Прятки с тенью - Наталья Николаевна Александрова

– Ко мне? – переспросила я. – Ко мне – это куда? Ты не забыл, дорогой, что по твоему наущению я продала квартиру – единственное, что у меня было ценного. И кстати, перевела тебе деньги, а куда они делись? Алиса уперла их у тебя или же ты сам вложил их в сомнительное предприятие и они пропали?

– Прошу тебя, не будем об этом! – простонал он. – Мне так плохо… Я устал от перелета и вообще… Поедем к тебе… – взмолился он, – ведь ты где-то живешь…

– Нет, Геночка, я теперь лицо без определенного места жительства! Короче – бомж! Живу под мостом, если очень повезет – ночую в теплом подвале… но там, знаешь, не всегда есть свободное место, бомжей много, а подвалов мало…

– Ты шутишь! – догадался Гена.

– Шучу? – я подняла брови. – Такими вещами не шутят! Ведь ты сам нашел ту тетю, которая купила мою квартиру, – кажется, это была твоя родственница? Она меня с деньгами нагрела, но и то, что мне удалось получить, я выслала тебе. Так что никаких шуток, Гена, – я теперь действительно бомж! Кстати, ты можешь попробовать поговорить с этой твоей родственницей, может быть, она к тебе будет более благосклонна и вернет квартиру…

– Нет, там ничего не выйдет… – пробормотал он, опустив взгляд.

Из чего я тут же сделала вывод, что там он уже побывал и эта Верка Карасева не стала с ним даже разговаривать. Что ж, Гена, тебе в жизни встретилась только одна идиотка, больше так не повезет…

– Ну так все же, – снова завел он, – ты не можешь меня просто так выставить на улицу… мы ведь с тобой женаты!

– Почему-то тебя это не остановило, когда ты выставил меня на улицу в Америке… а впрочем, ты прав: мы действительно пока женаты, и с этим что-то нужно делать! Поехали!

У него снова загорелись глазки, и он бодрым козликом поскакал за мной.

Через полчаса мы были все в той же квартире, куда меня пустил Федин шеф.

Увидев эту квартиру, Гена оживился. Он ее моментально обошел и, вернувшись на кухню, заявил, потирая руки:

– Ну, конечно, не дворец, но жить можно! Кое-где подремонтировать…

– Флаг в руки, барабан на шею! Только если ты думаешь, что я тебя пущу сюда просто так, то ты ошибаешься!

– Ты – моя жена, – тут же выпалил Гена, – и все имущество у нас общее! И вообще, неужели ты выгонишь меня на улицу?

– Да запросто! Но вообще, есть условие, при котором я тебе позволю здесь пожить. Потому что квартира съемная, но оплачена на год вперед, – на всякий случай соврала я.

– Какое?

– Подпишешь все документы, нужные для развода…

В Генкиных глазах появилось характерное выражение, какое бывало у него, когда он рассчитывал выгоды и потери. Что-то вроде встроенного калькулятора.

– А зачем тебе развод? – проговорил он после нескольких минут интенсивных подсчетов. – Тебе что, так плохо?

– Плохо, – ответила я, глядя ему прямо в глаза. – Так что имей в виду, если не подпишешь – на порог не пущу!

– Ну, прямо даже не знаю… – мялся он.

– Ну, тогда выметайся отсюда к чертовой матери!

– Нет… не надо… ладно, я все подпишу… при условии справедливого раздела совместно нажитого имущества! – и он незаметно окинул взглядом квартиру. Ничего не нашел для себя интересного, но все равно упрямо сжал рот.

– Ну, разумеется! – ответила я с широкой улыбкой, представив, как после моего отъезда сюда придут Федины коллеги и вышвырнут Генку.

Жаль, что я этого не увижу, – я в это время буду любоваться дельфинами с палубы яхты…

Генка получил от меня ключи и уехал за своим чемоданом, который он оставил в камере хранения. Я же наскоро собрала вещи и покинула квартиру, позвонив Феде и объяснив ему ситуацию.

Самолет на Дубровник улетает завтра, а нынче пускай Мегера Викторовна хоть лопнет со злости, но я переночую в особняке у Андрея.

Геннадий Окунев вышел из ванной комнаты, благоухая одеколоном и лосьоном после бритья и насвистывая жизнерадостную песенку из детского мультфильма.

Жизнь уже не казалась ему такой ужасной, как накануне. Правда, в Америке у него ничего не вышло, но Россия – тоже страна больших возможностей. Самое главное – не унывать и не сдаваться. С Жанной они разводятся, но это не беда, это даже хорошо: в самолете Гена познакомился с одной очень симпатичной девушкой. То есть сама эта девушка была не то чтобы очень симпатичной, была она полновата и кривонога, но вот ее папаша, по самым достоверным сведениям, владел двумя автозаправками и станцией техобслуживания, а Гена теперь человек свободный, и при таком тесте он сможет неплохо устроиться…

Кажется, Карина – так зовут дочку потенциального тестя – запала на Гену, так что теперь главное – правильно сыграть свою партию. Карина взяла у него адрес этой квартиры, обещала сегодня заехать сюда за Геной, а тут уж – дело техники…

Геннадий взглянул на себя в зеркало и порадовался: выглядел он очень неплохо. Остался кое-какой загар, опять же зубы белые, и эта американская раскованность…

Вдруг в дверях заскрипел ключ.

Это еще что такое? Неужели Жанка вернулась? Она же укатила куда-то отдыхать… Сейчас ее появление в этой квартире крайне нежелательно, оно может разрушить все планы Геннадия.

Он шагнул к двери, собираясь как можно быстрее отделаться от бывшей жены…

Но на пороге квартиры он увидел не Жанну, а двух подтянутых молодых людей с каменными подбородками и непроницаемыми лицами. Они были чем-то неуловимо похожи, хотя один был блондин, а другой – ярко выраженный брюнет.

– Вы, блин, кто такие? – испуганно пробормотал Геннадий. – Вы чего это тут делаете?

– Нет, это ты, блин, кто такой и что тут делаешь? – удивленно и неприязненно осведомился блондин.

– А это Геннадий Андреевич Окунев, одна тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения, – отчеканил брюнет, словно читая по книге или, скорее, по компьютерной записи.

– Так пускай он отсюда валит, – предложил блондин, обращаясь то ли к Гене, то ли к своему напарнику.

– Пускай, – охотно согласился брюнет.

– Нет, простите… – горячо и хлопотливо забормотал Гена. – Что значит – валит? Меня сюда Жанна пустила, она сказала, что я могу тут пожить, пока не подыщу что-нибудь другое… Она сказала, что квартира оплачена…

– Жанна? – блондин переглянулся с брюнетом. – Кто такая Жанна?

– Жанна здесь больше не живет, – сказал всезнающий брюнет, – а ты тут никто и звать тебя никак! Так что освобождай квартиру, она нам нужна для другого дела!

– Но куда же мне деваться? – взмолился Гена, поняв по неопровержимым признакам, что качать права бесполезно, этот номер не пройдет, уж больно