День Ангела - Дмитрий Вересов

— Ну уж, — молвил Михаил Александрович, глядя то в пол, то на сына, — ну уж! — И шагнул вперед на четверть шажка, потом на полшажка, потом сделал целых два — чтобы обниматься, неловко с отвычки, угловато, как богомол.

— Ну и дела! — восхитился подоспевший к моменту объятий Яша. — Тетя Света, это кто, мой дядюшка? — спросил он у Светланы, которая прижимала к горящим щекам кулаки.

— Дядюшка, — мутным голосом ответила Светлана. — Он из меня лисье чучело сделает. Чтобы любоваться. А я-то надеялась, что не сделает.

— Ерунда, — уверил ее Яша. — Не сделает. Это он от любви так сказал. Тетя Света, это ничего, что я тоже кое-кого пригласил?

А в недальнем уголку фойе двое козлобородых грели в дланях коньяк и ловили носом светские новости.

— Вы только посмотрите, Марат Адольфович, — верещал один, кивая на взбудораженных всепрощающей встречей Луниных.

— Вижу-с, Платон Маркович, — отвечал другой.

— Не к деньгам ли, Марат Адольфович?

— А вот фиг-с, Платон Маркович, дурной вы психолог. Не тот случай, чтобы к деньгам.

— Как бы нам с вами и вовсе отставку не дали, Марат Адольфович.

— М-да-с! Холодны стали-с Олег Михайлович после бракоразводного процесса, Платон Маркович.

— У вас мобильный верещит, Марат Адольфович.

— Это у вас верещит-с, Платон Маркович!

— У нас обоих верещат, Марат Адольфович. Слушаю, Лилия Тиграновна! Вот прямо сейчас — брачный контракт?!! Что за… срочность?!!

— Слушаю-с, Оксана Иосифовна! Вот прямо сейчас — в нотариальную контору?!! Но почему не раньше?! Я был уверен, что вы все отменили, перенесли-с в связи с известными обстоятельствами. Что за?..

Лилия Тиграновна в серебристых шелках чешуйчатого плетения в своем стеклянном офисе водила тяжелым колпачком «Паркера» по отпечатанным строчкам брачного контракта. Разведенная месяц назад, она вновь собралась замуж. По мнению Платона Марковича, который в настоящий момент стоял у нее над душой, поскольку сесть его не пригласили, грядущий брак был авантюрой, мезальянсом, прорвой, куда хлынут безвозвратно лунинские денежки, правдами-неправдами, ценой неимоверных усилий выцарапанные при бракоразводном процессе. И все коту под хвост, внутренне кипел Платон Маркович и как можно незаметнее вертел под брюками худым тазом, поскольку брюки сползали, будучи слишком свободными, а поддернуть их означало бы выйти за рамки приличий. Его усилия на этом поприще, однако, не остались незамеченными.

— Что вы все вертитесь, Платон Маркович? — не поднимая головы от контракта, прошипела Лилия Тиграновна. — Где туалет, вам известно.

— Брюки великоваты, — решился на грубоватую интимность раздраженный Платон Маркович, — боюсь, упадут. Исхудал, понимаете ли, за делами, Лилия Тиграновна. Все верно в контракте? Я ничем не погрешил? Но все же, дражайшая Лилия Тиграновна, отчего такая спешка, что за переполох? Почему нельзя все отложить, подписать сей исторический документ несколькими днями позже? Что изменится-то? Вы… осмелюсь спросить, в чем-то не уверены? До полуночи всего ничего, как бы нам не пропустить новогоднее таинство.

— Спешка, уважаемый? Не уверена? Под Новый год прощаю вам неслыханную дерзость и объясняю: этот контракт мой новогодний подарок.

— О! Подарок… Вы необычайно щедры, мадам. Вы, я бы сказал на правах вашего поверенного, слишком щедры, если не расточительны, уж простите меня еще раз. Как бы нам с вами не попасть впросак с этакими-то подарками.

— Я-а?! — изумилась Лилия Тиграновна. — Я слишком щедра?! Что вы такое обо мне думаете, Платон Маркович? За кого вы меня принимаете? А вам не пришло в голову, что я просто вкладываю деньги, делаю перспективный вклад?

— Приношу свои глубочайшие извинения, мадам. Действительно, недомыслил. Он и вправду так перспективен, ваш избранник?

— Во всех смыслах. И сейчас удачлив. Я бы сказала, благословен. Так уж выпало. Пока удача с ним…

— Вы тоже с ним. Ну что ж, это, по крайней мере, в пределах моего разумения. Я вас поздравляю, мадам. Если есть удача, то проценты на проценты дают сотни и тысячи процентов. Поздравляю от всей души. Но… позволю себе пофилософствовать, душа моя. Благословение-то, оно больше от лукавого, как показывает мой жизненный опыт, благословение-то, оно — соблазн, оно — к гордыне и к переспелости, к гниению, другими словами.

— Вы все оскорбительно упрощаете, Платон Маркович, и одновременно усложняете неуместными философствованиями. Вот вы и возьметесь следить, чтоб не сгнило. Между прочим, хотела бы вас спросить, вы что-нибудь… ммм… «сечете» в компьютерном законодательстве, если такое есть?

— Честно говоря… Так, кое-что, постольку-поскольку, Лилия Тиграновна. Все же я и при Олеге Михайловиче состоял, а он как-никак имеет пристрастие к компьютерному бизнесу, — крайне удивленный, ответил адвокат. Но был он сообразителен в свой карман, когда чуял денежки, а потому добавил: — Но если вам угодно, если требуется, изучу досконально. Решили заняться компьютерным бизнесом?

— Почему бы и нет, Платон Маркович. А что делать, если у меня отобрали эту вот фирмочку, — обвела она рукой полупустое уже помещение, — и альпинистов прикарманил мой бывший. Не без помощи вашего гадкого коллеги, мутившего воду на процессе. Как его там? Марат Адольфович?

— Не сердитесь на Марата Адольфовича, мадам. Если бы не он, отобрали бы еще больше. А Марат Адольфович нам с вами еще пригодится. Он всегда пригождается. Поэтому даже я на него, старого шакала, не имею привычки обижаться, разве что слегка. Полезный мужчина, полезный, — покивал адвокат. — А почему, собственно, именно компьютеры, Лилия Тиграновна? Решили конкурировать с Олегом Михайловичем, не так ли, уважаемая, в пику, так сказать?

— Не так, Платон Маркович. Я буду всего лишь получать дивиденды, а в компьютерах и в некоторых уникальных способах использования компьютерных технологий прекрасно разбирается мой будущий муж. Он был представлен мне на открытии одной крупной выставки, с этого и началось наше знакомство и взаимная симпатия, если вы понимаете, о чем я.

— Честно говоря… — почесал мочку уха Платон Маркович. — Он производитель? Поставщик? Дилер?

— Господи, Платон Маркович! Что до вас так туго доходит? Он практик, сугубый практик. Ну! Понимаете теперь?! Я не все вещи могу назвать своими именами. И если вы отказываетесь вникать во всякие там законодательные закавыки, касающиеся компьютеров, то и черт с вами! Приглашу Марата Адольфовича, полезного мужчину, он мне кажется большим пролазой, чем вы.

— Чтобы я да отказался от сотрудничества с вами? С вами, Лилия Тиграновна?! Да если вы пожелаете, я и сам в хакеры пойду, прелестная! — вскричал Платон Маркович, решив игнорировать «пролазу». В хакеры он, разумеется, не собирался, но терять богатую кормушку, что за пазухой у Лилии Тиграновны, это, простите…

— Я была в вас уверена, Платон Маркович, — снизошла до улыбки Лилия Тиграновна. — А слова «хакер» я не знаю и знать не желаю. Есть определенный вид деятельности, и ваше дело подобрать для этой деятельности достойное название и законный, исключительно законный антураж. Мне кажется, в этой сфере много упущений, и перед вами открывается широкое поле деятельности, Платон Маркович. Впрочем, пора подписывать. Милый, — нажала она кнопку интеркома, — мы тебя ждем, милый. Оставь в покое компьютер, будет у тебя время поиграться, и зайди, пожалуйста, в мой офис.

Счастливый жених появился через минуту, сверкая бриллиантом в ухе, и Лилия Тиграновна торжественно представила его адвокату:

— Вот вам, Платон Маркович, прошу любить и жаловать. Мой будущий муж Георгий Константинович Вариади.

— Весьма рад, — сверкнул бриллиантом Пицца-Фейс и подумал, а не эта ли продажная козлиная бородка мелькала перед ним в суде, когда его, молодого и безмозглого, упекали?

— Весьма приятно, — тряхнул козлиной бородкой адвокат. Взглянул вопросительно, потом еще разок, повернув голову боком и подумал, что оч-чень ему кого-то напоминают эти оливковые с красным перчиком глазки на круглой физиономии. Не эти ли глазки несколько лет назад весьма неодобрительно и с гадкой насмешкой смотрели на него в суде, а потом отправились куда-то там, понятно куда? — Очень приятно, — с долей неуверенности повторил Платон Маркович. Он успел обратить внимание, что за спиною Георгия Константиновича в туманной дали коридора переминаются в ожидании четыре очаровательные Зайки. Или Киски. Типичные Зайки или Киски. — Ну что же. Все готово для подписания…

— Брачного контракта! — торжественно провозгласила Лилия Тиграновна.

— Дорогая, — всем своим видом выразил восторг Георгий Константинович. — Дорогая!

А Платон Маркович полез во внутренний карман за мемекающим мобильным телефоном.

— Слушаю вас, Марат Адольфович! — произнес он в микрофон мобильного. — Не к деньгам ли вы, любезнейший, под самый Новый год?