Низвергнутый - Тимур Лобанов

на виртуал, не менее реалистичный, а может быть даже более. Пусть там искин управляет моей тушкой. Так, иногда выходить, поглядывая как дела. Может быть и тут найдется заработок реальных денежек на жизнь. Запустят игру в массовое пользование, начну фармить редкие предметы, продавая их за шуршащие купюры другим игрокам - на жизнь хватит. Поначалу ладно, буду совмещать. День на работе, а ночь сюда, на поиски приключений. Я ведь игроман – это диагноз. К слову о игре, очень мне хочется знать, что стало с атаманом разбойников. Добралась ли до него моя новая способность, заставив страдать и корчиться в адской агонии от бурлящей в венах крови. Ведь если этот гад сбежал, в следующий раз опять пакость учудит. Как доберемся, в первую очередь об этом спрошу у конунга. В большей степени это его враг, а я так, случайный неприятель. Слышу впереди командуют остановится и все телеги замирают. Люди начинают забирать тюки с повозок, продолжая уходить выше. Похоже Упсала уже близко, прямо за холмом, скрывающем ее от глаз. Встаю, расправляя затёкшие мышцы и спрыгиваю на землю, двинувшись в сторону спешившего конунга. Подхожу ближе, окликая: - Конунг! Хильда оборачивается, расплываясь в улыбке: - А, Блэквинд, пришел в себя. Лекари говорили крови много потерял. Но я рад, что ты выкарабкался. - Конунг, разреши полюбопытствовать о событиях той засады. А то я выключился, не знаю, как все началось, как закончилось. Все как в бреду происходило. – не удивлюсь, если он сейчас меня пошлет куда подальше, пристал с расспросами к такому важному господину, отрывая от важных дел. Опасения были излишни, Хильда находясь в приподнятом настроении, жестом предложил пройти вверх вместе с ним, сказав: - Сейчас присядем у костра, расскажу. По тропинке ведущей в обход холма, мы поднялись на небольшое плато на вершине горы, тут росли огромные ветвистые деревья и стояло несколько бревенчатых домов с почерневшей от времени древесиной. На пустых площадках споро возводились большие кострища. К одному из таких мы и направились. Присели на бревна, служащие скамьями и Хильда начал рассказ: - Я догадывался, что Секач не просто так ушел из Хедебю. Ожидалась засада, именно по тому, помня о том, что у него с тобой имеются счеты, отправил командовать авангардом. Рассчитывая на то, что взыграет злоба и он выдаст местоположение. Я не сомневался, что вы отобьётесь. Но все пошло чуть иначе, чем планировалось. Воины рассказали, что ты остался, отправив их прочь, чтобы не сложили головы. Несколько глупо, но дело былое. Не пристало викингам бежать от битв. Всех нас ждет Вальхалла и предки. – конунг замолчал, видимо вспоминая что-то личное, затем продолжил: - А когда вы в очередной раз не вернулись, это послужило сигналом, что впереди не все хорошо. Маги укротители пламени, создали вокруг обозов полог, предназначенный сжечь вражеские стрелы в полете. Воины были готовы отразить рукопашное наступление. Мы двигались, ожидая нападения. Так и вышло, ни одна стрела не добралась до цели, истлевая в пологе, а позже, когда разбойники достигли каравана, уже никто не стрелял, чтобы не попасть в своих. Мирные не пострадали, предупрежденные, чтобы спрятались под телеги, пережидая. А вот предательство ярла Зигфрида, стало для меня неожиданностью. Тут, я тебе благодарен за помощь. Если бы не ты, сейчас бы не сидел у костра в этом прекрасном месте, пред взором богов, а пировал в Вальхалле. Впрочем, у меня еще есть дела в Мидгарде, с Одином мы еще увидимся, когда-нибудь. - А Секач, он подох? – вставил я вопрос на интересующую меня больше всего тему. - Нет, - конунг покачал головой, - когда враги все как один упали, начав корчится в судорогах, я нашел Секача, он пережил это твое чародейство. Лекари сказали, что у всех бандитов вскипела кровь, начав сочиться через кожу, глаза, уши и нос. Орк оказался крепким и выдержал эту пытку. Я привез его с собой. Перед богами и асами этой ночью, собственноручно казню его. Не тревожься, он больше никому не принесет вреда. А сейчас, мой друг, наслаждайся этой божественной ночью. Сегодня боги снизойдут до нас и будут ходить среди пирующих викингов, одаряя своим благословением просящих. А я пойду, необходимо встретится с другими конунгами, прибывающими прямо сейчас с разных уголков нашей страны. Есть ряд вопросов, которые необходимо решить мирно. – Хильда встал, по-отечески похлопал по плечу и спокойной, размеренной походкой отправился к чернеющим домам. Я уставился в пламя разгорающегося костра переваривая услышанное. Меня использовали в качестве наживки, сыграв на честолюбии Секача. Вполне успешно. Я зря так переживал за паломников, Хильда умный вождь, все спланировал, и скорее всего справились бы с разбойниками и без моей агонии. Ладно, переживания прочь. Интересно взглянуть на богов, посещение которых обещал конунг. И интересно, где там мои крылья? Сидеть у костра всегда уютно, очень не хочется вставать, куда-то идти. Остаточная слабость только добавляет лени, но любопытство пересилило. Быть в священном месте и хоть мельком не взглянуть на местный храм – кощунство. Встал, двинувшись в сторону древних строений. Направился к самому большому, резонно предполагая, что именно оно является основным. Путь пролегал мимо разожжённых костров, за которыми сидели скандинавы шумно разговаривая на различные темы, пили, ели, веселились. Вокруг царила атмосфера веселья. Возможно в прошлом враги, сейчас отринули все свои мирские розни слившись в едином эсктазе. Мое настроение тоже ползло вверх. Тревоги отступали, душу обволакивала умиротворенность. Мне кивали, здоровались совершенно незнакомые личности – отвечал им тем же, желая всего наилучшего направо и налево. За дверями храма, открытыми на распашку, тускло горел свет. Преодолевая робость, вошел в дверной проем и остановился, осматриваясь. Большой прямоугольный зал, множество резных деревянных истуканов, все из того же темного дерева, как и само здание. Возле идолов стоят люди, прикасаясь к ним, нашептывая что-то. Скорее всего свои потаенные желания. В тенях идолов, скрываясь во мраке располагаются человеческие фигурки. Видимо местные жрецы, присматривающие за порядком в святилище. Одеты в хламиды, с разрисованными лицами. В дальнем конце зала, самая большая статуя – одноглазый человек, на плечах которого восседают два ворона. Припоминаю, что зовут их Хугин и Мунин. Следом идут другие, можно узнать Тора, по огромному молоту, сжимаемому в руках, и прочие кого опознать я не смог. Всего тринадцать больших статуй. Прямо за идолом Одина, на стене, распятые висят большие черные крылья. Вот они, то что отобрано в самом начале, и сейчас так близко. Можно подойти, прикоснуться. Прошел