Замки из песка (СИ) - Князева Анастасия

Накидывая на плечи шаль, замерла перед туалетным столиком, будто громом пораженная. Руки так и остались висеть в воздухе, не дотянувшись до нежного шелка платка. Я не могла отвести взгляд от своего отражения. Откуда могла появиться эта абсурдная мысль?

Влюбиться в Дмитрия?

Как?! Подобное может случиться лишь в банальном женском романе, где героиня, неожиданно для себя, понимает, что воспылала любовью к своему врагу. Но в жизни такого не бывает. Стокгольмский сидром работает лишь в историях, где он и она жили долго и счастливо. Моя жизнь не была любовным романом. Она скорее соответствовала жанру драма или триллер.

– Ты сумасшедшая, Мери! – со злостью прошептала своему отражению в зеркале. – Тебе нужно лечиться, раз ты начала принимать желаемое за действительность. Между нами никогда и ничего не может быть. Это просто невозможно!

– Я хочу быть другим. Достойным тебя, воробышек. Достойным твоей любви…

– Ты будешь свободной, воробышек. Ты снова начнешь летать. Мы вместе залечим твои крылышки. Я даю тебе слово, девочка. Ценой собственной жизни, но я верну тебе то, что у тебя отняли. Я верну все твои мечты. Клянусь!

Почему меня постоянно преследует его голос? Что это? Безумие?

Горячие слезы обожгли глаза, дыхание замерло в груди. Силы медленно покидали меня, тело превращалось в пустую оболочку, лишенную содержания. Он хочет вернуть мне то, что отнял… Что это как не безжалостная игра судьбы? Мне было невыносима мысль о том, что память может вернуться к нему. Впервые, я боялась этого не из-за себя. Нет. Я уже привыкла к жизни во мраке, но Дмитрий. Что будет с ним, когда он узнает, что мои мечты похитил он? Тот Дмитрий, который поклялся научить меня летать не переживет столь сильного удара. Я попыталась представить его таким, каким он был на вечере в честь помолвки Франчески.

Тогда, я впервые осознала, как сильно он мог понравиться мне, будь мы обычными, такими как все. Он был прекрасен. Я никогда не видела мужчину красивее. Дмитрий был воплощением мечты любой девушки. О таком, наверное, мечтает любая. Но во всей толпе женщин и девушек, находящихся там, он смотрел лишь на меня одну… Его необыкновенные глаза цвета расплавленного серебра были прикованы ко мне, словно он хотел запомнить меня, вобрать в себя каждую черту моего лица…

В тот миг, когда его руки касались меня, мое сердце было готово разорваться на части. Я бы хотела, чтобы он никогда не заканчивался. Запретное чувство было таким сильным, таким желанным. Оно манило меня, словно яркое пламя, зачаровывая своей притягательностью и обещанием чего-то большего, особенного. Такого, что мог дать мне лишь этот мужчина. Густой туман обволакивал меня, оставляя позади все и всех. Я была уже готова переступить черту, ступить на заповедную территорию. Оставалось сделать последний, решающий шаг, и путь назад был бы отрезан навсегда. Но липкий, ставший ненавистным, страх вернулся в самый неподходящий момент. Передо мной больше не было моего Дмитрия. Он исчез, растворился в воздухе, как если бы его никогда и не было. На его месте снова возник монстр, которого я так боялась.

Погруженная в себя, я не сразу услышала стук в дверь. Кто-то очень настойчиво пытался привлечь мое внимание, стучали очень громко. Я двинулась в прихожую, изо всех сил стараясь отогнать наваждение и вернуть ясность мысли. Глаза видели плохо, их все еще окутывала призрачная дымка.

На пороге стоял Алессандро. Он выглядел взволнованным, между его густых черных бровей пролегли глубокие морщинки, в синих глазах плескалось беспокойство. В джинсах и черной рубашке он выглядел неотразимо, но часть моего сознания была не согласна со столь высокой оценкой его суровой внешности.

Ему не сравниться с Дмитрием. Даже не думай спорить.

– Все в порядке, bella? – он окинул меня пристальным взглядом с головы до пят, будто хотел убедиться в моей целостности. – Я прождал тебя пятнадцать минут…

Пятнадцать минут? Я и не заметила, как быстро пролетело время. Мой мозг принялся лихорадочно соображать, дабы найти достойное оправдание своей непунктуальности. Я не хотела лгать ему, но и правду сказать была не в силах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Прости, – я вытащила ключ-карту из специального кармашка рядом с дверью и сжала ее в ладони. – Я уже готова. Мы можем идти.

К счастью, Алессандро не стал заострять на этом свое внимание и вскоре мы покинули здание отеля. Стояла теплая летняя ночь, в небе сияли мириады звезд, создавая на черном небе причудливый узор. Со всех сторон доносились голоса постояльцев и музыка. В это время «оживали» все бары, рестораны и кафе, куда стремились людские потоки.

– Ты стала еще более молчаливой, bella, – протянул Алессандро, когда мы вышли к морю и двинулись в противоположную от отеля сторону. – Мне бы не хотелось думать, что тебе неприятна моя компания…

– Это невозможно, Алессандро, – горячо возразила я. – Ты стал для меня тем самым другом, которого мне так не хватало. Раньше мне и в голову не могло прийти, что я смогу так легко общаться с мужчиной… Спасибо тебе.

Я говорила все это искренне, от всего сердца. У меня не было желания льстить ему и, тем более, я не хотела давать ему пустых ожиданий. Алессандро был мне дорог, но я не могла позволить, чтобы наша хрупкая дружба разрушилась из-за недопонимания.

Несколько минут мы шли молча. Я заметила, как он напрягся, его лицо, подернутое щетиной, стало грустным. Мне бы не хотелось, чтобы такая перемена в настроении Алессандро была вызвана мной. Наконец, он заговорил, осторожно подбирая каждое слово:

– Ты необычная девушка, bella, – взяв меня за руку, мужчина заставил меня остановиться. Теперь, мы стояли на пустынном песчаном берегу, глядя друг другу в глаза. Вокруг не было никого, лишь шум прибоя нарушал таинство ночи. – Я понял это сразу же, как увидел тебя впервые, – Алессандро нахмурился, восстанавливая в памяти события того дня. – Ты показалась мне такой ранимой… испуганной. Почему ты тогда потеряла сознание? Что это было: реакция твоего организма на усталость и стресс или страх? Ответь мне, пожалуйста.

Ответ застрял поперек горла. Не в силах выносить на себе его взгляд, освободила руку и отвернулась. Мне нужно было успокоиться, восстановить дыхание, прежде чем продолжить этот диалог.

Алессандро не торопил меня, за что я была ему благодарна. Минуту мы молчали, вслушиваясь в мирное пение цикад и шелест волн, набегающих на берег.

– Это был страх, – я произнесла это тихо, не доверяя собственному голосу. – В то утро мне пришлось столкнуться со своим прошлым. Такое происходит не каждый день, поэтому, я не справилась с собой.

– Твое прошлое, – за моей спиной послышались медленные шаги, Алессандро подошел и замер рядом, – связано с Дмитрием? Я заметил в вашем поведении некие странности. Это из-за вашего прошлого?

– Да, – уже во второй раз мне захотелось не просто плакать, а зарыдать в голос. Одно дело – представлять все это, думать об этом, а другое – слышать от кого-то другого. Дмитрий Лебедев был моим прошлым, стал настоящим и, глубоко в сердце я мечтала о невозможном будущем с ним. – Ты снова прав, но я не хочу больше обсуждать это. Если ты не против, мы больше никогда не вернемся к этому вопросу.

Через полчаса я уже была в своем номере и тщетно пыталась заснуть. Эмоции, переполнявшие меня, обжигали кожу, словно раскаленные угли. Простыни разметались и лежали под ногами бесформенной кучей, голова раскалывалась. Я думала о том, как сильно все смешалось и запуталось. И во всем этом не было ничьей вины, кроме моей. Это я решила переехать в Москву и начать все с чистого листа. Моей идеей было попытаться хоть как-то осуществить свою давнюю мечту и устроиться на работу с «Swan’s Architecture». Я думала, что смогу быть рядом с Дмитрием и не сломаться окончательно. И что в итоге? Моя жизнь превратилась в руины, от нее не осталось ничего, кроме развалин. Но самое ужасное, что я больше не могла винить его в этом. Как бы ни старалась, все бессмысленно. Дмитрий уже успел укорениться в моем сердце, и вырвать его оттуда оказалось намного сложнее, чем я могла себе предположить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})