Блуждающий по вселенным - Юрий Иванович

– Угу, угу… Стоять! Угу…

Тут уже трехрукий окончательно растерял всю свою наглость и напускную агрессивность. Попытался выдернуть третью руку из моей хватки, но со своей хилой конструкцией тела оказался неспособен даже на рывок средней силы. Тогда как я смог бы переломать его слабую кость, словно спичку.

– Что… что вы хотите? – уже почти испуганно пролепетал измененный.

– Мы разыскиваем парочку людей, подозреваемых в шпионаже, и нам надо пройти вниз! – сумел Кабан справиться со своим потрясением. – А ты нам мешаешь выполнить служебный долг.

– Да проходите, я не против. Мне только надо внести ваши номера в журнал…

– Внесешь, никуда не денешься. Как и будешь наказан за свое мерзкое поведение… – И не удержался от презрительного: – Трехлапый!

Я вскинул вверх левую ладонь с расставленными пальцами, давая подсказку.

– …Пятилапый! – поправился Кабан.

От унижения охранник попытался еще раз дернуться, вырываясь, но я уже разобрался, где у него болевые рецепторы. Нажал, куда следует, прямо возле кисти, и тип рухнул на колени, подвывая от боли. Смешная, наверное, получилась картинка, если смотреть со стороны: он меня выше на полторы головы и в два раза шире в плечах, а сломался моментально.

Похоже, здесь все-таки царила некая особая кастовость. Все самое секретное и тайное – доверялось лишь измененным. Как и охранялось ими. Ну а данный представитель, как я его уже успел изучить, оказался слаб не только на голову, но и физически не совершенствовался с самого детства. Вот ни на что, кроме как стоять охранником, не годился. Причем именно стоять да пугать своим видом.

Ну и хорошо, что время было как раз между завтраком и обедом. Никто через турникет не совался, и данный переход никем не использовался.

А мы сунули свои запястья под нос скулящему вахтеру, и магистр потребовал:

– Запоминай номера! Запишешь в журнал потом. А сейчас открывай проход!

Растирая обеими руками свою пострадавшую третью, измененный поплелся в будку, и тут же прозрачная преграда за турникетом убралась в сторону. Мы прошли под шипяще-вынужденное:

– Проходите, пожалуйста!

Это и я понял, метров через двадцать хвастливо констатировав:

– Ну вот, могут ведь вежливо, когда их научишь!

– А у меня вся спина мокрая, – признался мой напарник. – И поседел наверняка!

– Было бы от чего… Туда! – Дальнейший путь старался выбирать интуитивно и во все глаза высматривал астральный след Леньки.

– И я это… – замялся магистр, – вспомнил, что мы даже не позавтракали.

– Хм! – Я только сейчас прислушался к себе, понимая, что тоже ощутимо голоден. – Разве мы уже не отмучились за свое поползновение на шулячи?

– Ну так порция какая! К тому же усиленный аппетит быстро не проходит, хоть и на спад резко идет. И связано это с начавшейся кардинальной очисткой всего организма.

– Было бы что чистить, – ворчал я. – И потенция будет дальше зашкаливать?

– Совсем не так, как с вечера, – «успокоил» меня знаток магических фруктов. – А значительно меньше.

– Ага! То есть ты сегодня три бабы себе закажешь, а не четыре? – мой вопрос остался без ответа.

– Поражаюсь, честное слово, как эта субтильная на вид Нюша тебя одна выдержала. Вы так орали, словно целая стая котов мартовских. Наверное, из-за вас соседи и разбудили участкового ни свет ни заря.

– Ну… вы тоже не молитвы читали, – не остался я в долгу, – вели себя, словно стадо носорогов! Ты девиц просил убегать, а потом вылавливал, что ли? Или что вы за игры устроили?

Солидно удалось смутить магистра, он опять постарался сменить тему разговора:

– Куда это мы забрели? И смотри, как на нас все здешние косятся.

По моим представлениям, мы попали в некий сектор, где обитали или работали только измененные. Причем часть из них не пользовалась капюшонами, а некоторые вообще без балахонов фланировали. Но у последних уродства были совсем минимальные. Как то: хвост, рожки, выступающие изо рта клыки или совершенно невероятная окраска кожи. Создавалось впечатление, что ходящие без балахонов даже хвастались своими отличиями от нормальных людей.

Но у нас-то все смотрелось нормально, потому на нас и косились.

И мы попытались двигаться поперек основных артерий. Вышли на дорогу, почти без транспорта, перешли на другую сторону. Опять стали углубляться в некую жилую зону. Точнее, петлять по ней. И взглянули в какой-то момент на балкончик, нависающий над той самой дорогой, что мы недавно пересекли. Под балконом увидали группу из более десятка особей, которые довольно спешно тоже пересекали дорогу. Отличались они от остальных измененных – алыми крестами на плечах. Начальство или внутренняя служба безопасности? И нет, чтобы нам спрятаться, а не пялиться на них. Хотя… может, оно и к лучшему получилось?

Один из носителей капюшона нас заметил, резко вскинул руку в нашем направлении и что-то крикнул. Тут же вся группа глянула на нас и перешла на бег.

– Э-э, кажется, по наши души! – сообразил я. – Давай-ка не только сматываться, но и образ менять. Ты теперь будешь… о! Таким. А я идеально скопирую того самого трехрукого. Даже если придется балахон снять, меня никто от него не отличит.

– Скорей всего, этот трехрукий нас и выдал.

– Да и пес с ним, – отмахнулся я пятой конечностью. – С его слов нам ничего не смогут инкриминировать. О! Прикольно! Теперь можно такие розыгрыши устраивать!

Но не успели мы пересечь несколько улочек, как нам навстречу стали попадаться бегущие носители алых крестов. Они часто останавливались возле своих собратьев и что-то спрашивали. Кто пожимал плечами, кто указывал примерно в нашу сторону.

– Спрашивают, куда пошли участковый и сопровождавший его клерк, – перевел мне Кабан. И вполне вовремя, один из меченных крестиком остановился возле нас и что-то спросил. После чего я с уверенностью ткнул своей третьей лапой в сторону, откуда мы только что пришли. И тип с ускорением помчался дальше.

– Опять я мокрый, – жаловался мой напарник. – И это ты удачно рукой указал, не соврал. Не сомневаюсь: у них тут менталистов хватает, которые ложь от правды на раз отличают. И вон тот, без капюшона, смотри: замер и всех словно взглядом проверяет.

В самом деле, один крестопогонник стоял на перекрестке и тщательно всматривался в каждого, кто проходил мимо. Седоволосый, пожилой, лицо нормального, колоритного и породистого человека. Вот только взгляд черных глаз без зрачков пугал не только нас, но и местных обитателей. Мимо него все проходили в напряжении, ссутулившись и отводя взгляды в сторону.