Стая (СИ) - Оксана Сергеева

Поведение Шаурина ее разозлило и когда, подойдя к столу за ключом, в приоткрытом ящике она заметила несколько пачек сигарет, долго не раздумывала.

— Какой ты у меня запасливый, — едко проговорила она вслух, вытащила сигареты и выбросила в мусорную корзину. Для верности сгребла со стола несколько листков бумаги, смяла их и бросила сверху. Не то чтобы она осталась собой очень довольна, но самолюбие свое немного потешила. Совсем немного.

Кабинет, как просил Денис, Юля закрыла. И даже дверь подергала, тщательно проверив, хорошо ли справилась. В коридоре оглядела знакомые белые стены. Ничего не изменилось. Те же большие цветы в кадках, названия которых Юля не помнила, низкие диванчики для отдыха.

Она медленно побрела по коридору, прислушиваясь к звукам. Знала в спортклубе отца каждый уголок, но не была тут очень давно. Точно не помнила сколько, кажется, около года.

Потянуло холодом, по ногам пробежал сквозняк. Наверное, в каком-то из залов открыли окно. Внезапно шаткую тишину разорвал мужской гогот. Настоящий ржач. Юля не собиралась останавливаться, но знакомый голос привлек ее внимание, заманив в приоткрытую дверь.

— …точно, как в том анекдоте. — Самарин толкнул в плечо одного из парней. — Завязывал бы ты курсисток с филологического трахать. Не ровен час, какую-нибудь этимологию подцепишь — хлопот не оберешься.

В зале находились Виктор и еще двое парней, смеялись они так, что стены тряслись. На всех были черные майки и черные спортивки. Форма у них, что ли, такая.

— Какая экспрессия! Прям актер погорелого театра. Солируешь, Витя?

Водитель обернулся на голос, не успев скрыть своей озадаченности. Его дружки, увидев дочь Монахова, подавились смехом и незаметно оттеснились к тренажерам. Юля сунула руки в карманы халата и обдала Самарина ироничным взглядом. Немного сконфузившись, он зачем-то попытался пригладить взъерошенную челку. Уголки его рта разочарованно опустились. Карие глаза тревожно заблестели.

— Надо же какая образность, а я все это время была уверена, что твой словарный запас безбожно скуден.

— Я чувствую, что мы на грани грандиозного шухера, — проговорил Виктор. — Юль Сергевна, не вели казнить, — взмолился, театрально приложив руку к груди. — Дан приказ на запад — мы на запад. Я человек маленький, нарзаном не замученный.

— Очень интересно и кто ж тебе такой приказ дал?

— Кто умеет, тот дал. Таки не будем устраивать здесь ломбард, я все равно не продамся! — прогнусавил он.

— Уж лучше бы ты и дальше молчал, Самарин. Ладно, живи пока. — Юлька, ухмыльнувшись, развернулась к двери, но, передумав, задержалась, заметила, что двое других парней не сводили с нее глаз. Снова бросила острый взгляд на своего водителя, поведение которого навело ее на одну определенную мысль. И хотя довольно абсурдно предполагать, что сам Денис приказал Самарину молчать как рыба, именно это вертелось в голове.

— Не хочешь в бассейне искупаться? — предложила она.

— Нет-нет-нет, — отпирался Витя так, словно Юля предложила ему не в воду окунуться, а прогуляться в преисподнюю.

— А чего так? Я что должна как псих — одиночка сама себя развлекать? И тебя совсем не заботит моя безопасность?

— О твоей безопасности уже позаботились, тут на каждом углу охрана, — кивнул на дверь.

— Что-то я не заметила. Давай-давай, Витек, пустим твою словоохотливость по правильному пути, будешь меня анекдотами развлекать. И не вынуждай меня устраивать тебе грандиозный шухер.

Наблюдая за реакцией Витька, Юля забавлялась. Его одолела такая нерешительность, что так и хотелось дать ему пинка. Понятно, что приложиться к его заду она не сможет — недостойно это девушки ее положения, — потому и попыталась выразиться так цветисто, чтобы до него дошло, что просьба ее — совсем не просьба, а приказ.

— Господи, спаси мою душу грешную, — Витек взялся за золотой крестик, висевший у него на груди, и двинулся за Юлькой.

— Витя, не кощунствуй, не произноси имя Господа всуе. — Юлия посмотрела на него снисходительно и похлопала по руке.

— Юль Сергевна, вы меня до инфаркта доведете.

— Кончай отморозком прикидываться, таких, как ты даже пистолет у виска до инфаркта не доведет. Куда уж нам. Болтливый ты мне больше нравишься, а я уж подумала сказать папе, чтобы тебя уволили, — сказала она лукаво и посмеялась над выражением лица Самарина.

— Кто из вас кулаками махал? — спросил Денис и посмотрел на Вуича. Тот с закрытыми глазами разлегся на широкой лавке. — Лёня, я смотрю, совсем мертвый.

— Он тренер, ему положено, — сказал Паша.

— Да-а, — Лёня растянулся в довольной улыбке. Но через секунду подскочил и, фыркая, помотал головой, прогоняя дремоту. Едва задержался на месте, усталость дня дала о себе знать, пригвоздив к лавке, насильно закрывая глаза. — Что там ты говорил, Денис?

Денис сунул руки в карманы брюк и замер перед скамьей, на которой сидели парни.

— Завтра отдыхаете, послезавтра первый бой. Помещение готово, все остальное тоже. Юрик нашел врача и судью. Вы сами как? Как себя чувствуете?

— Я усталый, голодный и злой, — сказал Карпов, утирая лицо полотенцем. — Кто первым пойдет?

— Ты пойдешь, — сказал Денис и посмотрел на него.

— Почему это? — встрял Паша. Сидящий рядом с ним Глеб молчал. Он приступил к тренировкам позже, потому о его участии пока речи не было.

— Для устрашения противников, наверное, — хмыкнул Стас. — Саня у нас закаленный боец, почти весь в шрамах.

Как-то само собой произошло, что Стас с Леней разделились. Вуич взялся за Пашу, а Шип работал с Карповым.

— Кто на что учился, — поддержал своего тренера Сашка. — Я согласен, — тронул рассеченную кровоточащую губу. «Первый» для него всегда звучало заманчиво. Чем бы он ни занимался, Карпов всегда хотел быть самым — самым.

— Ладно, шутки в сторону. На первом бою будете присутствовать все, а потом по желанию. Я, конечно, не мать — настоятельница, проповеди читать не умею, но кое-что скажу. То, что будет происходить, отличается от вашего представления, я полагаю. Нелегальные бои — это не спортивное состязание, тут нет ограничений, нет запрещенных приемов. Есть, конечно, пара исключений, но нет никакой другой защиты. Это и не уличная драка, в которой вы можете использовать случайные подручные средства. Никто не спугнет противника, не вступится за вас. На ринге будете только вы и ваши враги. Глаза в глаза. Это будет чистое насилие, не игра, не тренировка. Единственное ваше оружие — это кулаки и сознание. Никакого страха быть не должно. Выключите его, как лампочку. Нажмите на кнопку. Только инстинкт самосохранения. Это самая мощная двигательная сила, заложенная в нас с самого рождения. Используйте ее по полной. Даже деньги, проценты, которые вы будете получать с выигрыша не должны волновать вас больше. Если вы думаете, что деньги самый лучший мотиватор, то вы глубоко заблуждаетесь. Не в этом случае.