Расколотый венец (ЛП) - Мартино Максим

— Лина, — голос Коста был мягким.

Он перешёл на другую сторону маминой койки и теперь держал в руках несколько листов пергамента. Его глаза бегали по странице, пока он читал.

— На неё напала Ревмандра, и её привезли сюда для лечения. Но…

Он нахмурился. Побледнел. А затем бросил пергамент на пол, как будто не мог достаточно быстро избавиться от проклятой бумаги.

— Их обманули. Предполагалось, что их отпустят, как только они исцелятся, но их поместили в какое-то состояние, похожее на кому, для тестирования. Сам король подписал его.

Я медленно наклонилась и подняла пергамент. С каждым словом, которое я проглатывала, внутри меня нарастал жар. Заметки Варика о моих родителях, об этих замечательных, заботливых людях, были такими… бесчеловечными. Сухими. Презренными.

— Сосуды для магии, не более того. Продолжать тестирование и… — моё горло обожгло, когда я заставила себя читать вслух.

Чтобы признать истинную широту его зла. Сглотнув, я попробовала снова:

— И прекратить действие, как только силы будут успешно извлечены.

Моё зрение затуманилось, и я снова уронила пергамент на пол. Кост выплюнул редкое проклятие.

— Я в жизни такого не ожидал.

— Мы должны вытащить их.

Я развернулась к стене пещеры, разглядывая усики, которые впились в их скальпы.

Кост вздрогнул.

— Да, но…

— Я знаю, я сказала, что мы подождём, Кост.

Я придвинулась к венцу из пульсирующих виноградных лоз, обрамляющих лоб моей матери.

— Но я не могу оставить их. Не в таком состоянии. Не тогда, когда он планирует их убить.

— Лина…

Я не дала ему шанса повлиять на меня. Одним быстрым рывком я оторвала корни от мамы. Чужеродный бледно-зелёный свет исчез, и мою мать начало трясти. Не мелкой дрожью. Ни тремором в руке. А неконтролируемая дрожь во всём теле. Её глаза забегали под закрытыми веками, а дыхание стало прерывистым. Неистовым.

— Лина! Верни корни на место.

Кост бросился к стене пещеры и потянулся к дереву, дергая усики к голове моей матери. Я полностью застыла. Мои руки, как статуи, зависли над её лицом. Кост оттолкнул меня в сторону, нарушив мой транс, и снова прикрепил корни. Ритмичный, сияющий свет вернулся, и конвульсии моей матери прекратились. Медленно она вернулась в спокойное, мирное состояние.

— Что за чёрт? — прошептала я.

— Не знаю, — он крепко сжал челюсти. — Но пока мы не придумаем, как безопасно разбудить их, мы должны оставить их здесь.

Слёзы застили мои глаза. Я не могла оставить родителей здесь. Я не могла. И всё же я должна была это сделать. Что ещё хуже, Язмин была права. Вильгейм захватил наших людей в плен. Проверяют наши способности ради собственной выгоды. Означало ли это, что она была права во всём? В том, чтобы поднять Окнолога и поджечь мир? Комната закружилась. Я должна была стать королевой Лендрии. Королевой… этого. У меня перехватило горло, и я сделала несколько шагов назад. Я должна была выбраться отсюда. Я должна была бежать и сражаться, и… Гнев сменился паникой, и всё успокоилось. Странное спокойствие успокоило мои измотанные нервы, и драйв, которого я никогда раньше не испытывала, поселился глубоко в моих костях.

Я должна убить Варика.

Я оглядела комнату, пока не заметила лестницу, и бросилась к ней. Кост и тварь моего отца кинулись за мной.

— Куда ты? — шепотом закричал Кост, пытаясь схватить меня за руку.

Я стряхнула его хватку и быстро поднялась.

— Мне надо Варика.

— И что ты сделаешь?

Узость тёмного лестничного пролета заставила его идти позади меня, но я не замедлила шаг. Я бы взбежала по лестнице, если бы свет не уменьшился до чего-то тусклого, и стало почти невозможно что-то разглядеть. Ничто другое не имело значения, кроме как выбраться из этой адской дыры. Мне было наплевать, во что я собиралась ввязаться. Варик ответит за это. Они все ответят.

— Заставлю его заплатить.

— Лина, послушай себя. Ты говоришь как Язмин, — попытался он. — Подумай о том, что ты делаешь. Я знаю, ты расстроена, но если ты сделаешь что-то подобное, это никому не поможет. Даже твоим родителям.

Я развернулась на месте, возвышаясь над ним на ступеньку выше.

— Я должна просто забыть об этой несправедливости? Забыть то, что увидела? Язмин была права, — я резко выдохнула и сжала кулаки по бокам. — Может быть, она была права во всём.

— Нет. Никогда, — Кост крепко сжал мои руки. — Мы все хотим за что-то отомстить. Мы все уже что-то потеряли в этой войне. Если мы бросимся туда сейчас, не имея никакого плана, мы лишим всех остальных шансов на правосудие. Нока. Рэйвен… Гейджа.

Пронизывающий гнев, который я чувствовала, застопорился. Гейдж. Эйлан. Бесчисленное множество других. Так много людей уже погибло из-за этого. Жар в моих ладонях улетучился, а плечи поникли. Как бы мне ни хотелось немедленно найти Варика и заставить его заплатить, Кост был прав. И я не хотела признавать его правоту. Боги знали, как мне хотелось взбежать по этой лестнице и закончить эту войну прямо здесь и сейчас. Особенно, если нам посчастливилось оказаться в замке Вильгейма. Но если я позволю себе это, то мы, без сомнения, окажемся лицом к лицу со Стражами, убийцами Дарриена и Язмин. Какой бы заманчивой ни была эта идея, она была столь же бесполезной.

Стиснув зубы, я привалилась к стене пещеры.

— И что теперь?

— Теперь мы возвращаемся в Хайрат. Перегруппируемся, — он мягко отпустил меня. — Нам нужен план.

Вместо того чтобы заговорить, я ответила лёгким кивком.

— Мы вернёмся, Лина. Я обещаю.

Кост открыл рот, как будто хотел добавить что-то ещё, но тяжёлые шаги загремели по земле над нами, прервав его. Лёгкий слой грязи покрывал наши макушки. Мы оба замолчали и вытянули шеи вверх. Очевидно, мы поднялись достаточно быстро, чтобы приблизиться к выходу, хотя поворот перед нами скрывал любую потенциальную дверь. До нас донеслись приглушённые звуки, похожие на разговор, но разобрать, что говорилось, было невозможно. По крайней мере, для меня.

Глаза Коста расширились, и он одними губами произнёс одно слово. Язмин. Он окутал нас коконом теней в качестве дополнительного слоя защиты. Грязно-коричневые стены и землистые тона сменились тёмными углями и завитками чёрного дерева. Айксас моего отца остался за пределами царства теней, но полностью исчез, чтобы защитить себя от угрозы сверху. Только когда Кост был удовлетворён нашим замаскированным присутствием, он осмелился прошептать:

— Она разговаривает с охранником, — все мышцы его шеи напряглись, и он поднял ухо к потолку. — Он гонит её прочь.

Между тенями и нашим подземным положением я ничего не слышала, кроме пьянящего биения моего сердца в ушах. Минуты тикали, пока мы ждали в тишине. В груди у меня стало тесно, и я вцепилась пальцами в цепочку своего бестиария. Как я ни старалась, я не могла выкачать ни капли тепла из царства тварей. Не могла успокоить взвинченные нервы покалыванием силы. Пока я была спрятана в царстве теней, мои твари были совершенно недосягаемы.

Наконец, Кост позволил своим теням отступить.

— Она ушла.

Выглянув из-за поворота лестницы, я увидела то, что внешне казалось тупиком, покрытым корявыми корнями деревьев.

— Давай посмотрим, к чему приведёт лестница, а потом мы уйдём. Пока никто не заметил, что мы здесь.

Кост нахмурил брови, обдумывая мой план. Когда он не отказался наотрез, я продолжила:

— Нам нужно какое-то представление о том, где мы находимся, чтобы мы могли быть лучше подготовлены по возвращению. Насколько нам известно, мы можем быть вовсе не в замке. Это может быть склеп за воротами. Или даже где-нибудь подальше, и это не принесёт нам никакой пользы, если мы захотим позже использовать его как запасной выход.

Кост со вздохом смягчился.

— Хорошо, но сначала призови своего Телесавра. Мы должны быть готовы сбежать в любой момент.

Вытянув руку, я открыла дверь в царство тварей и вызвала своего Телесавру. Плотная земля приглушила характерный скрип петель, но я всё равно затаила дыхание, прислушиваясь к возможным шагам, глухо ударяющимся о землю над нашими головами. Прошла минута. Ничего. Тяжело выдохнув, я наклонилась и погладила Телесавру по голове, прежде чем подала ему знак оставаться рядом со мной. Затем я медленно двинулась вперёд, оставив позади себя тень. И хотя я больше не могла видеть Айксаса моего отца, тварь издала тихое ворчание, означающее, что он всё ещё прикрывает тыл.