Позволь мне любить тебя - Бриттни Шахин

переместилась на мою руку, и он легонько сжал ее. Его глаза закрылись, как будто тяжелые воспоминания прошлой ночи клубились по краям его сознания, и он, вероятно, волновался, как поделиться ими.

Я положила руку на его сердце и услышала, что оно бьется сильно и быстро.

— Что случилось?

— Агенты ЦРУ, которые забрали чистильщика с пограничного контроля, оказались подставными. Судя по тому, что выяснила команда Джесси, они схватили его, чтобы получить список и заставить чистильщика замолчать, прежде чем он сможет заговорить с кем-то еще, — наконец поделился он. — Возможно, они даже сами убили его перед тем, как устроить засаду.

Засада?

— Когда мы прибыли, там уже была другая команда. Нам с Джесси удалось проникнуть в дом раньше, и мы нашли флешку у одного из агентов. Список клиентов чистильщика.

Я прокрутила в голове его слова, думая о том, какой опасности он подвергался. Глубокий вдох, напомнила я себе.

— Мы уже собирались уходить, когда на нас снова напали. Судя по тому, что мы узнали позже, это была еще одна команда. К счастью, Картер тоже вызвал подкрепление. Но он не был уверен, что они успеют вовремя, и, наверное, только поэтому разрешил нам присоединиться к нему. — Он покачал головой. — Так что нам повезло, что мы получили эту помощь. Нам нужно было подкрепление, иначе мы могли бы не…

Он оставил эти резкие слова висеть в воздухе, понимая, что я не хочу слышать о том, что он мог погибнуть прошлой ночью.

Он легонько сжал мою руку, напоминая, что он жив и находится рядом со мной.

— Константин убедил босса Джесси дать нам копию данных перед тем, как мы вернулись домой. И мы надеемся, что там есть ответ на вопрос, кто виновен в убийстве Бьянки.

— Если за этим списком охотится столько опасных людей, есть ли шанс, что кто-то сможет выяснить, что ты там был? Ведь вы прилетели туда на своем частном самолете и…

— Мы подумали об этом. — Он прервал мои сумасшедшие мысли. — К счастью, у команды Картера есть связи вплоть до Белого дома. Люди, которым он доверяет. И они уничтожили все свидетельства того факта, что я и мои братья когда-либо были в Сиракузах. Записи о полетах были изменены, так что не осталось никаких цифровых следов того, что мы вообще там были.

— Но? — Я чувствовала, что меня ждут плохие новости.

— Когда чистильщик пустился в бега после того, как понял, что его вычислила команда Джесси… вполне возможно, что все его клиенты перешли в состояние повышенной готовности, понимая, что их личности и преступления могут быть раскрыты, если чистильщик будет пойман. — Его взгляд смягчился от сожаления. — Вот почему мы до сих пор держим здесь дополнительную охрану.

— Но ведь чистильщик мертв, и разве плохие парни не решат, что их секреты умерли вместе с ним?

— На это мы и надеемся. Но если кто-то узнает о списке и о том, что он теперь у Картера и его людей…

— Они станут мишенью. — Я закончила его прерванную мысль.

— Они смогут с этим справиться. Их устраивает быть приманкой, притягивать к себе ублюдков и попадать прямо в ловушку. Это то, что они делают. И никто не знает, что у нас есть копия или что мы с братьями вообще там были, — напомнил он мне, стараясь сохранить выдержку. — Наши личности в безопасности.

— Вам нужно им помочь?

— У них сейчас достаточно людей. Мы им не нужны. Так что мы сосредоточились на убийце Бьянки и, надеюсь, узнаем его имя в ближайшее время.

— Почему мне кажется, что есть что-то еще? Что-то, о чем ты мне не сказал?

— У меня просто плохое предчувствие. — Его плечи опустились, и он сказал с легкой дрожью в голосе: — Я беспокоюсь, что что-то упустил и потеряю единственную женщину, в которую когда-либо был влюблен, потому что отвлекся. — Он закрыл глаза. — Что, если из-за моей любви к тебе ты погибнешь?

Любовь? Я напряглась, сглотнув, когда мой желудок перевернулся, а мозг превратился в кашу. Я была просто в шоке от его слов.

— Энцо, — это было лучшее, что я смогла вымолвить, прежде чем ему позвонили.

— Это Джесси. Должно быть, он расшифровал список быстрее нас и хочет сообщить нам об этом. — Он поднес телефон к уху. — Что ты выяснил? — Его взгляд опустился на пол, и он тяжело выдохнул. — Нет, — сказал он мгновение спустя, — я понятия не имею, почему они хотели ее смерти. Мне нужно поговорить с семьей. Будь осторожен. Оставайся в безопасности.

— Что он сказал? — спросила я после того, как он закончил разговор.

— Помнишь, я говорил тебе, что в итало-американской мафии есть пять основных семей? — Я кивнула, вспоминая наш полет на самолете в Нью-Йорк. — Так вот, одна из этих семей, Брамбилла, которая сейчас обладает наибольшей властью, наняла чистильщика. Документы напрямую связывают их с ее делом.

— Значит, в ее смерти виновна итальянская мафия, но не сицилийская? — Я пыталась понять.

— Похоже на то, но я не понимаю почему. У нас нет с ними никаких контактов. Насколько я знаю, мой отец никогда им не угрожал. В отличие от Джованни, Брамбилла гораздо могущественнее, и было бы просто смертельно опасно, если бы… — На этом его слова оборвались, и по моему позвоночнику пробежала дрожь. — Я подумал, что моя сестра могла быть убита из-за того, кого она любила, и, как Иззи, она не хотела, чтобы я знал о нем, потому что я не одобрю.

— Но ведь она не влюбилась бы в кого-то из мафии?

— Нет, как, черт возьми, моя сестра… — Он уронил свои слова и голову. — Нет, этого не может быть.

— Что? — Я потянула его за руку, побуждая посмотреть на меня.

— Новелла, которую она написала незадолго до смерти, ну, она сказала мне, что она основана на реальной истории. Но она сказала, что никто никогда об этом не узнает.

Я вспомнила историю, опубликованную в журнале, пытаясь восстановить детали.

— И ты думаешь, что это могло быть основано на ее собственной жизни, и она просто написала ту концовку, на которую надеялась?

Любовь. Счастливый конец. Кто бы хотел чего-то меньшего?

— Я не знаю, что и думать, потому что если это не так, то это означает только одно.

— И что же?

— Что мой отец, скорее всего, насолил кому-то из преступной семьи Брамбилла, и он виновен в ее смерти. — Он открыл дверь и бросил на меня быстрый взгляд, и я смогла прочесть его мысли.

Никакой пощады.

Глава двадцать