Признание - Джон Гришэм

— Конечно, — подтвердил Уэшлер. — Почему нет?

— Он в вашем полном распоряжении, — заявил Кит уже на пути к выходу. Он бегом добрался до машины, которую отогнали на крытую автостоянку, и проверил оставшуюся наличность: шесть долларов. Расплатившись со служителем, он завел двигатель и, наконец, тронулся в обратный путь. Радуясь обретенной свободе, пастор бросил довольный взгляд на пустующее пассажирское место, искренне надеясь, что никогда больше не окажется рядом с Тревисом Бойеттом.

Уэшлеру и Джайлзу принесли складные стулья, и они, заняв места по обе стороны двери с табличкой «Палата 8», позвонили начальству и доложили о состоянии Бойетта. Потом они нашли журналы и углубились в чтение, пытаясь чем-то себя занять, чтобы убить время. В палате находилось шесть коек, скрытых от посторонних глаз легкими занавесками. Здесь лежали больные, страдавшие тяжелыми недугами. На противоположной стене имелось большое окно, а рядом — дверь, которой время от времени пользовались уборщики.

Пришел доктор и, перебросившись парой слов с полицейскими, подошел к боксу номер 4, чтобы проверить, как там Бойетт. Отдернув занавеску, он в изумлении замер.

Трубки капельницы свисали вниз. Кровать была аккуратно заправлена, а сверху лежала черная палка. Бойетт исчез.

Глава 32

Робби Флэк и его команда два часа наблюдала за разыгравшимся на их глазах настоящим цирковым представлением. Когда приехавший шериф убедился, что на Руповой горе действительно разрыта могила, туда потянулись полицейские со всей округи. Помощники шерифа, полицейские штата, коронер, следователи из патрульной службы штата Миссури и, наконец, эксперт-криминалист. Постоянные переговоры по рации, крики людей, шум вертолета. Когда стало известно об исчезновении Бойетта, полицейские принялись клясть его, будто знали всю жизнь. Робби позвонил пастору по сотовому и сообщил последние новости. Кит, в свою очередь, рассказал о заключении врача. Он не мог представить, что Бойетт способен далеко уйти, и согласился с Робби, что его наверняка скоро задержат.

К двум часам Робби устал от всего происходящего. Он уже все рассказал и ответил на тысячу вопросов следователей, и делать здесь больше было нечего. Они нашли останки Николь Ярбер и были готовы вернуться в Слоун, где их ждали неотложные дела. Брайан Дей отснял достаточно материала для целого сериала, но ему запретили выдавать его в эфир в течение нескольких часов. Робби проинформировал шерифа, что они уезжают. Караван машин с трудом добрался до шоссе и вскоре устремился на юг. Карлос по электронной почте переслал в офис десятки фотографий и видеозапись. Сейчас шла подготовка к официальному выступлению.

— Мы можем поговорить? — спросила Марта Хендлер, когда они выехали на шоссе.

— Нет, — ответил Робби.

— Ты обсуждал с полицией, что будет дальше?

— Останки заберут из ящика и отправят в криминалистическую лабораторию в Джоплине. Там сделают все, что положено, а потом посмотрим.

— А что будут выяснять?

— Сначала постараются идентифицировать тело по снимкам зубов. Это самое простое, займет всего несколько часов. Результаты мы можем узнать уже вечером.

— А у экспертов есть снимки ее зубов?

— Я дал им комплект. Накануне судебных слушаний по делу Донти прокуратура передала нам для ознакомления несколько коробок с материалами по делу. Как всегда, прокурорские облажались, и в одной коробке были рентгеновские снимки зубов Николь. Во время поисков изготовили несколько комплектов снимков, и один находился у Коффи. Он по небрежности передал его нам. Вообще-то никакого значения это не имело, поскольку тела так и не нашли. Через год я вернул материалы Коффи, но на всякий случай сделал себе копию. Кто знает, что однажды может понадобиться…

— А он в курсе, что у тебя есть копия?

— Не помню, но вряд ли. Это не важно.

— А разве это не нарушение права на частную жизнь?

— Конечно, нет! Чьего права? Николь?

Марта сделала пометки в блокноте, а магнитофон продолжал записывать. Робби закрыл глаза, стараясь сохранять спокойствие.

— А что еще будут исследовать? — спросила она.

Робби нахмурился, но глаза не открыл.

— После девяти лет причину смерти в случае удушения определить невозможно. Эксперты исследуют ДНК, возможно, по следам крови и волосам. После такого долгого периода обычный для этого исследования материал — семя, кожа, слюна, ушная сера, пот — в разложившемся теле не сохраняется.

— А зачем нужен этот анализ? Ведь мы знаем, кто убийца.

— Мы-то знаем, но я бы очень хотел получить дополнительные доказательства. Тогда дело Донти станет первым в истории США случаем, когда анализ ДНК подтвердит, что казнили невинного человека. Существует больше десятка спорных дел — есть подозрение, что штат казнил невиновных, но до сих пор не было подтверждений с использованием анализа ДНК. Хочешь выпить? Я точно хочу!

— Нет.

— Ты выпьешь, Карлос?

— Конечно! Пиво.

— Аарон?

— Я за рулем.

— Шутка. — Робби достал из холодильника две бутылки пива и передал одну Карлосу. Выпив прямо из горлышка, Робби снова закрыл глаза.

— О чем ты думаешь?

— О Бойетте. О Тревисе Бойетте. Мы были так близки, нам не хватило всего суток, чтобы спасти Донти. А теперь приходится иметь дело с последствиями.

— А что будет с Бойеттом?

— Ему предъявят обвинение в убийстве здесь, в штате Миссури. Если он доживет до суда, то его будут судить.

— А в Техасе его разве не обвинят в убийстве?

— Конечно, нет! Там никогда и ни за что не признают, что убили невиновного. Коффи, Кербер, судья Вивиан Грей, присяжные, судьи, губернатор — все, кто несет ответственность за этот спектакль, ни за что не признают своей вины. Ты увидишь, как они начнут изворачиваться и искать козлов отпущения! Возможно, они не станут отрицать ошибок, но никогда не признают их! Думаю, виновные залягут на дно и постараются переждать, пока все не уляжется.

— А им это удастся?

Очередной глоток из бутылки. Робби улыбнулся и облизнул губы.

— Еще ни одного полицейского не осудили за неправильный приговор. Кербер должен отправиться за решетку. Коффи тоже. Они несут прямую ответственность за вынесение Донти обвинительного приговора, но Коффи контролирует большое жюри. Он возглавляет систему. Поэтому уголовное преследование вряд ли возможно, если, конечно, мне не удастся убедить министерство юстиции провести расследование. Я, безусловно, попытаюсь. Но есть еще и гражданское судопроизводство.

— Иски?

— О да! И еще сколько! Я подам иски на них всех! Просто руки чешутся!

— А я думала, ты переезжаешь в Вермонт.

— Это никуда не денется, сначала надо закончить здесь!

В 14.00 было созвано экстренное заседание Совета муниципальной школы Слоуна. На повестке дня был только один вопрос — игра. Команда из Лонгвью должна была приехать в 17.00 для матча, назначенного на 19.30. Руководители школы и тренеры не без причины опасались за своих игроков и болельщиков. Беспорядки в Слоуне теперь все называли не иначе как «мятежом на расовой почве», и о них поступали недостоверные и обрывочные сведения.

В полицейское управление Слоуна и в школу продолжали звонить с угрозами. Если матч все-таки состоится, то вспыхнут новые волнения и мало никому не покажется. Шеф полиции Джо Редфорд умолял отменить игру или по крайней мере перенести ее. Пять тысяч человек — в основном белых — отличная мишень для нападения недовольных афроамериканцев. К тому же оставлять дома болельщиков на время игры без всякой защиты тоже глупо. Тренер признался, что проводить игру в таких условиях он не хочет. Мысли ребят заняты другим, не говоря уж о том, что лучшие игроки — двадцать восемь чернокожих — публично бойкотировали матч. Ведущий тейлбек Трей Гловер все еще находился в тюрьме. У обеих команд было по шесть побед и по два поражения, и они сохраняли шансы на выход в плей-офф штата. Тренер знал, что без чернокожих игроков его команда точно проиграет. Но и отказ от игры также означат поражение. Что делать в этой ситуации, не знал ни он, ни остальные.

Директор рассказал о сожженном газетном киоске, о беспорядках последних двух дней, об отмене занятий и продолжавшихся звонках с угрозами. Он был совершенно разбит и буквально умолял Совет отменить игру.

На заседании присутствовал один из командиров подразделений Национальной гвардии. Он считал, что им следует оцепить район стадиона и обеспечить порядок во время игры, однако разделял опасения шефа полиции насчет судьбы домов, оставленных без присмотра на целых три часа.

Отвечая на прямой вопрос, командир признал, что, по его мнению, игру следовало отменить.

Члены Совета чувствовали себя так, словно их загнали в угол. Обычно они составляли бюджет, утверждали учебный план, занимались укреплением дисциплины и множеством других не менее важных вопросов, но еще никогда им не приходилось выносить решение по столь значимому событию школьной жизни, как отмена матча. Выборы в Совет проводились раз в четыре года, и перспектива потерять доверие избирателей никого не прельщала. Если они проголосуют за отмену и команде Слоуна зачтется поражение, их обвинят в трусости и в том, что они пошли на поводу у смутьянов. Если же они выступят за проведение матча, а потом это обернется серьезными неприятностями, то всю вину за это опять-таки возложат на них.