Мой возлюбленный негодяй - Айрис Джоансен

— Женщину?

— Дороти возмутилась бы, услышав такой вопрос, — поддразнил он ее. — Я уверен, ее привело бы в восторг государственное устройство Кассана, дающее женщинам возможность проявить себя наравне с мужчинами.

— Я вполне разделяю ее чувства. — И она подчеркнуто добавила: — Очень редко случается, чтобы мужчины были справедливы. Такое было бы невозможно даже в Монтавии.

— Совет решил, что Ана проявила себя достойно. После смерти отца она в течение десяти лет управляла своими землями и отражала нападения бандитов и грабителей из-за границы. Она построила мосты и акведуки. Она заботилась о больных и даже открыла здесь, в Ренгаре, больницу. Да, у нее не было недостатков. — Он сардонически улыбнулся. — Конечно, имела место та небольшая ошибка — замужество в Англии, но она в то время в расчет уже не шла. Тем более что церемония происходила в другой стране, не по традициям Кассана. Так что этот брак вообще не считался законным.

— Но она больше не выходила замуж.

— Нет. — Теперь его улыбка стала насмешливой. — Я уверен, что после совместной жизни с моим отцом супружество ее не привлекало. Оно бы только ей мешало.

— Ты на нее обижен.

— Правда? Не исключено. А еще я ею восхищаюсь. Она — женщина выдающаяся. Она немного напоминает мне тебя.

Меня? — Марианна покачала головой. — Я совершенно на нее непохожа.

— У вас одинаковое жизнелюбие и умение добиваться своего. — Он удержал ее взгляд. — И одинаковая жажда наслаждений.

Эти чувственные слова неожиданно захватили ее врасплох и заставили тело отозваться сладостной болью, совсем как в те дни, проведенные в охотничьем домике: налились груди, к щекам прилила краска… Маска вдруг упала, и рядом с ней оказался не тот сдержанный, спокойный человек, который сопровождал ее на всем долгом пути из Камбарона, а страстный любовник, которым он был в Дэлвинде.

Увидев выражение ее лица, он улыбнулся. — Не пугайся. Я намерен сдержать свое обещание. Я просто решил напомнить тебе, что все это есть — и ждет. Нас обоих. — Он взглянул на слугу, который встал рядом с ней с серебряным подносом, уставленным разнообразными мясными блюдами. — Советую попробовать цыпленка. Повар воран создал лимонный соус, не имеющий себе равных.

— Он все еще ее хочет. — Ана с аппетитом, но в то же время изящно запустила зубки в крылышко цыпленка, не сводя мрачных глаз с Джордана и Марианны. — Это на Джордана не похоже.

— Марианна не такая, как те женщины, которых он знал раньше, — сказал Грегор. — И чувства, которые он к ней питает, тоже необычны.

— Я не вижу в ней ничего особенного. — Изучающе глядя на Марианну, она немного нахмурилась. — Почему она с ним сражается?

— Ты не думаешь, что это может быть из-за того, что она считает его своим врагом? Она любит брата и уверена, что Джордан виноват в том, что случилось.

— Он вернет мальчика.

—И еще вопрос в Джедаларе, который мы пытаемся у нее украсть.

Ана взмахом руки отмела этот аргумент:

— За нами правда.

— Правду каждый видит по-своему.

Она задумчиво кивнула.

— И все же большинство женщин привыкли руководствоваться своим телом, а не разумом.

— Марианна — не «большинство» женщин.

— Ты говорил, что она позволила ему овладеть ею. Разбуженная чувственность — опасная вещь. Она может обернуться против нее.

Этот разговор Грегору не нравился. Поначалу он решил, что видит признаки ревности, но теперь понял, что чувства Аны гораздо сложнее.

— Это сражение — их дело, Ана. Не можешь же ты преподнести ему эту девушку в подарок только потому, что он ее хочет. Ты отправила меня в Англию позаботиться о том, чтобы он не разбаловался вконец, всегда получая все, что желает.

— Здесь — совсем другое.

Здесь совсем другое просто потому, что этого хочется Ане.

— Что бы ты сказала, если бы мать твоего мужа загорелась желанием отдать тебя своему сыну вне зависимости от твоих собственных симпатий?

— Такого вопроса не вставало, — с горечью ответила она. — В Англии все меня ненавидели.

— И не случайно. Ты была невежлива и хотела, чтобы все было по-твоему. Нельзя топтать людей и надеяться, что они будут при этом тебя любить. Она бросила на него яростный взгляд:

— Я не топчу людей! — А потом, сердито нахмурившись, поправилась: — По крайней мере не всегда.

Его хохот гулко разнесся по залу:

— Готов признать, что с годами ты стала мягче. Сейчас ты больше похожа на готового к прыжку тигра, а не на нападающего льва. — Взгляд Грегора опять вернулся к Марианне. — Она сделала великолепный витраж с тигром, который напомнил мне тебя.

Ана моментально вернулась к прежней теме:

— Джордан щедр и великодушен и бывает очень обаятельным. Почему эта девчонка упрямится? Ей не найти лучшего любовника и покровителя.

Поняв, к чему она клонит, Грегор перестал смеяться. Если Ана решит действовать в этом направлении, будут неприятности. Он медленно проговорил:

— Тебе его не купить, Ана. Даже таким щедрым подарком.

— Не говори глупостей. Я не пытаюсь его купить. — Она гордо вздернула подбородок, — Мне нет нужды кого-то покупать. Тем более собственного сына.

— Это правда. А теперь тебе осталось только самой в это поверить. — Он поднес к губам рюмку с вином. — Со временем он к тебе придет.

— Вот как? — Она горько скривила губы. — Когда я буду старой, седой и жалкой? Я и так уже слишком долго ждала. Чего он от меня хочет? Я могу быть только самой собой.

— Будь терпеливой. Тебя никак нельзя назвать нежной и готовой на самопожертвование матерью, — мягко сказал Грегор, готовым прощать сыном.

— Мне не нужно его прощение!

— Тогда что же тебе от него нужно? Она немного помолчала, а потом неуверенно проговорила:

— Ему необязательно быть таким холодным и отчужденным. Мне хотелось бы, чтобы он считал меня своим другом. В конце концов, у нас с ним общие цели.

Грегор почувствовал боль и обиду, которые Ана никогда не выкажет перед сыном. Ему хотелось бы протянуть руку и бережно и ласково прикоснуться к ней, утешая, но он знал, что она этого не примет. Ее рана слишком глубока. И потом — Ана не любит, чтобы ее жалели.

— Со временем вы поймете друг друга.

— Ты уже это говорил, — нетерпеливо бросила она.

— А, да, я забыл: ты боишься седины и старческой сутулости, морщин и шамкающего рта. Но разве такое возможно? Я ведь собираюсь сжечь все календари!

Ана Дворак невольно улыбнулась.

— Ты и правда готов для меня это сделать, Грегор?

— Конечно! Хочешь источник вечной молодости? Я сию же минуту отправлюсь на поиски!

— Я не уверена, что захочу снова стать молодой. В молодости я была ужасно глупой.