Витой Посох. Хроники Севера - Иар Эльтеррус

Сидевшая на своей кровати и занимавшаяся неизменным вязанием Эленара неожиданно произнесла, обращаясь к Норлю:

— В тебе нет крови Повелителей, но есть что-то другое. Не знаю, было ли оно в тебе прежде или наложило отпечаток то, что ты прибыл с восточным ветром. Но это ощутила не только я, но и некоторые из моих сородичей. — При этом женщина игриво улыбнулась.

Райсен вспомнил, как последнее время нередко стал ловить на себе заинтересованные, если не сказать больше, взгляды некоторых молодых жительниц поселка. Норлю было лестно, но до этого момента он даже не догадывался о причинах подобного внимания.

Райсен не ощущал в себе ничего эдакого, но его нет-нет да и посещала мысль, что неплохо было бы обзавестись своей женщиной и своим домом. Все-таки ему шел уже восьмой десяток лет, хотя выглядел он на тридцать пять, и большую часть жизни он провел в дороге, путешествуя из страны в страну, из мира в мир и не имея из-за этого ни постоянного дома, ни близких людей.

— Мальчику нужен отец. И сам Марвик тоже не против, чтобы ты стал его новым отцом.

Райсен уже знал, что отец мальчика был убит около двух лет назад непонятно кем и непонятно за что прямо на улице городка, в предместье которого и проживала маленькая община си. Норль молчал, обдумывая неожиданное предложение.

— Может быть, ты боишься, потому что си живут дольше людей? — спросила его молодая женщина.

Но этого Райсен не боялся, о чем и сообщил Эленаре. Сородичи Райсена жили в среднем лет до двухсот, так что он как раз был мужчиной в самом расцвете сил. Старость у его народа наступала поздно и длилась недолго. Тогда женщина подошла и приникла к губам Норля.

Райсен перевел дух. Молодая вдова ему тоже нравилась, и не только как обаятельная женщина. Эленара была умна, и не только той житейской сметкой, которой отличаются хорошие хозяйки во всех мирах. Молодой женщине была небезразлична история собственного народа и причины происходящего вокруг, чем также интересовался Норль везде, где ему приходилось бывать. Кроме этого Эленара делала весьма неглупые логические выводы на основе известных ей фактов и ей была чужда зашоренность и слепая приверженность устоявшимся традициям, чем нередко страдали даже самые умудренные опытом и знаниями исследователи. В общем, если бы Норль верил во вмешательство богов, он бы подумал, что они наконец-то послали ему достойную спутницу жизни.

Свадьбу сыграли через месяц. На нее пришли все родственники и хорошие знакомые Эленары, то есть больше половины общины; остальная половина заглянула на торжество с поздравлениями и желанием поближе рассмотреть чужеземца, которому женщина си отдала предпочтение перед сородичами. Спиртного почти не пили, только очень легкий сладковатый эль, настоянный на странных, непривычных по вкусу травах. Как заметил Райсен, многие си вообще испытывали брезгливость по отношению к крепкому спиртному. Однако гуляли четыре дня и по всей территории поселка. Эль слегка кружил голову, и весь мир казался сказочным и переливчатым. К концу празднества и без того любвеобильные си окончательно запутались, кто кем кому приходится. Зато вроде бы умудренный жизнью мужчина насмотрелся такого, что после этого его стало сложно смутить чем-либо, и он понял, почему си никак не реагируют на весьма откровенные подробности жизни, описанные в их легендах. Райсена сильно удивило то, что сцен ревности в результате всего этого он так и не увидел. После окончания свадьбы, разыскав своих супругов и прочих родственников, семьи радостно объединились, как после долгой разлуки, и чинно удалились по своим домам.

Райсен Норль, Эленара, ее сын и племянник лет восемнадцати остались в доме вчетвером. Лаег, то есть племянник, обнаружился в доме на второй день после окончания свадьбы, да так и остался там жить. Откуда он взялся, вообще было непонятно. Эленара была полностью уверена, что племянник — сын ее старшего брата, живущего по соседству, который вернулся от своей матери в прошлом году, а Норль припоминал, что юноша неоднократно заходил к ним в гости, однако брата, которого имела в виду Эленара, по соседству обнаружить не удалось, и установить истину оказалось невозможно. Сам Лаег утверждал, что приехал к своей двоюродной сестре, но, не найдя ее, отправился к ближайшим родственникам.

Лаег, как самый младший в доме, не считая Марвика, стал заниматься домашним хозяйством, а Эленаре и Райсену пришлось искать работу, чтобы прокормить разросшуюся семью.

Эленаре очень повезло — ее взяли гувернанткой в одно из зажиточных семейств, правда дома она теперь появлялась только под вечер, и Райсен очень волновался за нее. Самому Норлю после долгих мытарств удалось устроиться приказчиком на небольшой лесоторговый склад. Его взяли благодаря умению безошибочно и быстро пересчитывать объем привезенной и отпускаемой древесины, не пропуская при этом откровенного брака, и четко, аккуратно вести документацию. По словам хозяина, место освободилось только потому, что прежний приказчик сильно потянул спину и больше не мог справляться со своими обязанностями. Это заявление немало удивило Райсена. Подоплека выяснилась довольно быстро — хозяин оказался жмотом и постоянно пытался сэкономить на грузчиках, в результате во время срочных погрузок, наскоро завершив свои расчеты, Норлю нередко приходилось подставлять свое плечо под бревна вместе с рабочими. Однако он старался работать аккуратно, чтобы не повторить судьбу своего предшественника.

В такие дни Райсен уставал, как ломовой ульхас, но общество Эленары после этого окупало все тяготы работы. Бывший путешественник немного жалел о потерянной свободе, но был счастлив. Он надеялся, что со временем удастся перевести свою трудовую деятельность в более спокойное русло.

Арана лежала на мостовой, полуприкрыв глаза. Рада сидела на корточках возле нее, не зная, что делать. Она спешила на зов наставницы, но успела только к тому времени, когда все уже закончилось. Что случилось, девушка даже не знала. Арана была жива, но на присутствие ученицы и ее вопросы не реагировала.

Рада в который раз взяла наставницу за руку и попыталась с ней заговорить:

— Что надо делать, матушка? — Девушка редко называла ведающую так, но сейчас она чувствовала, что это единственный близкий ей человек на всем свете.

Веки Араны слегка шелохнулись, и раздался ее сдавленный голос:

— Девочка моя, уходи вместе с Селли… куда угодно, но не оставайтесь долго на одном месте. Может, года через два они забудут о нем.

— Кто они, матушка?!

— Те, кто украл мальчика из дома. Гардана навела их на меня, но древняя защита усадьбы закрывала от поиска. А в городе они все же меня выследили.