Осколки камня - Мария Викторовна Доронина

Сердце стучало, шаги отдавались гулким эхом. И вдруг геласер «заговорил». Он почувствовал опасность. «Это неразумно, – твердил он. – Где гарантия, что ты сможешь спастись вместе с друзьями? А вдруг он не выполнит условие сделки. Подумай! Ты можешь отомстить за них. За всех! Ты уничтожишь его и весь Совет. Ты вернешь справедливость и возродишь славу Виира. Только ты прошла испытание и достойна этого!».

Ничто в жизни не требовало от меня такого усилия, как объединить сейчас свою волю с волей камня и заставить его замолчать. Я видела глаза Даши. Пылающий дом на грязной улочке. Наш выпускной бал.

Наверное, это чувствовалось. Лакеи мгновенно распахнули двери зала Совета, и сидевшие Пастыри встали, когда я вошла. Помедлив, поднялся и Полоцкий, прикусив губу от злости. Я не сразу заметила чуть в стороне от стола кресло Димы. Он остался сидеть и даже не смотрел на меня. К спинке прислонена трость. Ребят не видно.

Каким погасшим, серым казался Совет! Словно прежде у каждого внутри была лампочка, а теперь она перегорела. Хуже всех выглядел Полоцкий, постаревший вдруг лет на десять сразу.

– Добро пожаловать, Вика, – не сдерживая язвительных ноток, сказал Бренин. – Или, может быть, ты хочешь именоваться хозяйкой всего этого?

– Я бы хотела никогда не видеть всего этого. Но, увы.

– «Увы». Какое подходящее слово для нашей ситуации! Скажи, каково чувствовать себя единственным хозяином геласера? И где, кстати, ты все это время пряталась?

– Что касается хозяина, то это самое большое ваше заблуждение. Пряталась же я в надежном месте. И там узнала кое-что интересное о камне. Я нашла записи последнего Ревеллира. И знаю: не только почему он избавился от него, но и как это сделал.

Полоцкий в гневе стукнул кулаком по столу.

– Я знал, что нужно было проверить лабиринт.

– Еще раз «увы».

– Но теперь ты здесь, – голос его стал вкрадчивым, а глаза не отрывались от камня.

– Я могу в любую минуту исчезнуть.

– Верно, – отмахнулся он. – Правда, это чревато весьма неприятными ощущениями. Не так ли? Думала, мы не знаем о перемещениях? За те пятнадцать лет, что твои друзья были в изгнании, произошло много открытий. Однако ты никуда не денешься.

Он сделал знак страже, и в зал ввели четверых. Полина выглядела еще более слабой. Кристина ободряюще улыбнулась мне. Артем был похож на мумию, спеленатый смирительной рубашкой.

– Он стал очень беспокойным, – заметил мой взгляд Полоцкий. – Итак, в сущности, мы оба знаем, зачем ты сюда явилась.

– Да уж, вы не оставили мне выбора.

Он сделал щедрый жест:

– Моя девочка, я ведь хорошо знаю, что ты не любишь принимать решения, это твое слабое место. Вот и подстраховался, чтобы не было глупостей.

– Здесь уже изобрели камеры?

– Нет. Но агентура работает хорошо. Как только ребята прекратили метаться и обосновались в деревне, соседняя семья начала за ними присматривать.

Саша тихо выругался.

– Правда, тебя они заметили не сразу.

– Геласер помог. Я тоже не теряла времени даром.

– Все крутится вокруг него! Что ж, приступим. Один камень за четверых – это хорошая сделка. Отдай его мне, и можете быть свободны. Вам вернут документы и дадут достаточно денег. Никто не станет следить: куда вы отправились. Даю слово.

– Нет. Меня это не устраивает. Лабиринт из гвердора может перенести нас обратно на Землю. Только при таком условии я отдам геласер. Плиты из лабиринта у вас есть, рисунок я предоставлю. Думаю, вам и самим будет спокойнее никогда больше нас не видеть.

Повисла опасная тишина. Я смотрела в глаза Полоцкого и понимала, что он пытается повлиять на меня. Но без камня не получалось.

Наконец он кивнул страже:

– Все вон.

Когда мы остались одни, Бренин обратился к Детям Неба:

– Отодвиньте стол.

Они переглянулись, но послушались. На полу из гвердорской мозаики был выложен рисунок лабиринта.

– Ого! – воскликнула Наташа. – Теперь ясно, почему здесь был ремонт.

– Мне вы говорили, что надписи верить нельзя, а сами забеспокоились. Решили сжечь мост на всякий случай, для того и разобрали лабиринт. Вы знали? – меня даже передернуло. – Вы догадались, что есть возможность портала! А им сказали?

– Мы тратим время, – холодно ответил он.

– Вот как! Тогда я расскажу вам, что прочла в бункере лабиринта. Последнему из Ревеллиров было всего двенадцать лет. И он добровольно пошел на смерть, чтобы избавить Виир от проклятия этого камня. Никто из людей не может им владеть! Геласер ставит на своих носителях опыты! Великие Ревеллиры поубивали друг друга, как пауки в банке, чтобы все осколки объединились, и остался один бог!

– Какая грустная сказка, – саркастически усмехнулся Полоцкий.

– Это правда!

– Повторяю: мы теряем время.

Я посмотрела на Пастырей. Они были обескуражены, но молчали. Некоторые: Инга, Карина, Павел с Мариной демонстративно не смотрели на меня. Что ж, я предупредила.

– Не уверена, что мозаика сработает, как нужно.

– Просто пройди в середину и сконцентрируйся на нашем мире, – нетерпеливо поморщился Полоцкий.

Я так и сделала. Глаза закрывать, конечно, не стала. Но и без того задача была легкой. В воздухе, на уровне геласера, появилась сияющая точка. Она вращалась и быстро росла, растянувшись до просторной рамки, похожей на огромное зеркало. С той стороны я увидела наш город. По-утреннему темно, накрапывает дождь. Проход открылся на безлюдном пустыре рядом с водонапорной башней. Туда мы залезли как-то небольшой компанией, превратив заурядный взлом никому не нужной развалюхи в щекочущее нервы развлечение. Машинально я шагнула через портал, но тут же запястье сжало как клещами. Обернувшись, увидела искаженное страхом лицо Полоцкого. Сорвав кулон с шеи, я протянула руку на ту сторону – вне досягаемости.

– Ты пойдешь последней, – прошипел он.

– Ребята, – я старалась, чтобы голос не дрожал, – давайте.

Первыми прошли Полина и Саша, осторожно поддерживающий жену. Следом Кристина помогла Артему преодолеть преграду. Он сопротивлялся и хотел что-то крикнуть, но рот был надежно завязан.

Когда они оказались на той стороне, я посмотрела на Пастырей.

– Никто не хочет с нами?

Молчание. Я уже перенесла вторую ногу, готовясь отдать кулон, как вдруг мимо мелькнула фигурка: Юля Абрамец легко перепрыгнула через портал.

– Предательница! – выкрикнула Карина.

– Тихо! – заорал Полоцкий. – Давай сюда геласер.

Я протянула кулон. Отпустив мою руку, он рассмеялся и рывком вырвал камень из кожаной оплетки. Держа геласер на ладони, Бренин любовался его блеском. Портал начал сужаться. Я не выдержала и взглянула на Диму. Он стоял рядом, но смотрел на отца. Пристально, как приготовившийся к прыжку зверь. И когда тот перевел гордый взгляд на сына, Дима резко ударил его по руке снизу вверх.