Вспоминая Владимира Высоцкого - Анатолий Сафонов

не пью один.

Ого, однако же — гимнасточка!

Гляди-кось, ноги на винтах.

У нас в кафе молочном «Ласточка»

официантка может так.

А у тебя подруги, Зин,

все вяжут шапочки для зим,

от ихних скучных образин

дуреешь, Зин!..

— Как, Вань, — а Лилька Федосеева,

кассирша из ЦПКО?

Ты к ней все лез на новоселие,

она — так очень ничего!..

А чем ругаться, лучше, Вань,

поедем в отпуск в Еревань,

ну, что «отстань» — всегда «отстань»!

Обидно, Вань.

«БУДТО ВСЮ ВОЙНУ ПРОШАГАЛ»

А. Низовцев

«НАШИ ПАВШИЕ — КАК ЧАСОВЫЕ»

Тема войны у Высоцкого — это прежде всего тема памяти о павших. Ни в одной роли, ни в одной своей песне он не стенает и не всхлипывает над солдатской могилой. У него гибель на войне — запредельное усилие отстоять правду, добро. В его песнях смерть уходит не на покой — смертью оживают: Наши мертвые нас не оставят в беде, Наши павшие — как часовые…

В творческой судьбе у Высоцкого не было спадов. Был только подъем. Вначале очень постепенный.

Высоцкий хотел, чтобы его роли, песни и стихи воспринимались документами биографий отцов, старших братьев. О войне он писал правдивые стихи и правдиво играл, на удивление конкретно, материально, пластично, так, как будто знал на ощупь, кожей. В его стихах сражаются летчики, моряки, десантники, пехотинцы. В эти стихотворения вкраплены реалии, специфические для разных родов войск, характерные словечки и выражения. Брошенные поля спелых хлебов, окопы, пустынные деревни, горные ущелья, безымянные высотки, небо, госпитальная палата — «топография» смертельных схваток в этих песнях. Их сюжеты — это сюжеты солдатской жизни: марш, подготовка к бою, сражение, погребение павших, ожидание писем… В них есть и тема дома — верного, любящего, и дома предавшего, изменившего.

Песни Высоцкого о войне — не «воспоминания», где что-то смягчается или романтизируется, не элегия, посвященная «минувшим дням». Это нечто, живущее в человеке сегодня, как боль, глухая, но готовая в любой момент вспыхнуть.

Песнями о войне Владимир Высоцкий выполнял свой долг поэта:

— Я не воевал, — скажет он чуть застенчиво перед самой первой песней, — но война — такая громадная беда, покрывшая нашу страну…

Надо петь, надо…

И он пел. Эти песни прозвучали в кинофильмах «Вертикаль», «Сыновья уходят в бой», «Война под крышами», «Точка отсчета».

Большая загруженность в театре, кино, на радио, гастроли. Нет перерывов, часто нет сна. Но стоит Высоцкому взять в руки гитару и спеть нежно и горестно о военном детстве, об участниках и свидетелях войны — все кругом забываешь, и ты один на один с песней. Ему писали воины, ветераны войны, инвалиды, школьные коллективы, учителя, геологи.

В архиве Владимира Семеновича Высоцкого есть письмо, где сорокалетний инженер благодарит автора и певца за спасение от смерти: «Больному ничего не помогало, опустились руки, организм не хотел сопротивляться болезни… И вдруг человек услышал песню «Спасите наши души», потом песню «Як-истребитель», потом еще и еще… Случилось чудо, в больного вселилась вера, появилось желание жить и бороться за жизнь. Спасибо вам, Владимир Семенович».

Однажды был такой случай. Его пригласили на кинопробу. Роль эпизодическая: солдат-инвалид рассказывает мальчику, как воевал. Пробу сняли и не утвердили — эпизод из всего фильма слишком выделялся. Говорят, когда об этом сообщили Высоцкому, он помолчал, а потом сказал: «Понятно. Ну ладно… А теперь, ребята, давайте снимем еще раз, просто так, для души, и сыграю я вам, как мне хочется, а вы мне только не мешайте. Пленка есть?»

Пленка нашлась, и кадры, к счастью, сохранились. Они вошли в художественный фильм «Воспоминание».

…На экране за столом сидит солдат. Лицо Высоцкого без грима, только нижние веки краснее, чем обычно, и лицо тяжелее. На столе карта, рядом бутылка и стакан. К стене приставлены костыли. У стола беленький мальчик. Солдат водит пальцем по карте и разбирает давний бой. Не рассказывает мальчику, как воевал, не гордится боевым прошлым, но живет в том бою. Он не вышел из этого боя. И, кажется, никогда уже не выйдет. Скользнули и грохнулись об пол костыли. Солдат замолчал и погрузился в свои мысли. А потом запел:

Полчаса до атаки,скоро снова на танки.Снова слушатьразрывов конце-е-ерт…

И песня, и выпевание слов — из тех давних лет. Из тех поездов, в которые, хватаясь за поручни, взбирались инвалиды и катились от одного купе к другому на своих подшипниках и пели так, что было страшно и стыдно протянуть деньги.

Кровавой военной работе — защите своей земли — были отданы не только руки и ноги, но сознание целого поколения. Вот что сыграл Высоцкий «просто так, для души».

Когда Высоцкий пел или играл, всегда казалось, что идет какой-то бой. В этом голосе можно было расслышать лязг металла, скрежет тормозов, торжественный трубный звук и предсмертный стон — все, что в бою звучит вокруг человека и внутри его. Когда исполнительское искусство встало рядом с авторским, слилось и соединилось с ним, оно, по меньшей мере, удвоило свои творческие возможности. В его исполнительском искусстве — удивительная простота.

Творческих дневников Высоцкий не вел. Есть только отрывочные, случайные записи. Их немного. Вот одна: «Профессия наша — пламень страшный. И не сгореть, если по совести, нельзя».

Владимир Высоцкий себя не щадил. Он как будто знал, времени мало. Поэтому и успел так много за свои сорок два года: на сцене, в поэзии, кино, на эстраде.

«Мне есть что спеть», — писал Владимир Семенович незадолго до смерти. И он был прав. Если взять последние 16 лет его жизни, то на каждый месяц в среднем приходились один фильм, одна-две театральные роли, три-четыре песни, два-три стихотворения. И это, не считая работы над пластинками, радиоспектаклями, а также многочисленных гастролей и концертов.

Н. Акрамов, Герой Советского Союза

ОН БЫЛ С НАМИ

Когда звучит с магнитофонной ленты знакомый с детства хрипловатый сильный голос, я порой ловлю себя на мысли: неужели эти песни — не обо мне, не о моих боевых друзьях? Неужели их автор сам не прошел начиненной душманскими минами тропы Афганистана? Неужели не на ночном привале в горах Гиндукуша сложились эти строки:

Сверкал закат, как сталь клинка,Свою добычу смерть считала.Бой будет завтра, а покаВзвод зарывался в облакаИ уходил по перевалу…

Многие фронтовики были твердо убеждены, что Высоцкий воевал. Мы, нынешние солдаты, знаем теперь: нет, не довелось ему. Но знаем и другое: его песням — довелось! Вместе с нами.