Чингисхан. Сотрясая вселенную - RedDetonator

На шум из-за остатков ограды вышел Альвомир, покрытый свежей кровью. Топор его был безнадёжно испорчен, потому что на нём были глубокие зарубины, оставшиеся вследствие того, что римляне пытались блокировать молниеносные и мощные удары Альвомира своим оружием. Вероятно, нескольких трофейных мечей они лишились...

— Кхм-кхм, — откашлялся Эйрих, прочищая горло и собираясь с мыслями. — Сегодня была славная битва, показавшая, что ежели биться с умением, то никакие хвалёные легионеры нам нипочём! А теперь главное...

Далее он сообщил во всеуслышание, что раз у них нет тут дружинников, кроме самого Эйриха и Нимана Науса, то делёжка добычи будет идти по новому правилу: 3/5 достанется всем воинам, 1/5 Эйриху, как отцу победы, а 1/5 достанется вождю — Зевте.

Наусу такой расклад не понравился, но Эйрих это предвидел, поэтому даровал ему из своей доли пять хороших кольчуг и пять мечей. Хумулу и остальным отметившимся воинам досталось по мечу и римской кольчуге, тоже из личных трофеев Эйриха. Новая система распределения добычи должна быть внедрена, причём сам Эйрих даже не сомневался, что такой оборот дел придётся по нраву Зевте, которому станет даже необязательно лично вести отряды в набеги, чтобы не оставаться внакладе.

Простым воинам, которые и так были в предвкушении богатой добычи с убитых римлян, новость о том, что им на всех достанется 3/5 добычи, что есть нешуточный аттракцион невероятной щедрости, возликовали и призвали Эйриха отпраздновать победу с алкоголем. Но Эйрих это безобразие пресёк, решив, что надо есть мясо, пока не остыло.

— На время похода запрещено пить алкоголь! — воскликнул он. — Дома — сколько хотите!

— Э, это почему?! Это как?! С какого рожна такое?! Мы воевали!!! — начался многоголосый протест.

— Римляне слишком близко! — ответил Эйрих. — Пьяный воин — это не воин, а добыча! Воин, во время похода, должен быть собран и готов ко всему. Пьяный воин не может быть собранным! Не может быть готовым ко всему! Праздновать нужно в безопасности, дома, когда вокруг все свои, а не лесная чаща, кишащая римскими легионерами!

Тут он дал небольшую промашку, потому что по лицам воинов промелькнула мрачная тень. Каждый вспомнил, что именно дома римляне вырезали дружины и вождей всех окрестных деревень.

— Эйрих говорит дело! — заявил Наус. — Мужи, не пристало нам напиваться посреди чужой земли! Римляне действительно вокруг!

Мальчик благодарно кивнул дружиннику.

«Слушайте юноши старика, которого юношей слушали старики...» — вспомнилась Эйриху неуместная цитата авторства принцепса Октавиана Августа.

— Раз ты там уже стоишь! — решил сменить тему Хумул. — Когда следующий поход?!

— Давай сначала с этого вернёмся! — ответил ему Эйрих, чем вызвал одобрительные смешки окружающих воинов. — Все подойдите завтра с утра ко мне, поочерёдно, я запишу имена ваши и подвиги, чтобы не забыть, когда настанет время для нового похода, собрать вас всех!

— Да!!! Да! Да! Да! — воскликнули воины. — Эйрих! Эйрих! Славный воин! Эйрих! Эйрих!

Посчитав, что на сегодня достаточно речей, Эйрих спустился с телеги и пошёл к своему шатру. Надо привести в порядок экипировку с оружием, а также заняться подсчётом трофеев.

/26 февраля 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония/

Шли они тяжело. Людей отчаянно не хватало, чтобы управлять телегами и следить, при этом, за скотом с рабами. Пришлось привязать рабов к телегам, а скот закрепить в ведение Эйриха и четверых пеших воинов.

Это значило, конкретно для Эйриха, изнурительные дни, потому что за овцами нужен был глаз да глаз, особенно учитывая, что в лесах, через которые они проходили, водились волки. Семь овец они потеряли именно поэтому, а ещё две просто пропали, когда измотанные погонщики на что-то отвлеклись.

И больше всех счастлив, при виде родных хибар, был именно Эйрих. Дни запутанного петляния по чужой территории, пересечения речушек и пряток по особо густым чащам теперь позади.

— А это ещё что такое? — увидел он возле родного дома новое строение.

Со стороны деревни раздавалось мычание и блеяние.

Из кустов вышел один из простых готских воинов.

— Никак сам Эйрих?! — воскликнул он. — А мы уже и не надеялись!

Усатый, седой, зим пятьдесят — Эйрих видел его раньше, но это было давно.

— Ты — это всё охранение деревни? — спросил он у воина. — Тебя как звать?

— Вихрадвин, — представился воин. — А другие в тайнике сидят, я просто на встречу вышел, чтобы узнать, кто таковы и с чем пожаловали.

Он посмотрел на телеги, гружённые чем-то явно ценным и полезным, после чего, под впечатлением, покивал уважительно.

— Ладно, возвращайся на дозор, — сказал ему Эйрих. — А мы пойдём дальше. У нас за плечами две тяжёлые битвы, мы устали и заслужили отдых.

— Не буду стоять у вас на пути, — заулыбался Вихрадвин. — Давайте, проходите!

— Постой, — придержал его Эйрих. — А скот откуда? Я слышу мычание коров и блеяние овец.

— А, скот... — Вихрадвин почесал затылок. — Дык, с северо-востока приходили торговцы от гуннов.

— От гуннов? — удивился Эйрих.

— Да, скотом торговали, шерстью, — покивал Вихрадвин. — Сразу видно, что добрые люди — дёшево всё продавали, почти даром...

— Ладно, потом узнаю побольше, — решил Эйрих. — Спокойного дозора тебе, Вихрадвин.

Кочевники прислали купцов, продающих всё дёшево? Это только у неподозрительных готов может не вызвать никаких тревожных мыслей.

Какие же мысли первыми пришли в голову Эйриха? Да это обыкновенная разведка через купцов. Он сам так делал сотни раз, отправляя надёжных людей в разные уголки земель. Его купцы доходили даже до сердца земель Индии...

«Эх, жаль, что Индию тоже не успел», — с горьким сожалением подумал Эйрих. — «Купцы говорили, что там земли плодороднее, а народ богаче, чем в десяти Хорезмах...»

Но он пресёк скорбь о неосуществлённых замысла и делах, которые не доделал, после чего вернулся к гуннской проблеме.

То, что гунны проверяют новые земли готов — это значит, что решение о захвате их земель уже почти принято. Это не значит, что они совершат большой набег сразу же, как будет принято решение. Кочевники всё делают размеренно, они почти никогда не спешат. Потому что земледельцы, как правило, не могут никуда деться со своих земель, а ещё они знают, что, в конце концов, никто не сбежит. Они будут сгонять