Степан Разин - Михаил Васильевич Шелест

— Да⁈ — удивился голландец. — Это меняет дело, хотя и непривычно. Обычно русские купцы предпочитают торговлю в кредит.

— Я не совсем русский, — улыбнулся я.

— Да, боярин Морозов рассказывал, что ты чуть-ли не персидский принц?

— Почему, чуть-ли? У меня есть документ о моём рождении, но он написан на персидском.

— Я знаю персидский язык и с удовольствием бы ознакомился с твоим свидетельством о рождении.

— Хм! — произнёс я, и достал документ.

Мы сидели в европейской гостиной с двумя диванами, четырьмя креслами, столом и стоящими вокруг него деревянными стульями с высокими спинками.

— Хм! — хмыкнул голландец и покрутил головой. — Действительно. Не хотите сесть на персидский трон?

Я посмотрел на Рутса и улыбнулся правым уголком губ.

— Это не реально. Давайте поговорим о реальностях.

— Зря вы так думаете. Совершить переворот не так уж трудно. Трудно подобрать легитимного правителя, чтобы соответствовал династическим требованиям. Иначе он у власти долго не продержится. Возьми, как пример, попытки взять бразды правления Россией царевичей Дмитриев и даже сына Василия Шуйского.

— Тут мало одного династического родства, — сказал я. — Важно, есть ли у претендента поддержка? У меня в Персии поддержки нет.

— А в России? — задал странный вопрос Рутс.

— При чём тут Россия?

— Э-э-э… Ну, как причём? Видно же, что ты думаешь о власти. Кровь не даёт покоя. В тебе сидит жажда власти. Она в крови. Подумай об этом. Нельзя упускать возможности. Бог не простит. Он даёт человеку возможность возвысится. У тебя нет иного пути, как наверх. Другой путь — гибель. Тебе не дадут просто жить. Ни шах Аббас, ни его люди, ни его противники. Они найдут тебя и или убьют, или вознесут на трон. Других путей нет.

— А зачем ты мне об этом говоришь, гер Рутс? Разве я просил тебя меня поучать в этом деле? Мы пришли договариваться о ведении торговли.

Рутс вздохнул.

— Это тоже торговля. И я уполномочен, а поэтому вынужден вести с тобой эти переговоры, как с наследником персидского престола. Скажу всего один раз… Если надумаешь принять управление над Персией, наш орден это обеспечит.

— Какой орден, — спросил я начиная ощущать мелкую дрожь в теле.

— Орден Иисуса, — сказал Рутс. — У нас есть силы в Персии сделать тебя шахом, поверь мне. Наши проповедники-миссионеры обращают там местное население более века. Поверь, только одно твоё слово, и у тебя в Персии будет много сторонников.

Я задумался, посмотрел внимательно на Рутса, вздохнул, нахмурился. Мне, действительно, вдруг пришло в голову, а «вдруг получится»? Потом я вспомнил, как с помощью армян и Афганцев иезуиты разрушили персидскую империю Сефивидов и Персию разломали на несколько частей, отошедших Афганистану, Турции и России. Не верил я в благие намерения иезуитов, коими, как говорится, выложен путь в Ад. Это сказано, точно, про них.

— Я услышал тебя, гер Рутс и буду думать, а пока давай обсудим торговые вопросы.

— Хорошо, — кивнул головой голландец. — Что ты хочешь продать, или купить?

Я озвучил свои пожелания. Голландец не удивился.

— Сколько тебе надо семян? Я же правильно тебя понял? Тебе нужны семена?

Я кивнул.

— А ты точно знаешь, что ты хочешь?

— Почему ты спрашиваешь? — спросил я.

— Просто я удивлён, что ты знаешь об этих растениях. И их семена довольно мелки. Только картофель садится клубнями, а другие растения зёрнами. И довольно мелкими зёрнами.

Мне пришлось объяснить, что и сколько я хочу получить и договориться о ценах. Стоил мне мой заказ всего в пятьсот рублей. На эту сумму Рутс запросил меховой рухляди, а я попросил картофель перевозить в плотно закрытых коробах, собранных из коры пробкового дуба. Рутс даже спрашивать не стал, для чего это нужно, а только повёл бровью. Договорились о шведском железе. В общем, мы были друг другом довольны.

— Раз ты любишь выращивать пищевые растения, хочу порекомендовать тебе, шахзаде, такой корнеплод, как редис. У нас он пользуется уважением, а здесь его не выращивают.

— Редис? — удивился я. — Это — такая маленькая красная редька?

— Да. Ты знаешь про неё?

— Слышал. Привези её мне.

— Семена редиса можно купить здесь. Я знаю тех, кто её выращивает в немецкой слободе и готов продать семена.

— Отлично. Скажи, к кому мне обратиться и скажи, сколько я тебе должен заплатить за эти сведения?

— Ну, что ты, окольничий Степан Разин, за это платить не надо. Буду у тебя в гостях, угостишь меня редисом. Я очень его люблю, особенно мелко нарезанный приправленный сметаной и зелёным луком. Я дам тебе письмо. А ещё лучше, дождись моего приезда, и мы сходим к этим людям вместе. Тебе будет интересно с ними поговорить, а им с тобой. Слышал, ты не сторонишься наших новин. Даже суда строишь наши.

— С чего бы это мои суда стали вашими? Я не учился ни в Голландии, ни, даже, в Англии. Это мои суда. Я их сам выдумал.

— Но такого не может быть! — воскликнул Рутс. — Все у кого-то учатся!

— Я — не все! — ответил я нарочито горделиво.

— Да-а-а… Мне говорили…

Рутс задумчиво посмотрел на меня и констатировал.

— Значит, ты — одарённый. — А это снова доказывает, что ты должен править в Персии. Или не в Персии. Ты знаешь, что на тех землях раньше было христианское Армянское королевство Каликия?

— Слышал что-то.

— Ты сейчас принял учение Христа, и если бы ты заявил о том, что ты пришёл восстановить это королевство, за тебя бы поднялись все христиане, называющие себя армянами и грузинами.

— Ты снова об этом⁈ — недовольно скривился я. — Прошу, не докучай больше Персией. Мне надо серьёзно подумать.

— Но ты же сам говорил, что тогда, когда тебя привезли в Москву, ты хотел забрать власть в Персии. Даже войска подготовил.

— То решал не я, а отец. У него свои счёты с персами свои амбиции. Тогда судьба распорядилась иначе. Она привела меня в Москву. Теперь решаю я. И мне не очень хочется совать голову под топор. Я не люблю воевать и лить чужую кровь. А если поднимать христиан против мусульман, прольётся очень много крови.

— Но, ты, говорят, уже убивал и убивал легко?

—