Логика прыжка через смерть - Сергей Герасимов

Пуркносый зарекся, покаялся и пообещал. Было это в мае 2095-го.

– А кажись, он неплохой парень, – сказал старший милиционер. – Такие нам нужны. По физкультуре сколько имел?

– Пять, – ответил Пуркносый.

– Хорошо. А по математике сколько?

– Тоже пять.

– Это хуже. Силько умные нам не нужны, – сказал младший милиционер.

– Ничего, научим, – сказал старший.

А через два месяца Пуркносый стал милиционером. Он быстро выучился ремеслу.

Первые месяцы он дежурил в ночных барах, где во-всю гуляли ночные баре, стеснявшиеся своих свиных рыл и потому днем на люди не выходившие. Гуляло начальство свое, гуляло начальство бандитское, потом напивалось и лобызалось и трудно было различить где чье. Да и разницы большой не было. Иногда дежурил он на телецентре. Здесь было еще веселе. Дежурные каждый день выдумывали новые игры с посетителями. Например, приходит кто-то к господину и Х и спрашивает, есть ли господин Х. Если есть, ты говоришь нет. Если нет, ты говоришь есть и пускаешь лопуха гулять по коридорам. Все равно ничего не стащит, все ценное давно растащили. Или набираешь любой номер и просишь человека срочно прийти и получить деньги. Человек прибегает, а ты его не пускаешь, пропуска у того нет. Или приходит некое лицо, которое ты видишь каждый день, и порывается войти – и бац!

Лицо забыло пропуск. Нельзя пустить, никак нельзя. Лицо звонит и вызванивает своего начальника. А ваш начальник мне не начальник – и снова не пускаешь.

Весело жить, хорошо.

Как раз тогда вышел новый закон о милиции, переименовывавший милиционеров в опричников – согласно нацтрадиций. А для большего эффекту закон имел статью пятнадцатую, прим, которая разрешала опричнику применять оружие в том случае, если ему оказывают сопротивление. Или ему покажется, что оказывают сопротивление. Опричник Пуркносый попробовал – и получилось. Остановил он богатого господина в красном автомобиле. «Я ничего не сделал», – сказал господин. «А мне плевать», – сказал Пуркносый и потер пальцами, сложенными в щепотку. Господин возмутился и вышел из машины. Привык командовать, гад. Тут его Пуркносый и пристрелил – чтобы не оказывал сопротивления. Ничего, прошло.

Более всего любил Пуркносый пробовать свои силы. Зайдет он бывало в подземный зоопарк, покажет книжечку и попросит подарить ему дятла. Дятлы птицы дорогие, они настоящие деревья клюют. Дарят ему дятла, беспрекословно дарят. И то – кто ж будет прекословить. Остановит он человека на улице и попросит снять пиджак. Вежливо так попросит, не грозя. Снимает человек пиджак, еще и спасибо говорит. Заходит Пуркносый в школу и приказывает директору отменить занятия и произвести смотр строя и песни. Отменяются занятия, смотр проходит и песни разучены. Хорошо разучены, впору грамоты давать. Пригрозит Пуркносый своей жене, у той сердечко застучит так, застучит, и бежит она в кровать, вся готовенькая мужа ублажить – и не ноет, что работала целый день. Хорошо жил Пуркносый, давно уже живых бандитов не видал. Боялись его бандиты.

В последние годы милиционер Пуркносый крепко дружил с милиционером хромым Жорой и ежедневно предлагал тому выпить чашечку кофе. Жора обычно не отказывался. После смерти Жоры Пуркносый погоревал и перестал пить кофе.

«Неинтересно без друга», – так объяснял он это.

А опричников снова переименовали – не понравилось кому-то. Переименовали вначале в дубинконосов, но тоже не понравилось. Тогда снова, скрепя сердце, назвали милиционерами. Слово-то иностранное.

82

– Привет, – сказал Коре.

Пуркносый остановился и осмотрелся. Потом достал пистолет и погрозил пустому простору вокруг.

Пистолет был мягко отобран и подвешен в воздухе.

– Это кто? – спросил Пуркносый.

– Никто. Это тебе кажется. Ты сошел с ума.

– А если я попробую выстрелить?

– Застрелишь сам себя. Видишь куда ствол смотрит.

– Так я говорю сам с собой?

– Конечно.

– И чего же мне самому от себя надо?

– Компьютер, – сказал Коре, – хороший компьютер. Он есть в кабинете.

– И зачем же мне от себя нужен компьютер?

– Да так просто. Ты же сумасшедший.

– Ну пошли. А пистолет отдашь?

– Нет смысла. Он и так у тебя, – сказал Коре.

Час спустя они вошли в помещение участка. Пуркносый сделал кое-какие распоряжения и взял машину.

– Едем ко мне, – сказал он, – компьютер я домой взял, чтобы в участке не украли. Народ там воровитый, сам знаешь.

Дома он прогнал жену и провел гостя в заднюю комнату.

– Сейчас включу.

Машина была слишком старой модели, Коре даже засомневался, что сможет с ней справиться.

– Она дает объемное изображение? Мне нужен объем.

– Сейчас увидишь.

Пуркносый выкрутил сзади маленькую стеклянную детальку и раздавил ее в пальцах.

– Все, – сказал он, – теперь не заработает! Вжизниии!

– Что это было?

– Не знаю. Я сошел с ума, – ответил Пуркносый и засмеялся, – ха-ха-ха!. – Он снял парик и шлепнул себя по лысине. В осианской культуре это был в высшей степени неприличный жест.

– Подожди-ка, – сказал Коре, – покажи мне лысину. Нет, мне не показалось. У тебя черные червячки в мозгах. Так и кишат.

Пуркносый схватил со стены небольшой красный цилиндр с надписью «огнетушильнник», грохнул его кончиком о подоконник и обрызгал Коре струей пены.

Потом выхватил пистолет из ящика стола и выпустил в пенный пузырь девять пуль.

Пули впечатались в стену ровной полоской. Пена опала на пол.

– Предшественник твой, – сказал Коре, – получше был. Жору помнишь?

– Помню, – сказал Пуркносый, – веселый был парень. Кофе он любил. Он любил, а я наливал. Это я придумал его амедотоксином поить. Это такой несмертельный яд, он что-то с нервами делает. У него сразу начались сдвиги. В первый раз он сломал авторучку в кабинете шефа. Потом позавязывал узлы на гардинах. Потом стал надевать наручники на деревяшку. Все он отрывал и ломал.

Садился на все стулья по очереди. Поцарапал и поотрывал все обои, повыкручивал все гайки. И так далее. Прятал от себя пистолет, чтобы не застрелиться.

Разбил собственный телевизор, чтобы меньше смотреть. А один раз укусил сам себя за руку, за ладонь. Это же уметь такое надо? У него руки и ноги шевелились сами и не спрашивали разрешения у головы. Он все боялся, что с ума сойдет.

Сначала я подливал амедотоксин ему в кофе. А потом он совсем поехал, тоскин тратить не нужно было. Разве что иногда, для поддержания формы.

– Зачем ты это делал?

– С токсином? – удивился Пуркносый. – Так интересно же!

– Конечно, – вспомнил Коре. – Ты же М-кретин, а такому не нужны ни причины6 ни поводы. Так говоришь, интересно?