Плач богов (СИ) - Владон Евгения

Эвелин так и не смогла удержаться от пробравшего её любопытства, как только они все втроём ступили в святая святых – в рабочую комнату потомственной гадалки. Забыв о приличиях в атмосфере гостеприимного дружелюбия, едва не с жадным восхищением рассматривала индейские и африканские маски, статуэтки и экзотические тотемы в нишах – эдакий замысловатый декор а-ля "жилище современной ведьмы".

Мадам Уейнрайт, тем временем, разливала ароматный напиток в черные чашки из китайского фарфора с золотой росписью, расставляя на низком столике уютного уголка для отдыха вазочки с цукатами, сушёными финиками и засахаренными орехами.

Дождавшись от хозяйки пригласительного жеста к столу, Эва сделала несколько не совсем уверенных шагов к указанному месту и присела рядом с Полин на невысокий пуф, обтянутый черным велюром.

- По-настоящему его пьют горьким, - практически проворковала леди Кассандра, не переставая всё это время улыбаться, от чего глубокие ямочки на её румяных щёчках не сходили на протяжении всей их встречи. Так что ощущение, будто в её выразительных каре-зелёных глазах танцевали то ли лукавые бесята, то ли колдовские искры, усиливалось с каждой проведённой здесь минутой всё больше и осязаемей. – И часто сбавляют щедрой порцией рома, настоянного на стручках ванили.

Хотя она нисколько не настаивала, как на первом, так и на последнем, заранее положив щипцы рядом с прессованными кусками тростникового сахара в центральной сахарнице.

Эва уже было приготовилась категорически возразить и отказаться от через чур крепкой добавки, но Полин вовремя перехватила её ладошку своей, сжав руку подруги успокаивающе останавливающим жестом, и ослепительно улыбнулась соглашающейся улыбкой владелице салона.

- Я думаю, в такой праздник будет вопиющим преступлением не отдать дань традициям нашим предкам, которые однажды бросили якоря своих боевых флагманов в гавани Гранд-Льюиса, поднимая в тот знаменательный день кубки с данным ромом за завоёванный ими по праву город. Верно, Лив? Кто знает, может среди них затесался кто-нибудь из твоих прапрапрадедов? Почтить память забытым творцам истории в этот святой день излишним не будет.

Полин так легко нарушала правила, но при этом упрекнуть ее в легкомыслии или беспечности, не поворачивался язык. Уж кто-то, а юная мисс д’Альбьер прекрасно различала, где чёрное, а где белое, и вряд ли бы переступила допустимую черту, если бы соблазн выходил за рамки здравого смысла. Но едва ли бы Эвелин с такой лёгкостью поддалась влиянию своей названной подруги, если бы тайное желание быть кем-то сегодня соблазнённой не преследовало её по пятам ещё с момента их отбытия из усадьбы Терре Промиз. Уже в который раз за этот вечер с ее плеч сняли груз выбора, а всё её сопротивление опять же свелось к недолгому раздумью не такого уж и мучительного сомнения.

Разве ей было мало последних двух лет и сегодняшнего вечера в имении д’Альбьеров, чтобы напомнить о её безрадостной перспективе дальнейшего существования? Для чего она вообще сюда сбежала? Чтобы исполнять роль заботливой няньки для Полли или, наоборот, увидеть запретную для таких, как она, тёмную сторону жизни Гранд-Льюиса?

Так что на деле, уговаривать её долго не пришлось.

Глава двадцать шестая

Сделав небольшой глоток ароматного кофе и позволив обжигающему пламени карибского рома, усиленного кипятком, разлиться изнутри опьяняющим жаром, сжигая путы условностей дотла и на раз, Эва поняла, какой вопрос задаст первым. Все равно, чему – доске Унджи, хрустальному шару или картам Таро.

- Тебя пугает будущее, дитя. И вместе с тем снедает любопытство, - мадам Уейнрайт отставила чашку и элегантно прикусила салфетку. – В этом нет ничего зазорного.

Эвелин тоже отставила чашку и потянулась к ближайшему блюду за орехом пекан. Напиток явно преследовал цель усыпить ее бдительность со здравым смыслом. Очарование салоном медиума ослабило свои «магические» сети на рассудке девушки, а отрезвляющий скептицизм окончательно пробудился вместе со смелостью, нарисовав на губах улыбку с легкой тенью сарказма.

Сколько Полин и леди Кассандра уже знакомы? По любому Пол должна была как-то заблаговременно предупредить мать Криса о том, что этим вечером она появится в её салоне со своей подругой. Так что, наверняка большая часть информации об Эвелин была представлена так называемой опытной гадалке если и не из первых рук, то её сыночком (или через иные надёжные источники) в любом случае. Зная неуёмную склонность Полли к авантюризму и её не меньшую страсть к долгим разговорам, ничего удивительного в этом нет. А госпожа Уейнрайт ещё при первом знакомстве создавала о себе впечатление, как о весьма умной и проницательной женщине. Что ей стоит разговорить куда неопытную девушку вроде Полли и выпытать у той всю подноготную о своём будущем клиенте?

Эвелин вновь подняла чашку со слишком крепким напитком лишь слегка обмочив губы несколькими каплями пьянящего кофе. При всем своём скептицизме её совершенно не тянуло проявлять своё истинное отношение к происходящему в открытой враждебности или нетактичности. Прежняя Эва не рискнула бы даже шага сделать за порог данного заведения, чего не скажешь о сегодняшней, уже достаточно захмелевшей не от одного лишь вкуса кофе с ромом и ванилью. Казалось, вместе с парами алкоголя в голову ударило невиданной ранее смелостью. И пусть она проявилась пока только в сомнениях касательно дара ясновидения леди Кассандры, всё-таки это был хоть и маленький шажочек, но зато вперед, навстречу чему-то новому и возможно даже увлекательному.

Сложно сказать, чем же сильнее подействовало на состояние Эвелин Лейн спустя несколько минут: слишком крепкий ром, от которого буквально вскипала кровь, недавнее участие в карнавальном шествии, компания Полин, осмелившейся бросить вызов общественной морали или и то, и другое, и третье, вместе взятые? А может, в подходящей обстановке свободолюбивая сущность девушки взяла верх так же легко и естественно, как после дождя оживает природа? Бутоны спящих цветов расцветают за считанные секунды, встречая на нежных лепестках первые поцелуи солнца, не задумываясь о том, что именно его лучи осушили все вокруг. Так и Эва пыталась сейчас удержать столь привычные для сознания цепи привитых условностей, в то время как раскрепощённое тело рвалось к запретной свободе, не обращая внимания на жалкие попытки собственной хозяйки остановить саму себя. Эвелин же который уже за эту ночь раз прислушивалась к стуку сердца под корсажем Bata de cola, которое билось как-то по-иному, словно насыщаясь с каждым новым глотком всё больше и безмерней духом свободолюбия и свободомыслия.

- Вижу, твоя спутница сгорает от нетерпения, и в то же время не может избавиться от изводящих мыслей недоверчивых сомнений, - мадам Уейнрайт прошлась к центральному круглому столу медиума и стянула с его поверхности черное покрывало из тяжелого атласного шелка. Говорила, глядя прямо перед собой, а в полумраке салона из-за игры пламени десятков свечей в ее темных глазах невозможно было понять, к кому именно она обращается. В этом отрешённом взгляде вместе с тихим голосом было нечто магическое, запретное, непознанное.

Эва ощутила росчерк почти священного трепета, который пробежал по спине, так стремительно, что в следующую секунду девушка усомнилась, а было ли это на самом деле. Перевела взгляд на стеклянный шар, преломивший длинные пальцы Кассандры под причудливым изгибом, доску Уиджи, руны и несколько давно не новых колод с картами.

Ощущение было странным. Будто упрямый скепсис внутри ее сознания вступил в борьбу с извечным желанием каждого смертного заглянуть за скрытые тайны грядущего. И когда гадалка протянула ей одну из самых толстых колод и попросила «снять шапку», подумав о том, что тревожит сознание девушки, Эвелин не стала возражать. Тоже встала с пуфика и прямо с кофейной чашкой в руках приблизилась к рабочему месту провидицы, беспрекословно выполнив чужую просьбу.