Период полураспада. В ядерном аду - Алексей Махров

На следующее утро, приняв доклад от взводных и отдав дежурные распоряжения, лейтенант под ручку с Катериной Матвевной пошел на кладбище. Там было настоящее столпотворение. Недорезанные горожане хоронили своих, и рядом рыли братские могилы их обидчики-бредуны. Красноармейцы не спешили – похороны бойцов разведотряда назначили на полдень. Пашка, мельком глянув на свежие могильные холмики, прошел в глубину территории. Старое кладбище, на удивление, было большим и ухоженным. Навскидку здесь лежало тысячи три, причем на всех крестах и надгробиях стоял одинаковый год смерти – 2015.

– Пойдем к ребятам! – потянула за рукав Катя. – Надо попрощаться с павшими!

На дальнем конце кладбища отдавали последние почести своим погибшим юные солдатики сил самообороны. Предав тела товарищей земле, уцелевшие мальчишки неумело построились в коротенькую шеренгу и дали нестройный залп. Постояв еще несколько минут, ребята стали расходиться.

Пашка подошел к Панкратову и попросил его найти могилу полковника Истомина. Понятно, что она должна была быть в самой старой части кладбища, но точного места Василий не знал. Однако сразу выяснилось, что это место знает Катя.

– Полковник Истомин – настоящий герой! Я регулярно приношу цветы на его могилу! – объяснила Катерина Матвеевна.

Паша, не ожидавший от своей жесткой, колючей, как проволока, боевой подруги такой сентиментальности, удивленно хмыкнул. Однако он сам пришел на кладбище не за тем, чтобы отдать почести незнакомому человеку. Вернее – не только за этим.

Надо было видеть Катины глаза, когда Пашка, почтив память Истомина минутой молчания, отсчитал от его надгробия десять шагов и стал счищать землю с плиты чьей-то запущенной могилы. Наконец его усилия увенчались успехом: открылась надпись. Именно то, что он ожидал. «Петр Петров». Всего два слова. Ни дат жизни и смерти, ни эпитафий.

– Вася! А ну-ка, помоги! – скомандовал Скорострел Панкратову и, взявшись за край плиты, попытался сдвинуть ее в сторону.

– Ты, солдатик, вконец охуел?! – Катя, в шоке от увиденного кощунства, попыталась оттащить Скорострела за рукав. Он отмахнулся. Ее брат, подумав пару секунд, чью сторону принять, бросился на подмогу лейтенанту.

Их усилия быстро увенчались успехом – собственно, плиту держала только скопившаяся по краям земля. Под плитой открылась глубокая яма – три вкопанных бетонных колодезных кольца. А вот на ее дне… На дне ямы виднелась крышка люка с кремальерой.

– Что это? – в один голос вскричали Панкратовы.

– Это, друзья, прямая дорога в подземную Москву! – ответил Пашка. – Помните на складе заваленный тоннель? Так вот за этим люком колодец аварийного выхода, который ведет прямо за завал!

– А что там, в Москве? – спросил Василий.

– Есть там кое-что ценное… – задумчиво сказал Павел, решая, стоит ли продолжить.

– Более ценное, чем десятки тонн продовольствия? Ух ты! – восхитилась Катя. – Боеприпасы?

– Нет, но имеющее военное значение, – неопределенно пояснил Паша. Наконец, решившись сказать правду, Скорострел продолжил: – Валера Истомин, сын полковника Истомина, сказал мне перед смертью, что тоннель ведет в подземные укрытия одного «ящика», и там, в специальном закрытом боксе стоит «Изделие 712-24».

– В ящике? – удивился Вася.

– Так до Войны называли закрытые НИИ, разрабатывающие военную технику. Впрочем, так же называли и производящие ее заводы. Почему именно «ящиком» – не знаю! – пожал плечами Павел.

– А что такое НИИ? – спросила Катя.

– Научно-исследовательский институт. И, предваряя ваш следующий вопрос, – я не знаю точно, что такое «Изделие 712-24». Валера сказал – это типа волновой пушки. Очень страшная штука. Он узнал про нее от отца, тот в свое время военпредом в том «ящике» работал. Полковник рассказал, что успешные испытания прошли перед самой Войной – чуть ли не за месяц до начала. Прототип после испытаний поставили на консервацию и приступили к разработке серийного образца.

– Солдатик, а можно, я с тобой? – робко спросила Катя. – Ты ведь знаешь, как я всякие стреляющие железки люблю! Даже больше, чем кувыркания на койке!

Вася тоже кивнул, обозначая и свою заявку на участие в походе.

– Хорошо, но делиться с тобой, Катерина Матвеевна, я не буду! – после минутного раздумья сказал Пашка.

– Да и хрен с тобой, солдатик! – Катя скорчила жалостливую гримаску, должную обозначать «Все так и норовят обидеть бедную девушку!».

– И слушать меня как господа бога! – на всякий случай добавил Павел.

Сразу после похорон красноармейцев Павла позвал к себе сержант Котов. Он, как выяснилось, исполнял в отряде функции контрразведчика. Разместилась «кровавая гэбня» в «намоленном» месте – уцелевшем здании полицейского участка. Кот и парни из его взвода, занятые фильтрацией горожан и взятых в плен бредунов и «подземных», просто сбивались с ног (беспредельщиков быстренько прислоняли к стенке, а остальных изолировали для более вдумчивого разговора), но время для разговора с Пашей сержант нашел. Они вышли в коридор и уселись на подоконник.

– Мне уже доложили, Паша, что ты на кладбище какой-то подземный ход нашел! – сразу взял быка за рога Котов. – Куда он ведет, знаешь?

– В Москву!

– В Москву?! – удивился сержант. – Но там же…

– Да сказки все это, Кот, сказки! – махнул рукой Пашка. – И про радиацию, и про мутантов-людоедов… Я лично чуть ли не до Садового кольца доходил.

– Ну, уж ты и скажешь! – рассмеялся сержант. – Придумали тоже: «мутанты-людоеды»! А вот радиация – реально опасная штука!

– Знаю, Кот, знаю! Сколько я друзей и знакомых похоронил, которые по глупости и жадности в «горячую» зону влетели. Но сейчас я напролом не полезу – большую часть пути намереваюсь проделать под землей!

– Ты так уверен, что раскопанный тобой на кладбище ход до самой Москвы ведет? – спросил сержант.

– Валера Истомин сказал, что ведет. Ты извини, но я тебе сразу говорить не стал, хотел сперва сам проверить.

– А я все гадал: чего это ты так горячо рвешься почтить память совершенно неизвестного тебе человека? – хмыкнул Кот. – И что там – нечто интересное?

– Возможно! – пожал плечами Павел. – Истомин говорил про какую-то «волновую» пушку.

– Угу… – Котов задумался. – Можешь оказать мне одну услугу?

Пашка кивнул.

– Я так мыслю, что Виссарион тебе в подземной прогулке не откажет. Как только с бредунами Мартына и Корявого договоритесь, у вас и дел-то никаких не будет. Это у меня только-только работа начинается. Возьми с собой одного из моих людей! Ну, хотя бы Степу Рогозина, ты его уже знаешь, он парень надежный. Пускай он с тобой по Москве пошарится – нам ведь тоже интересно знать обстановку.

Скорострел прикинул: лишний ствол помехой не будет. Соглядатай от контриков? И пусть – у него никаких секретов нет. Если честно, то в реальность существования «волновой пушки» Паша не верил. Просто ему нужен был некий предлог для себя самого, чтобы посетить Москву.

– Заметано, Кот! – Они пожали друг другу руки, и сержант ушел заниматься своими очень важными делами.

К счастью, Мартына не пришлось искать по лесам – к вечеру того же дня к предполью в районе главных ворот Электрогорска, где красноармейцы уже начали устанавливать новые минные поля, подъехал знакомый раздолбанный «уазик». Из него вышел бородатый мужик и несколько раз махнул условно белой тряпкой. Ему пришлось подождать – сначала наблюдатели доложили о появлении гостя майору Сапожникову, а уж тот, сообразив по описанию, кто именно приехал на переговоры, вызвал лейтенанта Скорострелова.

Паша вышел за ворота, взглянул в бинокль на одинокую фигуру, топчущуюся у ржавой развалюхи, и призывно махнул рукой.

– Здорово, Скорострел! – приветствовал лейтенанта Мартын. – Отстояли, стало быть, городок? Спасли толстожопых?

– Не для них старались, Мартын! – усмехнулся Пашка. – Ты за своей долей приехал?

– Ну, не так, чтобы прямо сразу, – растерялся бредун. – А уже можно получить?

– Конечно! – кивнул Паша. – Приводи своих людей, и мы выдадим каждому по банке варенья и коробке печенья! За ваше доблестное невмешательство во время штурма…

– Издеваешься, Скорострел? – скривился Мартын. – Я к тебе со всем почтением, а ты…

– А чего ты ожидал, Мартын? – сделал удивленное лицо Паша. – Что тебя по первому требованию халявным тушняком завалят? Нет, дорогой друг, так просто не выйдет… Конечно, отрабатывать жратву я тебя не заставлю, но все-таки определенные условия выдвину.

– Какие? Не нападать на вас? – хмуро усмехнулся бредун.

– Неужели среди вас остались желающие попробовать на зубок «Стальное кольцо»? – хихикнул Паша. – Сейчас, когда оно значительно усилено и его контролируют не толстожопые, а красноармейцы?

– Нет, пожалуй… – буркнул Мартын, опустив голову, словно его заинтересовали носки ботинок. – Мне понятно, что теперь Электрогорск более неприступен, чем в предшествующие тридцать лет. А уж если не получилось взять его тогда…