Серебряное прикосновение - Розалинда Лейкер

— Я всегда знала, что эти желтые и оранжевые цветы называются «кукушкины чулочки». А эти дикие лилии называются «Дамы и господа», похоже, вы не находите? Посмотрите, как аккуратно окрашены в розовый и белый эти анемоны, а эти бледно-зеленые — «кошелек Шеферда» — правда, выглядит, как маленький кошелек, вы не находите? — О, а вот «радость путешественника» — они оправдывают свое название, так как растут возле дорог, их цветы очень красивы. А вот эти крошечные — одни из моих любимых. Они называются «поцелуй меня».

Мэтью быстро взглянул на нее, не будучи уверенным, что она не кокетничает, но нет, все ее внимание было поглощено книгой.

— Я поражен, — сказал он. — Вы все их знаете. Как это может быть, я слышал, ваша семья приехала из Лондона?

— Да, но моя мама выросла в деревне, и когда мы переехали в Банхилл Роу, она меня научила.

— И что же, все эти цветы растут здесь?

— По крайней мере, все, которые мы здесь видели, но, конечно, в зависимости от сезона.

— Вы не покажете мне те, которые цветут сейчас? Видите ли, я всю жизнь прожил в городе, и мне хочется узнать здесь что-то новое.

— Конечно, это интересно. — Она совершенно его не стеснялась. В том, что касалось книг, они говорили на одном языке, и его доброта к ней, его желание помочь ей в выборе книг, тишина в библиотеке после шума и толкотни в бальном зале давали ей чувство безопасности рядом с ним.

— Я могла бы нарисовать маленькую карту и дать вам точное описание…

Он перебил ее:

— Нет, я вовсе не то имел в виду. Я бы хотел, чтобы вы мне показали цветы сами, если, конечно, это не доставит вам неудобств.

Она рада была отплатить ему добром за добро. Если бы она была более искушена в общении с противоположным полом, не считай она себя дурнушкой в сравнении с Летисией, она бы поняла, что его предложение не выглядело столь безобидным.

— Что вы, совершенно никакого беспокойства. Мы можем отправиться в любой день, когда вы свободны.

— Как насчет завтра? — Он ненавидел скуку выходных. Его положение в доме было достаточно неопределенным. То, что он не входил в штат слуг, освобождало его от посещения церкви, если он этого не хотел, и по той же самой причине он мог распоряжаться временем по своему усмотрению. Возможность прогуляться с умной девушкой, которая также обладала хорошими манерами, и таким образом приятно провести несколько часов, привлекала его, и Мэтью не видел причин ее откладывать.

Она размышляла:

— Хорошо, давайте встретимся завтра днем. По воскресеньям мы обедаем раньше, чем обычно. А вы?

Он подумал об обедах, которые накрывали ему в отдельной комнате, так как его положение было слишком высоким, чтобы обедать со слугами, и одновременно слишком низким, чтобы обедать с хозяевами.

— Я ем, когда захочу. Просто назначьте время, и я встречусь с вами, как только пожелаете.

Они договорились. Некоторое время спустя послышался звук колес подъезжающего к подъезду экипажа, видимо, бал подходил к завершению.

Она поднялась с чувством сожаления, что вечер окончен, и неуверенно посмотрела на стопку отобранных для нее книг.

— Я не могу сейчас взять их все.

— Возьмите эту. — Он подал ей «Робинзона Крузо». — Остальные вы можете взять в любое время.

Она благодарно кивнула. Каждая новая книга означала, что она будет видеться с Мэтью, это была чудесная перспектива, к тому же теперь ей было зачем торопить завтрашний день.

— Спасибо, что вы показали мне такие чудесные книги, мистер Грант.

Он проводил ее до дверей библиотеки и открыл их. Энн поспешила наверх, прижав к себе книгу, и появилась в зале как раз вовремя, чтобы вместе с сестрой и родителями попрощаться с Эшдейлами, и никто не задал ей никаких вопросов.

И Энн, и Летисия молчали, когда готовились ко сну. Это было обычным явлением для Энн, но Летисия обычно после каждого выхода в свет очень много рассказывала о романтичных поклонниках и украденных поцелуях. Сегодня все было по-другому. Летисия была мечтательно задумчива, взгляд ее был рассеян. Энн же, наоборот, хотелось многое рассказать о новом друге, но природная робость заставила ее подождать до того момента, пока сестры не задули свечу и не легли в кровать. Луна освещала комнату, и Энн видела, что Летисия не спит.

— Летисия, — тихо сказала она, улыбаясь про себя, — сегодня случилось кое-что удивительное.

К ее изумлению, при этих ее словах Летисия спрыгнула с кровати и бросилась к ней с объятиями.

— Энн, дорогая, я знала, что ты единственная, кто заметил, ты самое тонко чувствующее создание. Ты догадалась по моему лицу, да? О, неужели ты видела, как мы с Ричардом танцевали? Мы танцевали гораздо больше, чем следует. Мы не могли оторваться друг от друга.

Она схватила руку Энн и в возбуждении поцеловала ее.

— Ты представь только, как я была поражена, когда услышала, как Ричард спрашивал отца, может ли он нанести ему завтра визит, чтобы поговорить по личному делу. Этому может быть только одно объяснение! Он хочет предложить мне выйти за него замуж! Это был самый счастливый вечер в моей жизни!

Ее голос задрожал, и неожиданно она разразилась слезами.

— Энн, я влюбилась. Я не хочу плакать, но я так его люблю. Я никогда не думала, что такое возможно.

Энн приподнялась с подушки и обняла сестру. Момент был упущен, теперь она не могла рассказать Летисии о своем новом друге. По сравнению с таким чувством это выглядело бы неуместно.

— Я так за тебя рада! Ты плачешь от радости. Будь всегда так счастлива, как сегодня.

Утром Ричард пришел около полудня. Джон принял его в кабинете. Через некоторое время дверь кабинета открылась, и отец окликнул Энн, которая в это время проходила по коридору.

— Энн, попроси маму спуститься. И еще, позови, пожалуйста, свою сестру.

— Одну минуту, — отозвалась она почти шепотом от охватившего ее волнения.

Летисия собирала цветы в саду и сейчас сидела в тени в кресле. Она кивнула, увидев Энн, слов не требовалось, и машинально поправила завитушку на лбу. Затем поднялась с кресла и пошла к выходу, подумав, что у нее в мыслях никогда не было, что она выйдет замуж за своего избранника. Первый раз в жизни она чувствовала смущение от осознания своего счастья. Конечно, эту радость почувствуют родители, сестра, братья.

Эстер приняла приглашение Мэри Эшдейл и посетила ее в воскресенье, взяв с собой трех мальчиков. Мэри, держа на руках ребенка, встретила их в комнате, где для нее и гостей был накрыт чайный стол. Потом они переместились на террасу, где обе женщины могли наблюдать за детьми. Был прекрасный день, все веселились, особенно Уильям, который был уверен, что ни одно животное в мире не может сравниться с лошадью. Мэри сказала, что он может ездить верхом на пони, когда хочет, правда, под присмотром слуги. Это была возможность посетить конюшню Эшдейлов, и Уильям собирался полностью использовать этот шанс. Главным событием дня для всех трех ребят стали игрушки, которые им предложили выбрать.