Казнь - Марина Дяченко

Возможно, ты понимал всю слабость своего построения. Возможно, эксперимент продлится до того момента, пока ты не зафиксируешь все возможные погрешности…

ЭТОТ мир – твоя цель? Именно его ты хотел смоделировать? А та, предыдущая МОДЕЛЬ с упырями-адвокатами послужила тебе разминкой, полигоном?

Или в этой новой МОДЕЛИ тебя снова нет, ты ушел в следующую, и будешь создавать их без конца, пока у недоброй памяти господина Петера окончательно не иссякнет энергия… Хотя кто сказал, что господин Петер со своей машинерией может что-то теперь изменить?..

Солнце жгло, но Ирене на мгновение сделалось зябко – когда она вспомнила версию Семироля о том, что эта новая МОДЕЛЬ есть ее собственный, измененный катаклизмом мир…

Очередь продвигалась. Медленно, но шла. Толкователи работали – все одиннадцать.

А ей позарез нужен двенадцатый. Верховный.

Не один час потрачен был на то, чтобы придумать подходящий вопрос. Толкователи просеивают людей, как песок. Сколько песчинок на берегу – столько сложных и спорных вопросов, загадок Провидения, заковырок и казусов, и все они протекают сквозь пальцы Толкователей, привычных ко всему, знающих сокровенное, видящих насквозь…

А Ирене нужен был двенадцатый. Во что бы то ни стало поставить рядового Толкователя в тупик – так, чтобы он признал свою некомпетентность и направил ее к своему шефу, Толкователю над Толкователями, который наверняка читал ее «Раскаявшегося», который знает об этом мире все, который…

Она перевела дыхание.

Никто не знает имен Толкователей. У смертного одра своего предшественника, принимая с рук на руки связку ключей-разгадок, они на всякий случай лишаются имени – вероятно, это угодно Провидению? А уж у верховного Толкователя, по слухам, имени никогда и не было, и никто не помнит его предшественника, он вроде бы был на своем посту изначально, так, во всяком случае, утверждает молва.

А Ирене так хочется верить, что забытое имя этого изначального Толкователя – Анджей Кромар…

Как медленно продвигается очередь.

Ожидающие один за другим втягивались на порог, поднимались по одиннадцати ступенькам и исчезали внутри. Прямо перед Иреной стоял мальчишка лет двенадцати – никакой надобности посещать Толкователя у него не было, он держал место в очереди для кого-то, зарабатывая таким образом на безбедную жизнь. Примерно треть очереди состояла из таких «заместителей» – целый промысел…

Зато следующим за Иреной соискателем был молодой горожанин, коренастый и смуглый, у него ни с того ни с сего разорилась преуспевающая ростовщическая контора, и делец искренне не понимал, чем провинился перед Провидением и чего ждать дальше. А за ростовщиком – Ирена знала – стоит старушка, желающая и не решающаяся добить впавшего в маразм, безнадежно больного отца. А еще дальше – другой отец, относительно молодой, но желающий сорвать сыновью свадьбу, потому что от будущей невестки, как он уверен, не следует ждать ничего хорошего. А дальше…

Очередь продвинулась еще на два шага.

Ирена давно продумала и перебрала все возможные варианты вопросов. Часто вспоминался Ник, избавлявший от мук своих обреченных пациентов и осужденный за это на смерть от зубов упыря. Похоже, Провидение в этой МОДЕЛИ не столь прямолинейно, как правосудие в предыдущей, но Ирена просто обязана поставить его в тупик. По крайней мере, поставить в тупик Толкователя…

Крыльцо об одиннадцати ступеньках неумолимо приближалось. Ирена нервничала все больше.

Шаг. Еще шаг; вместо мальчишки, получившего свою мзду за сохраненное место в очереди, перед Иреной встала хорошенькая барышня лет шестнадцати – интересно, о чем будет спрашивать юная особа? Отчего жестокое Провидение наказало ее смертью любимой собачки?

Первая ступенька. Солнце склонялось все ниже, очередь волновалась – на закате двери закроются, и всем, кто не успел сегодня, придется ждать до рассвета…

Вторая ступенька. Третья и четвертая, Ирена поняла, что сегодня не успеет. Новая ночь на соломе; а наутро, вполне возможно, народу сообщат о внезапной кончине верховного Толкователя, но только Ирена будет знать, что это означает появление новой МОДЕЛИ, модели-в-модели, следующего звена, следующей куколки-матрешки…

Двери отворились и пропустили сразу семерых. Прямо перед Иреной опустился резной жезл, импровизированный шлагбаум, которым привратник сортировал толпу:

– Погодите, милейшая… По всей вероятности, на сегодня прием закончен.

Она даже не удивилась. Там, за дверью, было холодно и сыро, уходили ввысь темные колоссальные колонны, они стояли безо всякой системы, как деревья в лесу, и оттого преддверие дворца действительно напоминало лес, девственную чащу, куда тысячи лет не ступала нога добытчика древесины…

В глубине ударил гонг. Ударил дважды.

– Еще два человека, – с неудовольствием сказал привратник.

У Ирены онемели ноги, и если бы не молодой ростовщик, ломанувшийся в двери и невольно толкнувший ее в спину – стоять бы ей тут до завтра…

Потому что старушка, оказавшаяся за шлагбаумом-жезлом, кипела негодованием и едва не опередила зазевавшуюся предшественницу.

– Нет, госпожа. Сюда…

Стволы-колонны оказались винтовыми лестницами. Одиннадцать лестниц, и расстояние между ступеньками такое, что Ирена мельком пожалела старушку – и как она будет сюда карабкаться…

Она заблудилась бы среди винтовых стволов, если бы специальный слуга не направил ее. Помогая себе руками, путаясь в ненавистных юбках, мысленно призывая Создателя, Ирена принялась взбираться; неподалеку сопел молодой ростовщик – его лестница была рядом, но он значительно опередил Ирену, она видела, как летят с его подошв чешуйки засохшей грязи, и так подолгу кружатся в воздухе, что впору испугаться и посмотреть вниз…

Ирена не боялась высоты. Но вот как будет карабкаться старушка?..

Люк. Ирена больно ударилась затылком, потом, передохнув, навалилась плечом, крышка оказалась нетяжелой, полумрак смешался со светом – матовым, зеленоватым, Ирена, задыхаясь, на четвереньках выбралась из люка. Вероятно, Толкователям следовало бы позаботиться о лифте для посетителей…

От бесчисленных поворотов лестницы кружилась голова.

Горели зеленые свечи. Ирена сроду такого не видела – свеча как свеча, но только огонек – будто на новогодней гирлянде, зеленый…

Фокусники.

Она огляделась.

Круглая тесная комнатка напоминала сковородку. Ручкой служил узкий длинный коридор, на деревянном полу которого красовалась недвусмысленная, истертая сотнями ног направляющая стрелка.

Значит, туда…

У входа в коридор она невольно задержалась. Где-то капала вода, пахло плесенью и подземельем, и это при том, что она находится как минимум на высоте десятиэтажного дома! Тот, кто организовывал Толкователям рабочее место, постарался как можно дальше уйти от традиций пыльной конторы. Дизайнер поработал на славу – но Ирена не могла отделаться от мысли, что ее вот-вот окликнет невидимый раздраженный чиновник: «Поскорее! Рабочий день заканчивается!»