Пыль небес - Наталья Игнатова

Во всяком случае, девушка смеялась. Обычная вальденская девушка: волосы светло-русые, глаза серые, подбородок округлый, лоб средней высоты, широкий, нос прямой, слегка вздернут, губы полные. Возле правого уха две родинки… Словесный портрет Тир составил машинально, пока выпрыгивал из машины. Возраст он мог назвать точно: девятнадцать лет. Хм, значит, никакая не девушка, а уже пару лет как замужем. Не формат. Но информацию об обитателях Сегеля у нее получить можно.

Незнакомка уже перестала хохотать, но глаза еще насмешливо щурились.

– Добрый вечер, – сказал Тир, – не темно читать?

– Надо же, – сказала она без всякого пиетета, – живой старогвардеец! – Она закрыла книгу. – А летать не темно, господин фон Рауб?

– Нет. Я вас не знаю.

– Я Хильда фон Сегель, дочь барона фон Сегеля.

О как! Значит, формат. Ну да, все правильно, фон Сегель – старая дева. Бесприданница. Так, теперь надо определить, как у нее обстоят дела со всем остальным: грудь, бедра, ноги, талия, общая привлекательность.

Пока такой возможности не было, поскольку девица сидела, закутавшись в плащ.

Она даже встать не потрудилась и руки не протянула, наблюдала за Тиром с любопытством и так и не исчезнувшей смешинкой в глазах. Он принял вызов. Сел на фюзеляж опустившейся к самой земле Блудницы, скрестил ноги и сообщил, почти не улыбаясь:

– Вы знаете, в столице совершенно не с кем поговорить о философии Рогэ из Дирфиса. Но, строго между нами, он ведь всего лишь изложил своим языком взгляды альбийских язычников.

Он попал в точку! Фон Сегель, только что готовая уязвить залетного гостя прекращающей разговор насмешкой, прижала к груди свою книжку и сверкнула глазами:

– Рогэ Дирфисский – христианин! Мыслитель! Настоящий ученый. Где вы увидели язычество?

– Ну как же? – Тир покусал губу, чтобы не рассмеяться, так быстро дамочка схватила наживку. – Как же? А рассуждения о датах христианских праздников, якобы одобренных непосредственно Вестником?

– Он был первым, кто сказал, что люди праздновали в эти дни, потому что, не зная о Боге осознанно, знали о Нем в глубине души. Даже если он и почерпнул даты из языческих книг, что с того? Вы хоть знаете, какая смелость нужна была в те времена, чтобы открыто написать такое? Это вам не шишки с сосен сшибать.

– А я ни одной и не сшиб. Вы его «Хвалу огню, рассеивающему Тьму» читали?

– И что? – Хильда гневно нахмурила брови. – Хотите сказать, что он был не прав? Если строго придерживаться логики, в построениях Дирфисца насчет огня верно все до последнего слова.

– Логики, – согласился Тир, – но не догм.

– А тогда догмы были другие. И вообще, не вам бы судить. Вы и вовсе сатанист.

Тир от удивления чуть не съехал с фюзеляжа на землю:

– Откуда вы знаете?

– Старогвардейцев – пять человек на всю империю, – ядовито сообщила Хильда, – или вы думаете, что Сегель такая глушь, что сюда и газеты не ходят?

– А мы – ничем мы не блестим… – озадаченно пробормотал Тир, – однако смело с вашей стороны вступать в разговоры с незнакомыми сатанистами.

– Разговор начали вы, – напомнила девица, – кстати, вы что, и вправду читали Дирфисца?

– И даже источники, на которые он опирался.

– В библиотеке его величества, – кивнула она. – Да, там много такого, о чем я лишь слышала. Только вот не думала, что Старая Гвардия интересуется старыми книгами. Слушайте, господин фон Рауб, вы что, в самом деле прилетели в Сегель, чтобы поболтать о философии?

– Вообще-то нет, – признался Тир, – я здесь гуляю.

– Хмм? – Хильда выразительно подняла бровь. – Звучит пугающе. И давно?

– Первый вечер.

– Ах, вот почему я еще не слышала о пожарах и разрушениях.

– Помилуйте! – Тир сделал взгляд трогательным и печальным. – В Рогере Старая Гвардия живет постоянно, а разрушен он был всего один раз. Да и то не весь.

– Ну Рогер и побольше. У вас красивые глаза, господин фон Рауб. Выразительные. Тренируйтесь, может, когда-нибудь научитесь вызывать жалость и сочувствие.

Хильда сделала движение, собираясь встать, и Тир, спрыгнув с фюзеляжа, протянул ей руку. Она снисходительно приняла помощь:

– Надеюсь, вы не побрезгуете гостеприимством фон Сегелей, господин пилот? Не ночевать же вам в гостинице, раз уж вы свели знакомство с хозяйской дочерью.

Тир проводил ее до калитки, ведущей в сад. И откланялся:

– Меня ждут. Простите великодушно, но вы наверняка слышали, что вежливость у Старой Гвардии в достоинствах, увы, не числится.

– Конечно, слышала. – Хильда одарила его очередным насмешливым взглядом. – И еще я думала, что вы повыше ростом. Приятно было познакомиться, господин фон Рауб.

Тир забрался в машину и стартовал, презрев перегрузки, с места на максимальной скорости. Скрутил «мертвую петлю» над самыми кронами деревьев, успел заметить, что Хильда, уходя по тропинке к замку, оглянулась, и лег на курс северо-северо-восток – к столице. У него было не так уж много времени, а сделать предстояло ой-ой сколько.

К вечеру следующего дня Блудница спикировала на ту же самую поляну, в роще у замка Сегель. Хильда сидела там же, под деревом, с книгой в руках. Словно вернулся вчерашний день.

– А я ждала вас, – сказала она в ответ на поклон Тира, – ясно было, что снова явитесь. Как погуляли?

– Спасибо, неплохо.

…Он за три часа добрался до Рогера. Пользуясь полученными от Эрика полномочиями, поднял на ноги ночных служителей библиотеки, и до вечера они копировали для него книги. Древние, редкие книги, каких не было больше нигде. Разве что в библиотеке Лонгвийца, но пошел бы тот со своей библиотекой…

До середины дня он отрабатывал с новыми учениками полеты строем: в составе пары, четверки и шестерки. Потом смотался к границам Радзимы и истребил сдуру налетевших на него патрульных. Сами напали – сами виноваты. Чужие жизни как обычно заменили и отдых и еду, так что к вечеру он был бодр и полон сил. Забрал у переписчиков книги, расплатился и помчался обратно в Сегель.

Зачем?

А почему нет?

Хильда – интересная девушка. Умная и смелая. В конце-то концов, не все же Тиру со Старой Гвардией водку пить, надо и поговорить иногда с образованным человеком.

Ночная гонка, библиотекари, убийства, кровь, перегруженная машина… Чтобы, когда глаза Хильды распахнутся при виде книг, пожать плечами:

– Это было нетрудно.

Глупо?

Вовсе нет. Не так уж много времени у старогвардейца, чтобы тратить его на каждую встречную девицу. А тут удалось обернуться меньше чем за сутки. Завтра можно лететь дальше: неизученных усадеб еще шесть штук осталось, а облететь надо все.

– Ну что, как у тебя дела? – поинтересовался Риттер, связавшись с ним к середине даркаша. – Закончил?

– Да.

На летном поле операцию «Невеста» не обсуждали – слишком много лишних ушей. Времени на то, чтобы принимать гостей, у Тира уже не было – он встречался с Хильдой. Оставалось поддерживать связь по шонээ, благо прибор позволял устанавливать разные уровни доступа, и не все переговоры старогвардейцев между собой мог услышать их император.

– Нашел что-нибудь?

– А ты?

– Три штуки, – сообщил Риттер с достоинством. – Все трое очень милы. И это, заметь, в первые полтора месяца. Ну так что там у тебя?

– Еще не знаю. – Тир пожал плечами, как будто собеседник мог его видеть. – Посмотрим.

– Ты, Суслик, привереда, – снисходительно сообщил Риттер, – ладно, чистого неба. Отбой.

– Отбой.

Блудница уже садилась во двор замка Сегель.

…Хильда подходила Эрику. Отвечала требованиям не полностью, не на сто процентов, но больше чем наполовину. Искать кого-то еще было уже не нужно. Тир для порядка облетел оставшиеся усадьбы, убедился, что тамошние девицы удовлетворят разве что таких же, как они сами, непрезентабельных деревенских рыцарей, и окончательно определился с выбором. Хильда фон Сегель устраивала даже его… в смысле, даже он смог бы некоторое время терпеть ее в своем доме, несмотря на глубочайшую мизантропию и привычку есть людей, а не жить с ними. Тем более Хильда фон Сегель имела все шансы стать избранницей императора Вальденского.

Хотя могла и не стать. Все бывает.

Поймав себя на мысли о том, что в этом случае он ничуть не расстроится, Тир слегка напрягся. Однако вовремя вспомнил обо всех неприятностях, которыми грозит Эрику женитьба, и понял, что напрягаться нет повода. Он до сих пор выбирал между максимально эффективной деятельностью императора и доказательством собственной теории любви. И, несмотря на то, что действовал в пользу второго, не собирался окончательно отказываться от первого.

– Добрый вечер, – сказала Хильда. Она увидела, как он садится, и вышла во двор, встречать. Ждала его и даже не скрывала, что ждет. – Ты сегодня позже, чем обычно. Дела?

– Добрый вечер. Да. Я попрощаться заглянул.

Волна мгновенно сменяющих друг друга эмоций: недоумение, легкий испуг, укол боли – сопровождается соответствующим мимическим рядом: приподнятые брови, легкая бледность, расширившиеся зрачки.