Финт - Терри Пратчетт

В кармане Финта лежало письмо, в котором ему настоятельно рекомендовалось воздерживаться от резких движений или громких и неуместных, или трудных и напряженных разговоров. Так что он тихо произнес:

– Сэр, иногда мне кажется, что нет ни героев, ни злодеев. Просто люди, самые обычные люди в плену обстоятельств, выигрышных или не очень. Я уверен, что так; наверное, вам тоже стоит в это поверить.

Розовые щеки бывшего цирюльника лоснились характерным блеском: так выглядит человек, который с трудом контролирует себя, словно упрямую марионетку, причем на ненадежных ниточках.

– Я должен поблагодарить вас за щедрость, мистер Финт; только благодаря вам я живу здесь в относительном комфорте. А благодаря вашему нашумевшему вмешательству в пресловутую неприятную ситуацию я возобновил знакомство с этими двумя достойными джентльменами, которые, подобно мне, прошли сквозь сражения и битвы Пиренейских войн, и не только. По счастью, в те дни я хотя бы сумел ампутировать раненую ногу мистера Дивайса, причем почти безболезненно, и горжусь тем, что на пару с плотником мы его снабдили неплохой заменой.

Широко ухмыльнувшись, мистер Дивайс пробарабанил пальцами по правой ноге, и сухая дробь эхом разнеслась по комнатушке.

– Кроме того, – продолжал мистер Тодд, – когда мистеру Хантеру прострелили щеку, я смог его подштопать и даже новые зубы вставил – не удивлюсь, если от какого-нибудь французишки, а почему бы, собственно, и нет? Приятно думать, что мне удалось сделать в этом мире хоть что-то хорошее. Мы частенько вспоминаем минувшие дни – и былые сражения – не так ли, друзья мои?

Последние слова прозвучали как-то странно, и краем глаза Финт подметил, что двое надзирателей ненавязчиво придвинулись к мистеру Суини Тодду, не то чтобы оттесняя его подальше, но отслеживая каждое его движение, – так заботишься о захмелевшем друге, который сам на ногах не держится.

– То есть получается, вы трое – старые товарищи по оружию, так? – уточнил Финт.

– Да-да, сэр, – заверил мистер Хантер с чуть наигранной веселостью, поклацав зубами. – На всех фронтах перебывали, сэр. Дня не проходит, чтоб мы с мистером Тоддом не предались воспоминаниям о минувших днях, когда каждый солдат надеялся на его помощь. Но вы уж нас извините, мистеру Тодду пора вздремнуть. Сон его успокаивает, если понимаете, о чем я.

К вящему удивлению надзирателя, Финт крепко вцепился ему в плечо.

– Мне очень бы хотелось верить, что я и впрямь понимаю, о чем вы, мистер Хантер. А теперь извольте понять, о чем я! Наш мистер Тодд, кажется, в хорошем настроении, и у меня сложилось впечатление, что вы, джентльмены, немало этому способствуете. Вот и продолжайте в том же духе; и пока длится это благополучное положение дел, я позабочусь, чтобы и вы тоже были благополучны. Я стану навещать мистера Тодда как можно чаще, а когда не смогу сам, так пришлю кого-нибудь вместо себя. Но этим я не ограничусь – о нет, влезть в эту вашу больницу и вылезти обратно для меня так же просто, как в хлипкий курятник. Так что иногда я стану сюда заглядывать без вашего ведома и проявлять интерес, даже не сомневайтесь. Я вас предупредил, джентльмены, а умный с полуслова понимает. Жестокие глупцы меня не заметят, о нет, так что, возможно, шанса раскаяться им не представится. Зато добрые и умные, пожалуй, что и озолотятся, причем не единожды, и по домам после смены уж всяко вернутся беспрепятственно. Кстати, я взял на себя смелость выяснить, где вы живете. – И добавил: – Уверяю вас, я не стану входить без приглашения.

Финт видел: надзиратели оказались между молотом и наковальней. Но наковальня была из золота, а молот вроде бы не такой уж и тяжелый.

– Сдается мне, джентльмены, – продолжал Финт, – вы измыслили отличный способ обращаться с моим другом мистером Тоддом так, чтобы он не повредил ни себе, ни окружающим. Я давно понял: войны бывают разные, равно как и герои. Равно как и награды. – Звякнув в горсти, на стол высыпалось золото. – Это в залог моих намерений, джентльмены. И пока мистер Суини Тодд счастлив среди «старых товарищей», насколько возможно, старые товарищи заживут еще счастливее.

Ладони рьяно взлетели к вискам, а мистер Хантер, лучась и сияя улыбкой, заявил:

– Будьте покойны, сэр, мы не подведем ни его, ни вас, сэр. Вы настоящий джентльмен, сэр.

Улыбка чуть померкла: Финт притянул надзирателя к себе и прошипел:

– Мистер, здесь и сейчас я никакой не джентльмен; но уж будьте уверены, я – Финт.

Сноски

1

«Ищейки» с Боу-стрит (The Bow Street Runners) – под таким прозвищем было известно первое профессиональное полицейское формирование в Лондоне (создано в 1742 г. Генри Фильдингом, занимавшим пост главного судьи Лондона). Подразделение было распущено в 1839 году. К тому времени сэр Роберт Пиль, на тот момент занимавший пост министра внутренних дел, основал в Лондоне муниципальную полицию (1829 г.) – прообраз современной полиции, деятельность которой была основана на предупреждении преступности и регулярном патрулировании. В честь Пиля новых полицейских прозвали пилерами, или бобби. (Прим. перев.).

2

Чего бы уж там он ни наговорил мистеру Чарли, на самом-то деле Финт читать умел – благодаря наставлениям часовщика Соломона, своего домовладельца, и «Джуиш кроникл», – но не в интересах парнишечки выкладывать все как есть первому встречному: ему-то какое, собственно, дело? (Прим. автора)

3

Рифмованный слэнг кокни, сокращение от «Шарль Гуно», который чрезвычайно удачно рифмуется с еще одним интересным словом. (Прим. автора)

4

Севен-Дайалз (буквально «Семь циферблатов») – название известного перекрестка в Уэст-Энде, где сходятся семь улиц (в центре перекрестка установлена колонна с шестью (не семью) солнечными часами). Это же название неофициально используется для обозначения близлежащего района. В XIX веке этот район представлял собою криминальные трущобы (красочно описаны Ч. Диккенсом в «Очерках Боза»). (Прим. перев.)

5

Т.е. место в дешевой ночлежке по полпенса за койку. Как объяснял Сэм Уэллер, персонаж «Записок Пиквикского клуба» Ч. Диккенса, «хозяева протягивают во всю длину комнаты две веревки, футов шесть одна от другой и фута три от пола, а постели делаются из полотнищ грубой материи, натянутых на веревки. ‹…› Утром в шесть часов веревки с одного конца отвязывают, и ночлежники валятся все на пол. Ну, значит, сразу просыпаются, очень спокойно встают и убираются!» (Прим. перев.)

6

Один из видов рыночного жульничества: мелкие апельсины отваривали, чтобы они разбухли. (Прим. перев.)

7

Ньюгейт – знаменитая лондонская тюрьма; вплоть до середины XIX века перед ней публично вешали осужденных. (Прим. перев.)

8

Небольшого роста мужчина или мальчик, способный протиснуться в узкую открытую форточку или фрамугу над дверью – особенно во фрамугу над дверью, их часто оставляют открытыми, чтобы проникнуть в здание; потом он впускает сообщников, и они крадут все, что можно украсть. (Прим. автора)

9

Тайберн – место публичной казни в Лондоне, использовалось до 1783 года; Тайбернским деревом называли виселицу. (Прим. перев.)

10

Район в восточной части Лондона. (Прим. перев.).

11

В Викторианскую эпоху вошли в моду имена, обозначающие ту или иную добродетель или свойство характера. Имя Симплисити буквально означает «простота», «простодушие». (Прим. перев.).

12

Примерно во времена Финта канализационные трубы в Лондоне в большинстве своем выводили в выгребные или канализационные ямы. Содержимое ям вычерпывали – и вывозили в специальных ассенизационных бочках. (Прим. автора).

13

Вместо родителей, в качестве родителей (лат.). (Прим. перев.).

14

Район Лондона на южном берегу Темзы. (Прим. перев.).

15

Первоначально название острова Тасмания; переименована в 1856 г. (Прим. перев.)

16

Битва при Талавере (27–28 июля 1809 г.) – сражение между объединенными испано-португало-английскими войсками под командованием сэра Артура Уэсли, будущего герцога Веллингтона, и войсками Французской империи в ходе Пиренейских войн. (Прим. перев.)

17

Вор, похищающий развешанное для сушки белье. (Прим. перев.)

18

Довольно грязных, но тем не менее превосходно пошитых; Финт их потом еще долго носил – ну, то есть сперва отстирав хорошенько. (Прим. автора)