Финт - Терри Пратчетт

– Он из Гамбурга – это одно из германских государств; и, по всему судя, до смерти напуган.

– Отлично; скажи ему, что если будет пай-мальчиком и выполнит все, что мы попросим, так может статься, ему еще светит вернуться на родину. Не говори ему, что скорее всего, светит ему виселица, не хочу его тревожить попусту. Прямо сейчас, понятное дело, я побуду другом этому бедолаге, которого сбила с пути истинного дурная женщина. Так что, полагаю, он будет очень, очень услужлив. Ах да, скажи ему, чтоб снимал штаны, да по-быстрому! – Брюки оказались немецкого пошива и очень, кстати, неплохими, но Финт безжалостно разорвал их на длинные лоскуты и крепко связал и распростертого на земле Анонима, и ее полуголого помощника.

Симплисити засияла улыбкой – но тут по лицу ее скользнула тень.

– Финт, а что теперь? – спросила она.

– Так все ж идет по плану, – отозвался он. – Ты знаешь то место, о котором я рассказывал. Мы называем его Котел, потому что в грозу там все кипит и бурлит, но по крайней мере там почище, чем где-либо еще. Помнишь про светлые кирпичи? Там есть еда и бутыль с водой. А заслышав выстрелы, сюда сбегутся люди. – Он вручил девушке Соломонов пистолет. – Ты знаешь, как при необходимости стрелять из такой штуки?

– Ну я видела, как стреляют друзья моего… мужа, так что, думаю, справлюсь.

– Вот и славно, – отозвался Финт. – Ты просто наставляешь вот этот конец на того, кто тебе не нравится, и оно обычно срабатывает. Если все пойдет хорошо, думаю, я смогу прийти забрать тебя ближе к полуночи. Ни о чем не тревожься: самое страшное, что только есть в туннелях на данный момент, это я, а я на твоей стороне. Ты услышишь голоса, но ты просто затаись и сиди тихо; а когда я за тобой приду, я свистну особым образом – ты и поймешь, что это я; все как мы и планировали…

Симплисити поцеловала его и молвила:

– А знаешь, Финт, твой первый план тоже сработал бы.

Очень демонстративно она надела на палец кольцо, «найденное» в туннеле, и ушла, отыскивая в темноте путь по чуть более светлым кирпичам.

А Финт лихорадочно принялся за дело. Он со всех ног кинулся вниз по туннелям к тому самому месту, куда столь решительно преградил доступ мистеру Чарли, и осторожно вытащил из укрытия – и из-под пучков лаванды – останки злополучной девушки с золотыми волосами, в точно таких же коротких штанах и шапочке, как Симплисити. Он надел ей на ледяной палец роскошное кольцо – золотое кольцо с орлами в гербе.

Теперь оставалось самое неприятное. Финт вытащил пистолет Анонима, несколько раз вдохнул поглубже, дважды выстрелил трупу в сердце – ведь Аноним обязательно сделал бы контрольный выстрел на всякий случай, и, – содрогаясь от ужаса и стараясь не глядеть, – один раз в лицо, туда, где крысы уже начали… ну, делать то, что крысы обычно делают со свеженьким вкусным трупом. «Прости», – прошептал он. А затем из другого тайника среди мусора достал ведро со свиной кровью. Опрокинул его, все это время стараясь думать, будто он не здесь, а где-то в другом месте, он – развоплощенный дух, который со стороны наблюдает, как все эти действия производит кто-то другой, – потому что сколько бы Финт ни твердил себе, что ничего особо дурного не совершает, некая часть его души упорно с этим не соглашалась.

После того он прошел по туннелю назад, сел и заплакал, прислушиваясь к топоту и чвяканью бегущих ног. Звук стремительно приближался. Первым, что характерно, мчался Чарли, а за ним – двое полицейских. Они застали Финта в слезах: причем слезы лились сами собою.

– Да, – рыдал Финт, сжавшись в комочек, – она мертва, в самом деле мертва… Но я сделал все, что мог, правда.

Тяжелая рука легла Финту на загривок.

– Мертва? – переспросил Чарли.

Не отрывая взгляда от его сапог, Финт подтвердил:

– Да, Чарли, ее застрелили. Я ничего не мог поделать. Это был… Аноним, профессиональный убийца. – Финт поднял глаза: в свете фонарей в них блестели слезы. – Велики ли шансы у такого, как я, против такого, как он?

Чарли пепелил Финта свирепым взглядом.

– Ты говоришь мне правду, Финт?

Не опуская головы, Финт промолвил:

– Все произошло так быстро, словно в тумане. Но да, я говорю правду, правду как есть.

Чарли придвинулся к Финту вплотную, нос к носу.

– Туман, говоришь?

– Вот именно, тот самый туман, в котором люди видят то, что хотят видеть.

Не блеснула ли в глазах Чарли смешинка? Оставалось только надеяться, что да.

– Но труп-то есть? – осведомился он.

Финт скорбно покивал.

– Да, сэр, сейчас я вас отведу; в том мой прямой долг.

– И этот труп?.. – понизив голос, начал было Чарли.

– Труп бедной девушки, – вздохнул Финт. – Но я задержал преступников, и я предам их суду – с вашей помощью, Чарли. Что до Симплисити, боюсь, в живых ее вы уже не увидите. – Тщательно подбирая слова, Финт не сводил глаз с Чарли.

– Не скажу, что ваши вести меня радуют, мистер Финт, но вот констебль; ведите же нас к месту событий. – Чарли повернулся к Дизраэли – тот аж отпрянул – и предложил: – Бен, пойдемте с нами, вы – столп парламента, кому, как не вам, следует засвидетельствовать происшедшее. – В приглашении явственно прозвучала властная нота; и несколько минут спустя все уже стояли перед жалкими останками «Симплисити» в луже нечистот и крови.

– Господь милосердный! – воскликнул мистер Дизраэли, изо всех сил делая вид, что глубоко шокирован. – Выходит, лакей Анджелы – это на самом деле… мисс Симплисити?

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, сэр, но что здесь делала девушка, переодетая в мужскую одежду? – вопросил констебль, потому что был настоящим полицейским, хотя в ту минуту он выглядел в точности как констебль, оказавшийся в ситуации, где требуется по меньшей мере сержант.

Чарли обернулся к нему.

– Мисс Симплисити была девушка упрямая и решительная, как я понимаю. Но я умоляю вас всех, пожалуйста, ради мисс Куттс, пусть никто не узнает, что в смертный свой час бедняжка была одета в мужское платье.

– Вы совершенно правы, не стоит это афишировать, – подтвердил мистер Дизраэли. – Смерть молодой девушки ужасна сама по себе, но девушка в штанах… к чему мы катимся? – В этой небольшой речи заявлял о себе политик и веяло вопросом: что подумает общественность, если станет известно, что я был здесь, внизу, и замешался во всю эту историю?

– Для рабочей девчонки в самый раз, – объяснил Финт. – Вы и половины всего не знаете. Видал я девушек, работающих на угольных баржах, то-то рослые и дюжие девахи, вы б их видели! И попробовал бы кто-нибудь им приказывать, чего им можно и чего нельзя; помню, у одной были такие кулаки, что любой мужик бы обзавидовался.

Чарли вновь повернулся к трупу.

– Что ж, – вздохнул он, – мы все здесь согласны, что эта юная дама в штанах – мисс Симплисити. Но ее смерть… а вы что думаете, констебль?

Полицейский глянул на Чарли, потом на Финта и подвел итог:

– Пулевое ранение, сэр, и не одно, тут-то никаких сомнений. Но кто стрелял? Вот чего мне охота знать.

– Так вот, чтобы получить ответ на этот вопрос, прошу вас, джентльмены, последовать за мною вот сюда, – отозвался Финт. – Если вы поярче посветите фонарями, вы увидите связанную даму, которая, я так понимаю, является не кем иным, как Анонимом.

Даже Чарли не смог сдержать изумления:

– Да быть того не может!

– Она сама подтвердила, – заверил Финт, – а вот здесь лежит «экспонат Б», ее сообщник. Говорит по-немецки, вот и все, что я знаю; но сдается мне, он охотно выложит вам все как на духу, тем более что, спешу вас заверить, насколько мне известно, к смерти Симплисити он не причастен, и я так понимаю, никаких других преступлений в Лондоне покамест не совершил. Ну, помимо того, что пытался убить меня. – Финт протянул пистолет. – Вот то самое оружие, джентльмены, и я никак не мог помешать ей выстрелить в мисс С… мисс…

Финт разрыдался; Чарли потрепал его по плечу.

– Ну что ж делать, против пистолета никаких шансов нет, что правда, то правда. Но вы молодец, что схватили злоумышленников. – Чарли повел носом и заметил, как бы между прочим, так чтобы не услышал констебль: – А знаете, вы, безусловно, рассказали нам чистую правду, но мне случалось в жизни иметь дело с трупами – еще бы нет! – и этот мне кажется немножко… не вполне свежим?..

Финт заморгал.

– Да, сэр, думаю, это все летучие миазмы, сэр. В конце концов, в канализационных туннелях повсюду смерть, и гниение, и тлен, это все дает о себе знать, сэр, уж поверьте, дает со всей очевидностью, ничего не попишешь.

– Летучие миазмы, – повторил Чарли, на сей раз громче. – Бен, ты слышал? Ну что тут скажешь? Сдается мне, мы все отлично знаем, что мистер Финт ни за что не причинил бы вреда Симплисити: мы все понимаем, как он ее любил. Что ж, надеюсь, вы все искренне посочувствуете юноше заодно со мной, ведь он, несмотря на то что потерял возлюбленную, сумел задержать опасного убийцу. А вы что думаете, констебль?