван Серов

На ж/д станции я посадил их в поезд, попрощался и поехал «расплачиваться» с хозяйкой. Она подошла ко мне и говорит: «Так ведь это же т. Сталин был». Я говорю: «Да».

«Так пусть он у меня живёт, сколько хочет. Я ведь не знала, что это Сталин». Ну, я расплатился с ней, как обещал Сталину, и поехал на аэродром для вылета в Москву[175].

В Москве позвонил генералу Власику, чтобы ехал встречать на вокзал Сталина. Оказалось, что в Москве никто из членов Политбюро не знал, где находился в эти дни Верховный.

В тот же день вечером, согласно приказу Верховного Главнокомандующего Сталина, был произведён салют в ознаменование победы над фашистами, от которых освобождены Белгород и Орёл[176].

Было произведено 12 залпов из 24 орудий поздно вечером.

Из дневниковых записей

Уже октябрь 1943 года. На фронтах дела идут прекрасно. За 1943 год двинулись на некоторых участках до 500 км. Везде громят фрицев.

В октябре наконец-то выгнали немцев с Таманского полуострова.

В октябре меня предупредили, что в ноябре в Тегеране будет конференция союзников — Сталин-Рузвельт-Черчилль, чтобы я готовился к полету в Тегеран. Это хорошо, что все-таки договорились провести конференцию «трех» поближе к нам, в Тегеране[177].

Я стал подбирать людей для поездки в Тегеран и продумал предварительный план обеспечения нашей делегации в Тегеране.

После освобождения Киева Красной Армией 8 ноября 1943 года Хрущев был в Москве и позвонил мне, пригласив на обед. У него была квартира на ул. Грановского.

Я приехал, поговорили о фронтовых делах, сели обедать, и за обедом мне он рассказал о том, что вчера он после заседания Политбюро, на котором было решено, чтобы Хрущев уже занимался Украиной[178] (он был членом ВС фронта), рассказал следующее.

В связи с этим решением он просил Сталина вернуть на Украину Серова наркомом внутренних дел, так как он там уже все знает, является членом Политбюро ЦК КП(б)У, депутатом Верховного Совета от Украины. Сталин подумал и говорит: «Серов — русский. Найдите для этой работы украинца».

Затем, когда стали расходиться, то Хрущев пошел по коридору вместе со Сталиным и опять стал просить вернуть Серова. Сталин строгим голосом сказал: «Идет война. Серов нам здесь нужен». «На этом, — продолжал Хрущев, — и закончился разговор о вас».

Я, правда, не знал, как реагировать на это, но сказал, что на Украине было бы легче сейчас работать. Хрущев согласился со мной.

Глава 7. ДЕПОРТАЦИИ НАРОДОВ. 1941–1944 годы

Одна из самых мрачных страниц как в истории войны, так и самого Серова, связана с массовым выселением народов, обвиненных Сталиным в поголовном предательстве. Отныне наряду с врагами народа в СССР появлялись и народы-враги.

В общей сложности тотальной депортации подверглись тогда 12 народов, которые лишились не только родной земли, но и национально-территориальных автономий, имевшихся у большинства. В кратчайшие сроки, в течение нескольких суток, сотни тысяч человек под конвоем войск НКВД эшелонами отправлялись на другой конец страны — как правило, в Сибирь или Среднюю Азию.

К большинству этих операций Серов имел самое прямое отношение. Он лично руководил депортацией немцев Поволжья, калмыков, крымских татар, участвовал в выселении чеченцев и ингушей.

Не будем касаться морально-этических аспектов: вряд ли Серов терзался угрызениями совести. Никаких эмоций по этому поводу в его записках найти невозможно.

Впрочем, дело даже не в этом. Будучи человеком военным, Серов привык не обсуждать, а выполнять любые, пусть и самые беспредельные приказы. И, надо сказать, делал это весьма эффективно, став в глазах руководства одним из лучших специалистов по депортациям.

Недаром большинство таких заданий поручалось именно ему. За «усмирение» национальных окраин в 1944 году с разницей в 4 месяца он был награжден сразу двумя боевыми орденами: Красного Знамени и Суворова 1-й степени. (Последний орден являлся сугубо полководческим и вручался «за выдающиеся успехи в деле управления войсками», но Сталин распорядился по-своему.)

Мы сознательно нарушили хронологический порядок изложения, объединив в этой главе записи и воспоминания Серова о проведенных им «специальных операциях» с 1941 по 1944 год.

Вместе они дают достаточно объемную, хотя и малопривлекательную картину тех страшных событий.

Немцы Поволжья

Уже в августе 1941-го, на 3-й месяц войны, Сталин принимает решение о массовом выселении немцев Поволжья, где они исторически селились со времен Екатерины, в Сибирь и Казахстан. Одновременно упразднялась и Автономная ССР немцев Поволжья (АССР НП).

Мотивы — хоть и людоедские, но понятные: фашистские войска рвались к Волге. Существовала серьезная опасность, что советские немцы — «фольксдойч» — в большинстве своем окажут поддержку братьям-арийцам.

Вспоминать об этом сейчас почему-то не принято, но СССР отнюдь не являлся здесь первопроходцем.

Еще в 1940 году, с началом немецких бомбардировок, британские власти интернировали 74 тысячи выходцев из государств, находящихся в состоянии войны с английской короной. Подавляющим большинством, естественно, являлись немцы.

То же самое вскоре произошло и в «демократических» США, где в лагеря для интернированных насильственно вывезли 120 тысяч японцев, включая женщин, стариков и детей. Еще 22 тысячи японцев подверглись интернированию в Канаде.

О том, как к «враждебным» народам относился Гитлер и его союзники, — говорить даже как-то не хочется…

То, что первая в истории войны массовая депортация была доверена именно Серову, также имеет объяснение. Схожий, хоть и не столь масштабный, опыт имелся у него в бытность наркомом Украины, правда, выселению тогда подвергались не целые народы, а лишь социальные классы, но…

В середине августа меня срочно вызвал М. И. Калинин и говорит: «Поезжайте, Иван Александрович, в Саратов, там ведь имеется Автономная область немцев Поволжья со столицей в г. Энгельсе, Дела, как видите, на фронтах плохие, не дай бог немцы доберутся в те края, так нам наши немцы наделают много неприятностей. Поэтому мы сегодня на Политбюро решили их всех выселить в сибирские и казахстанские области. Указ о выселении я составлю и по телефону передам в Саратов, а вы там после выселения опубликуете. Секретарю облкомитета Партии Власову* вы расскажете сами, а я потом ему позвоню»[179].