Крепость живых - Николай Берг

– Кого укусили?

– Один – из беженцев, он ранен был тяжело, уже умер. Второй – тот старик, который на собрании Овчинникова выдвинул. Он пока жив. Его в Артмузей забрали, мимо крепостного карантина. Похоже, как мы с Сашей, – отвечает за Званцева мент… раньше он был с «кедром», а теперь как прирос к ППС. Похоже, что он к нашей компании пристал прочно. Знаю про него только, что зовут Дмитрием, был опером.

Да, жалко деда. Боевой был старик. Но тут уж ничего не попишешь. А вот что они решили насчет медобеспечения этой глобальной операции? Спрашиваю.

– Вы начмедслужбы крепости, вы и решайте, – пожимает плечами Званцев.

Понятно. Ладно, заберу с собой медсестру с ночного ее дежурства – организуем подобие врачебно-сестринской бригады. Собственно, особенного там ничего быть не должно, разве что травмы по неосторожности. Пока укус зомби смертелен – как дуэль на мясорубках, любое ранение летально, да и врачу лечить нечем…

Разве что пулей…

Званцев идет звонить в Кронштадт (надеюсь, что по поводу наших прибамбасов), а я спускаюсь на первый этаж отзвониться родителям и братцу.

У родителей все без изменений, только очень волнуются за нас. Еще занимались тем, что обзванивали всех наших родственников. Мне собираются рассказать про весь наш род, как таковой, но я не очень рвусь слушать у кого что. Живы – и ладно. Еще раз прошу родителей быть поосторожнее.

Братец сообщает, что в целом дела неважнец. Сидят там же, к ним прибились еще две мелкие девчонки, которые все время хнычут и действуют на нервы. Еще на выстрелы пришел водитель милицейского УАЗа.

Спрашиваю:

– Уже обращенный?

Оказывается, нет. Живехонький. Но без патронов вовсе. Пистолет тоже потерял. Самое смешное, что и бензина в УАЗе шиш да нишиша. Этот долбевич хотел разыграть какую-то шибко ловкую комбинацию. В итоге бензина в баке то ли на пять километров, то ли на километр. Раньше это значения большого не имело, а вот сейчас уже имеет. И попутную не остановишь, и на галстук взять некому. Говоря понятнее: «Хитрый план – катить колесо».

Пытались слить бензин из стоявших неподалеку машин – не преуспели. У одной бак засунут черт знает куда, а другая пустая, аж обсохла. Появление дежурной парочки зомби не способствовало успеху. Сливать бензин из машины, в которой подмога приехала, тоже неинтересно. Во-первых, его и так немного. Во-вторых, Миха не уверен, что новоявленный сослуживец не слиняет по-тихому. Есть за сослуживцем некая жлобливость и крысоватость.

Но хуже всего то, что патроны-то порастратили. А зомби вокруг только больше стало. Вскрытие же прозектора еще сильнее настроение испортило – за короткий промежуток покойный отрастил себе приличный набор зубов (всего братец насчитал сорок четыре зуба, потом позвал Миху с его отцом, и те насчитали столько же) и усилил несоразмерно челюсти; мозг уменьшился, зато толщина кости в лобной части стала сантиметра два – пила не взяла. Также отмечается наращивание мускулатуры шеи и конечностей, особенно верхних. При этом совершенно непонятно, как организм функционировал. Такая же нелепица, как неиссякающая бутылка пива…

Излагаю, что происходит у нас. Братец завидует. Но им до Кронштадта не добраться. Попробуют доехать до отделения милиции, – может, там патронами разживутся.

С харчами тоже все не очень хорошо обстоит. У ближайшего магазина продуктов зомби целая толпа собралась. И еще подходят. Видно, какая-то старая память срабатывает. Приходят туда, где была в прошлой жизни еда… А может быть, подлавливают жителей, которые уже подъели запасы и сунулись неосторожно… Михин отец все ожидает прибытия войск…

В общем, нужен бензин, нужна еда, нужны патроны, защитная одежда, каски…

Говорю, что попробую напрячь эмчеэсовцев. Завтра, если чистка Адмиралтейства пройдет успешно, буду выходить на начальство. Беда в том, что за десятком человек ломиться в глубь мертвого Петергофа не будут ни кронштадтцы, ни эмчеэсовцы. И я на них даже злиться не смогу – одним в своем городе живых спасать надо, другим с их вездеходами на подушках болтаться по узким улицам опасно… Может быть, Николаич что подскажет. В конце концов, еще один врач, умеющий стрелять, лишним никак не будет.

Братец отвечает, что на круг у них тридцать один патрон ко всему оружию – на шесть стволов, считая две двустволки…

Ну утро вечера мудренее.

Зато, в отличие от меня, он спит вдосыт…

Прощаемся…

Когда возвращаюсь на второй этаж, большая часть наших уже дрыхнет. Заползаю в свой мешок – и словно свет выключили.

Утро пятого дня Беды

Очень хочу пнуть того, кто меня тормошит.

Из-за мешка получается нелепо.

Тормошащий хихикает и увещевает меня, что этак я всех подниму, а этого делать не стоит. Неправильно поймут!

Николаич, ранняя пташка!

Разлепляю веки – Вию хорошо было. У него этой тяжелой работой занималась куча помощников. А я все сам да сам…

Николаич уже одет и собран. Приходится и мне поторопиться. Натягиваю штаны, рубашку (дрыхнем мы по-барски – в белье).

Пытаюсь выведать, что слу…

Оказывается, прибыли два катера из Кронштадта – Званцев сообщил, что для нас есть груз и что он уже нас ждет. Потребно два человека, из них один – командир, а другой – доктор. Для приемки.

Ну за подарками-то я всегда готов. Подхватываемся и двигаем. Из зала на первом этаже высовывается уже одетая и причесанная Дарья. Предлагает выпить кофе. Пахнет вкусно, но сначала – подарки. Когда она, интересно, спит? Как особа женского пола, Дарья устроилась в маленькой комнатке за складом. В тюрьму ей идти не захотелось, хотя жены Николаича и Ильяса отзывались о тюрьме как о самом безопасном месте в Петропавловке. Днем они приходят сюда, а на ночь возвращаются в тюрьму. Какой-то боливийский порядок, правда.

Званцев нетерпеливо вышагивает между двух баулов, стоящих на берегу у пристани: один какой-то прорезиненный, другой – опять же здоровучая китайская сумка для челноков. Как сюрприз перед сумками, опираясь на сошки, стоит залихватского вида ручной пулемет. Очень знакомый, но с ходу не припомнить.

– Ого! РПД! – восклицает Николаич, и мне становится немного стыдно. Ну разумеется РПД! Только без банки снизу. В руках такую штуковину мне держать не доводилось, но слыхал много хорошего. И вид у нее характерный.

– Точно так. Как насчет угостить кофе?

– А на катерах не угостили?

– Угощали. Но кофе у них плоховатый. У вас лучше.

– Тогда приглашаем. Дотащить поможете?

– Отчего не помочь…

Тащить недалеко, но взопрел, хотя и Николаич помогал.

Расположившись на складе, с удовольствием пьем кофе. Дарья Ивановна не поскупилась, и кофе действительно будит нас окончательно. Званцев, судя по мешкам под глазами, вообще не спал. Немудрено.