Принцесса для младшего принца - Вера Чиркова

Напрягшись и бросив в созданные из водных струй руки последние резервы живицы, дриады немыслимым усилием вырвали связку из воды и зашвырнули как можно дальше от форта в сторону восточного, скалистого берега. Леска лопнула еще в начале этого рывка и Илли поняла, что именно к ней и был привязан детонатор или что‑то подобное, когда над морем вдруг вспыхнул яркий, как маленькое солнце, шар. А в следующий миг их накрыла волна, но не та, которую вызвал взрыв, а другая, от вмиг укоротившихся невидимых рук, принесших с собой и прихваченную воду.

Кандирд стоял, стиснув руками резные перила, но не ощущал ни изысканных завитков, ни благородной мягкости бархатного кедра, ни душистой свежести южной ночи. Он был душой там, в темноте, переживал и тревожился за свою любимую, свою жену, свое счастье. И не мог не признать, что сто раз была права Апраксия, отчитавшая их сегодня как неразумных мальчишек. Ну, какой толк путаться под ногами у дриад и магов, четко и слаженно делающих то, что они умели? Принц не раз брал в погоню за бандитскими шайками магов, и точно знал, ни один из них не возьмет в руки меча, пока есть магия в резерве и заряды в жезлах. И всегда считал это правильным… так почему же сегодня так беспокоился и заставил волноваться любимую, вместо того чтоб поддержать ее таким же уверенным тоном, как Хингред свою жену? И ведь даже слепой бы понял, что тревожится он за нее не меньше. Вон как сурово спрашивал, почему их не позвали сразу… а теперь стоит рядом и так же цепко держится за перила.

— Дьявол, — отчаянно ругнулась вдруг Апраксия, и все вмиг насторожились еще больше.

А через несколько невыносимо долгих секунд над бухтой, левее темной громады форта, вдруг вспыхнул ослепительно яркий свет, на мгновенье осветивший напряженные лица застывших вдоль перил людей, брызнул в разные стороны и погас, сделав тьму ночи еще беспросветнее. И в этой непроглядной мгле в уши стоящих на веранде людей ударил оглушающий раскат грома. А потом, грубо рванув волосы, капюшоны и воротники рубах, им в лица налетел порыв нежданного ветра, пахнувшего незнакомой, резкой и неприятной гарью. Звякнули в окнах стекла, хлопнули занавески, что‑то упало в комнатах и разом погасли в подсвечниках дорогие свечи с запахом розового масла.

— Зарон, нам нужно туда, — тихо пробормотала Апраксия, и оборотень немедленно засветился теплым серебристым светом, превращаясь в медведя.

Схватил свою напарницу передними лапами, забросил на спину и одним прыжком перемахнул через перила в спускающийся по склону сад.

— А может они придут через зеркало? — Еще рассуждал кто‑то из магов, а все остальные уже прыгали, лезли с веранды в сад, бежали за быстро удаляющимся, мелькающим среди деревьев серебристым пятном.

— Ваше высочество, — закричал кто‑то из магов, — у меня есть зелье ночного зрения!

Кандирд, чудом разминувшийся с раскидистым деревом, выругался вслух на собственную несообразительность, приостановился и повернул в королевском амулете один из камней. Ночь сразу стала сумерками, осветившись тем безжизненным серым светом, без теней и полутонов, какой дает лишь магическое зрение. Принц на миг оглянулся. Бенгальд бежал не останавливаясь, стало быть, на нем второй из артефактов, а вот баронет торопливо глотал что‑то из взятого у мага флакона. Догонит, мелькнула отстраненная мысль, и Канд помчался дальше с такой скоростью, как не бегал, наверное, никогда.

Все‑таки Апраксия правильно сделала, что умчалась вперед, сообразил он, добежав до линии прибоя, и рассмотрев мечущегося вдоль нее огромным светлым пятном медведя. Несколько дриад уже полулежали, прислоненные к борту перевернутой лодки, и переговаривались обессиленными голосами.

— Илли? — крикнул принц еще издали и ему ответил слабый голосок.

— Тут я, — помолчал и заботливо добавил, — и не беги ты так… дриады не тонут.

— Радость моя… — он уже рухнул на колени, подхватил на руки худенькое тело, в мокрой насквозь одежде, прижал к груди, — все цело?

— Не волнуйся… нас просто волной накрыло, — объяснять, что это была за волна, никто из них не намеревался, — а лежим потому, что сил нет. Придется ночевать где‑нибудь в городе… сейчас нам путь не открыть.

— Переночуем, не проблема, — отмахнулся он, — у этого мэра вон какой дворец, пусть радуется, что такие гости пожаловали.

— Особенно он порадуется, — ехидно ухмыльнулся Бенгальд, поднимая на руки сеньору Ленору, — когда увидит свой сад, по которому мы так дружно пробежались.

При виде совершенно целых, хотя и мокрых дриад к нему мигом вернулось хорошее настроение и природная язвительность. Судя по тому, что форт стоит на месте, путницам удалось отвести беду, а куча спасенных узников и разгромленное логово злодея вообще отличное событие.

— Сад мы восстановим, — вздохнула Элинса, обвивая руками шею подхватившего ее мужа, — хуже другое, не всех подлечить успели. Ну, должны к утру силу вернуть. Все же море…

Она смолкла, рассмотрев, кого неторопливо везет на спине оборотень, потянулась туда ощущениями и успокоенно погладила по плечу мужа, встревоженно глядящего в ту же сторону. Лира не пострадала ни на каплю больше, чем другие, просто о чем‑то разговаривает с магиней. Вернее, от кого‑то ждет первого шага, заметив напряженно застывшего баронета, поняла мать, чувствуя, как просыпается в душе старое беспокойство. Жизнь дриады и любовь неразделимы, любовь к животным, людям, растениям и своему избраннику. И если это чувство оказывается обманным или предает, у дриад как в неволе тает их главная способность, созидания. Такая дриада не может ни лечить, ни выращивать растения, ни проводить водный путь. Только от зеркала у зеркалу, и только в обмен. Да и то с каждым годом все уменьшая количество ведомых. Потому‑то они с Апраксией так и испугались, когда начал ухаживать за Лирой тот наглый парень с повадками шкодливого кота. Магиня сразу сказала, что у него в душе никаких нежных чувств и близко нет. Один интерес к деньгам.

— Можно я ее понесу? — настороженно глянул на Апраксию Ингирд, шагнув к приблизившемуся медведю.

— Да уж сделай милость, — утомленно отозвалась магиня, — а то я тоже едва стою на ногах.

Баронет бережно снял со спины оборотня ни слова не сказавшую Лиру и понес в сторону дома, с каждым шагом все четче понимая, как нужна ему именно эта девушка. И что мечтал он как раз о ней, а не об вышивающей шарфы незнакомой сеньоре. И готов вытерпеть все, и вот такие уходы, как сегодня, и общение с ослепительно красивыми эльфами и слишком вольное обращение с этикетом. Лишь бы она простила его ошибку, дала возможность все исправить…