Вызовите ведьму! (СИ) - Анастасия Амери

— Какого хрена? — возмутился было отец, но, заметив выражение моего лица, не стал продолжать. Просто дал пройти мимо и взбежать по лестнице.

Остановившись у двери в ванную, я замер, вслушиваясь в звуки, доносившиеся с той стороны. Помимо душераздирающих стонов, можно было различить неясное шуршание.

— Джойс, что случилось? — я постучался в дверь, но ответа так и не дождался. Она продолжала рыдать, не замечая моего обеспокоенного голоса. — Джойс!

Снова без результата. Легкий плеск воды, и мое сердце облилось кровью, когда я услышал ее надломленный голос.

— Нет, нет, нет, нет, — без конца повторяла она и шуршание только усилиливалось.

До меня дошло, что она терла себя мочалкой и никак не могла успокоиться, пребывая в истерике.

— Джойс, слышишь меня?

Нет ответа.

Мое беспокойство возросло, когда раздался громкий плеск воды и вскрик.

— Я вхожу!

Я чуть надавил плечом на дверь, и шпингалет поддался, сломавшись с грустным щелчком. Меня тут же окутала влажная духота. Джойс выглядела совсем маленькой в огромной ванне, которую отец долго подбирал под свои габариты. Она сидела в воде и с остервенением растирала кожу мочалкой. Хуже всего, ведьма не замечала ничего вокруг, а ее лицо исказила такая боль и отвращение, что в горле невольно встал ком. Сейчас она терла шею так, что кожа под мочалкой болезненно покраснела. Еще немного и она попросту сдерет с себя шкуру.

— О, Древо, что ты делаешь? — я кинулся к ней, не забыв при этом захлопнуть за собой дверь, чтобы папа не смог случайно увидеть Джойс в таком состоянии.

Выхватив мочалку из рук ведьмы, я едва не получил от нее пощечину. Спасла лишь вода и густая пена сверху, из которой она побоялась вылезать настолько, чтобы достать меня, не рискуя показать обнаженную грудь.

— Уходи! — бросила она свирепо и плеснула в мою сторону водой, начав уже руками пытаться смыть с себя несуществующую грязь.

— Чтобы ты содрала с себя кожу? — я указал мочалкой на ее шею.

— Ты не понимаешь! — Джойс продолжила свой ритуал.

Я не выдержал, когда ведьма решила использовать ногти и решительно ринулся вперед, обхватив ее запястья и предотвращая дальнейшие экзекуции над собой.

— Ты права, не понимаю, — уже тише проговорил я, разводя ее руки в стороны и глядя в заплаканное лицо. Глаза, нос и губы припухли и покраснели от рыданий. Она взглянула на меня сквозь слезы так, словно только что по-настоящему поняла, что я рядом. — Но тебе не станет легче, если ты продолжишь делать себе больно, поверь.

Краткий миг Джойс молчала, все еще по инерции продолжая всхлипывать, но опасная буря миновала.

— Я… я чувствую их, — ее губы дрогнули, и в надломленном голосе я не сразу смог разобрать слова. — Думала справлюсь, но осталась одна и… и…

— Ш-ш, я тут, — тихо и осторожно я подался вперед, медленно отпуская ее запястья, а потом крепко прижал к себе ведьму, встав на колени рядом с ванной. — Прости, я не должен был оставлять тебя.

Мне казалось, что послушай я ведьму и возьми с собой на охоту за торговцем веза, ничего бы не произошло. Джойс пострадала только из-за моего упрямства, и мне было гадко от осознания собственной вины. Я гладил ее по голове, обнаженным плечам, спине и жалел сейчас, что у меня нет той волшебной способности дарить исцеление прикосновением.

— О, Майк! — ее голос дрожал от слез, когда она вцепилась мне в спину ногтями, сильнее прижимаясь ко мне мокрой грудью. — Я чувствую их руки и зубы, пальцы внутри и никак не могу избавиться от этого. Они словно разъедают меня.

Я тесно сжал челюсти, кусая щеку изнутри. Если бы выдалась такая возможность, я бы убил их еще раз и гораздо изощреннее, чем просто свернул шеи. Пока ведьма находилась в странном трансе, напуганная самой собой и слушала удивительную песню гримуара, я добрался до каждого уложенного ей гада и позаботился, чтобы никто из них больше никогда не встал. Мы с совестью в тот момент были единодушны.

— Все позади, Джойс, — тихо приговаривал я, с радостью сознавая, что она начинала успокаиваться.

Вместе с этим до меня вдруг дошло нечто, чему я не сразу придал значения.

«Как она меня назвала?» — на долю секунды мои руки остановились.

Повисла неловкая тишина. Девушка резко прекратила всхлипывать, застыла и чуть ослабила хватку, давая мне возможность отстраниться и посмотреть ей прямо в лицо. Джойс в ужасе широко распахнула глаза, красным был теперь не только нос, но и лицо, вытянувшееся в понимании, что она выдала себя. Казалось бы, никакой серьезной оговорки не было, и мне в голову явно пришла глупость, но такая реакция сдала ведьму с потрохами. Значит, все же не сон.

— Древо, — напряженно прошептала она, заметив мой понимающий взгляд. — Ехидна! — раздалось громче, и Джойс быстро погрузилась в ванную чуть ли не до самых ушей.

Впрочем, я успел увидеть ее грудь. Ну, что ж, сравняли счет, ведьма. Уголки моих губ дрожали от едва сдерживаемой улыбки. Напустить на себя максимально невозмутимый вид было крайне сложно.

— Майкл, уйди, пожалуйста, — простонала Джойс и стыдливо приложила ладони к лицу.

— Как скажешь, — пожал я плечами, но не спешил выходить.

Прежде чем она успела опомниться, я сам, до конца не понимая, что делал, быстро скинул штаны и залез в горячую воду, нагло отодвигая Джойс от края. Уселся позади нее так, чтобы она оказалась аккурат между моих ног и потянул обратно к себе. И лишь большая любовь отца к огромным чугунным ваннам, в которых он, как я помнил, мог валяться часами, сделала все это занятие комфортным.

— Что ты… Майкл! — запаниковала она, по пути подгребая к себе как можно больше пушистой пены.

— Зови меня Майк, помнишь? — я прижал ее спиной к себе и получил в лицо внушительную порцию воды. Едва отплевался. — Расслабься, я ничего не собираюсь делать.

— Мы голые в одной ванной, — зашипела Джойс, все еще пытаясь собрать вокруг себя пену. — Хочешь, чтобы я поверила тебе?

Мягко, но требовательно я уложил ее голову к себе на грудь и начал легонько поглаживать в попытке успокоить буйную ведьму.

— Наглый катт, — ворчала Джойс, завозившись, но только для того, чтобы утроиться поудобнее. — Древо, я чувствую твой член!

— Прости, но должен признаться: я с ним родился, — моему наигранному обреченному вздоху могли позавидовать актеры главного аркенского театра. — Я не оставлю тебя одну в таком состоянии, просто расслабься.

— Это не так просто, как ты