Пока Боги воюют. Книга 2 - Лин Петрова

Сафрон смотрел на меня прищурившись, словно пытался угадать мои мысли.

— Значит, нужно толпой идти. Распределить роли в вперед. Цель у нас какая?

— Выйти на другой стороне города, там полдня пути и стоит отряд Тевара. У них там постоянная стоянка, кухня развернута, колодец для воды.

— Девочка с ними?

Кир кивнул.

— Хорошо, вот девочка у нас, дальше куда ломиться?

Брат с сестрой переглянулись.

— Только один вариант. Возле храма древнее поселение, там преданные ажарийцы нас укроют.

— Это хорошо. А нас они укроют? — я сложил руки на груди. — Давайте смотреть на вещи реально. Нас в ваших первоначальных планах не было. Правильно? Да и рискованно это, столько народа прятать, получается, нам придется разделиться.

Даа-аа. Вот это поворот событий! Варвара и Всеволод молча, с тревогой в глазах, следили за разговором.

— Значит так. Действуем по плану и спасаем девочку. Мы провожаем вас до места и расходимся- сказал я и вышел на воздух.

Все правильно, так и должно быть. Они мне ничем не обязаны, у них другие планы. А у меня цель добраться до столицы к Главе. Я один выжил, так неужели теперь пропаду?

Ко мне подошла Дора с малышней. Детвора тыкалась мордочками, требуя моих ласк. В бесконечной беготне было не до ласк.

— Идите, мои хорошие. Выросли совсем, мамку догнали — я гладил их одновременно по блестящей черной шерсти, запуская пальцы, пропуская мягкую шерсть сквозь пальцы. Они урчали, словно котятки, успевали лизать мне лицо и руки, терлись мордами.

Напряжение потихоньку отпускало.

— Я вас собой заберу- решил я.

— Уеду в глухую деревню, где никто не увидит и будем жить припеваючи. Я даже думать не хочу, что мы с вами расстанемся. Я эгоист наверно? Эгоист. Ведь у каждого из нас своя жизнь и даже мир свой. Разве сможете вы взаперти жить, когда выросли на воле? Всю жизнь прятаться?

Мне начало казаться, что я сам себя уговариваю и успокаиваю. Я поднял голову вверх, закрыл глаза, глубоко вдохнул, задержал дыхание и …завыл, выпуская тревогу из моей души. Раздался вой- это Дора, как когда-то, разделила со мной мою тревогу. И я снова почувствовал, что не один. Присоединились еще два голоса- малышня присоединилась к нашему диалогу. Две непрошенные слезы покатились по моим щекам.

Я снова набрал воздуха и..

— Ты чево? — раздался голос Сафрона.

— Уйди- почему-то хриплым голосом прорычал я.

Я хочу остаться один, без разговоров и ненужных слов. Мне необходимо немного времени, чтобы договориться с самим собой.

— Пойдем пробежимся, Дора. Заодно и поохотимся, может, что и попадется.

Я забежал за своим мечом и помчался в никуда быстрее ветра. Хорошо-то как! Упал в чистый, нетронутый снег, сгреб горсть и утёр лицо. Фу, тяжесть внутри потихоньку уходила. Рядом бухнулись мои животные.

А ведь никто из нас не виноват, если посудить честно. Ни Кир с Сафроном, что бегают и скрываются, ни Мила, у которой душа болит за дочь, ни Всеволод с Варварой, что пытаются выжить и вернуться обратно, ни я не виноват. И обижаться на них не за что, и обижать их не за что. Вот и хорошо, прямо легче на душе становится, когда с умным человеком поговоришь.

Не знаю, сколько времени прошло, но пора было возвращаться назад.

Шел обратно и осматривался вокруг.

— И что вокруг повымерли, что-ли? Хотел поохотиться, да видно не судьба.

Подходя к пещере, Дора резко развернулась и убежала.

В пещере стояла напряженная тишина и мне даже стало неловко.

— Всеволод, сможешь побрить меня?

— Так, а что не смочь? Сделаю.

Я протянул ему свой походный нож, и он приступил к процедуре.

— Значит так. Нужно действовать внагляк, поэтому идем толпой, но нужно изменить внешность, а еще лучше замаскироваться. Они не ожидают от Кириака и Мелитины наглости, привыкли что вы все больше бегаете, да прячетесь.

Вдруг почувствовал острую боль на щеке, инстинктивно схватился рукой и поднес к лицо. Кровь.

— Прошу прощения, но этим ножом не очень удобно, он не очень острый.

Снова порез.

— Сдурел? Ты мне горло не перережь. Так вот. Я… ай- снова завопил я.

— Блин. Может мечом? — искренне расстроился Всеволод.

— Ага. С твоими способностями, ты тут всех нас вырежешь.

Варя начала хихикать.

— Ты уверен, что получится? — раздался голос Кира.

— Конечно! Главное не бояться, иначе провалимся не дойдя и до середины. Мила, есть у вас есть какое-нибудь местное заболевание заразное и особо страшное?

— Нет- недоуменно ответила Мила.

— Плохо. Но я так понимаю, что Псы состоят не из местных, значит им знакомы такие заболевания. Давайте думать. Мой вариант — сыпь ужасная и заразная, а еще лучше язвы по всему телу. Чем язвы можно сделать? Ай…

Еще один порез украсил моё лицо и я почувствовал, как кровь тонкой струйкой потекла на шею.

Всеволод окончательно расстроился и отказался продолжать.

— И что мне теперь, плешивому ходить? Брей до конца, я потерплю.

— Думайте, товарищи целители. Выуживайте нужную информацию из своих голов, она нам очень нужна сейчас.

— Несколько лютней назад действительно была неизвестная болезнь, и ажарийцы умирали и Псы. С тех пор все опасаются возвращения той болезни. Как раз и сыпь там была.

— Это то, что нам нужно- кивнул я и получил очередной порез.

Когда он уже закончит, а?

— Сафрон может быть моим отцом, я его сыном-дурачком.

— Варя моя невестушка ненаглядная.

— Ишь, что удумал, Варварушку мою в невесты себе.

Мила с Киром тихо засмеялись, видя искренние возмущения Всеволода.

— Я на время, а потом верну в целости и сохранности.

Всеволод недовольно бурчал, заканчивая бритье, порезав мне лицо еще несколько раз, и сдается мне, что из вредности.

— Кровят порезы, заклеить бы чем.

— Да не вопрос! Мила, дай мне букет, что я тебе подарил.

Девушка молча протянула мне его, а я стал отрывать по лепестку, лизал и наклеивал их на порезы.

— Не получится ваша задумка. Не похож ты на дурака- сказал Кир.

Я взлохматил волосы, скосил глаза, прижал букетик к груди и прошепелявил:

— Люблю фену свою будуфую, больфе физни обофаю. Где же ты фолныфко, моё? Ку-ку, лань моя долгофжанная.

— Дурак- басом прокомментировала Варвара.

— А голофос какой? — искренне восхитился я и рукавом вытер рот.

— Аф флюни потекли. Крафавица-а-а-а, не пряфься, беги адниму да пафалую.

Раздалось приглушенное хрюканье, переходящее в истерический хохот. Сафрон показывал на меня, не в силах вымолвить и слова.

— Очень даже похож! — констатировала Варенька хриплым голосом.

— Любимы-ы-ы-й- прохрипела она, включившись в игру.

Не дай Бог, конечно! — мысленно перекрестился я,