Где-то во времени. Часть первая. - Anthony Saimski

желтоватых язычков. Я наконец-то понял, почему ещё днём хотел развести костёр. Это было какое-то подсознательное желание — посмотреть в одну точку и дать мыслям остановиться. Перестать метаться из угла в угол и больно биться о внутренние стенки сознания. Точно так же, как и тогда, когда был бесконечный «Миллер» и всё было хорошо. Мне казалось, что сейчас в костре потрескивают не только берёзовые ветки, но и сгорают все дурные мысли и чувства. А от воспоминаний о том чудесном вечере, на душе становилось по-настоящему тепло.

— Палыч, тушёнку открой.

Мезенцев с глухим стуком поставил банку на импровизированный стол.

— Здорово ты придумал, а чем это сделать? — спросил я, выныривая из умиротворяющей пустоты сознания.

— Не знаю. Морковным ножом.

— Так он грязный и тупой. Я им ветки строгал...

— Придумай что-нибудь, — хихикнул Гарик, возвращаясь к Боливару. — Скоро лапша заварится. Давай, на тебе главное блюдо.

— Отлично... — хмыкнул я и посмотрел на девушку.

Сумерки окутывали окружающий пейзаж. Ветер окончательно успокоился, а очертания берёзовой рощи вдалеке были уже практически не видны.

— Давай, Палыч-Антон, я тебе с этим делом помогу...

Я хотел было спросить, как именно она собирается это сделать, но тут Нат быстро засунула руку за спину. В следующее мгновение желтоватые отблески пламени блеснули на длинном лезвии ножа. Я почувствовал, как брови удивлённо поползли вверх. Брюнетка хмыкнула и исполнила пару трюков, во время которых нож пару раз перекрутился через ладонь подобно огромной бабочке, а под конец и вовсе описал на ней полный круг. Нат хмыкнула и резко зажала в кулак рукоять танцующего ножа.

Всё произошло так же быстро, как и тот трюк с зажигалкой. Я не знал сколько лет девушка тренировалась, чтобы исполнить такое, но выглядело это крайне эффектно. И пугающе.

— Я обычно им такое не открываю, — хмыкнула она, — но сейчас думаю можно...

Лезвие с лёгкостью пробило жесть крышки и вспороло банку.

— Чего... — наконец-то протянул я. — Откуда у тебя нож и где ты так научилась?

Лёгкая улыбка тронула губы девушки. Она явно была довольна тем, какое впечатление произвёл на меня данный трюк.

— Где научилась там уже не учат, а нож... Ты же не думаешь, что я совсем дура, чтобы без оружия к незнакомым мужикам в машину лезть?

— Так это, погоди, — я пытался собраться с мыслями. — Ты всё это время могла нас в капусту покрошить?

— Ага, — кивнула Нат. — Не хотела хвастаться, но думаю этой лёгкой демонстрации хватит, чтобы оставшийся вечер мы провели за душевным общением, ведь так?

Часть 29

— В смысле? Мы же и так общались... — начал было я и тут понял, что она имеет в виду. — Ты не подумай ничего такого, мы...

— Я и не думаю, — улыбнулась девушка, закончив вскрывать банку. — Просто предупреждаю.

С этими словами она дотянулась до столбика шлакоблоков, на котором я сидел и вытерла лезвие о свисающий край картона. Я невольно приподнял зад, отстраняясь от сверкающего клинка.

— Думаю, в предупреждении не было необходимости, — протянул я.

— Само собой, — кивнула Нат. — Ух, ну и запах конечно...

Девушка достала из кармана небольшую тряпочку и, окончательно очистив лезвие, ещё раз крутанула ножом в воздухе, после чего он столь же стремительно исчез под крутой обдергайкой. Нат хихикнула и бросила быстрый взгляд в сторону Боливара.

Сквозь боковые стёкла были видны задницы парней, деловито шуршащих над столиком.

Я наконец-то вынырнул из состояния лёгкого замешательства. С одной стороны, я был поражён небывалой ловкости девушки в обращении с ножом. Но с другой, начал серьёзно её опасаться.

— Запах просто великолепный, — сказал я таким тоном, словно ничего не случилось — Правда не уверен, понравиться ли тебе такая штука. Знаешь, запах тушёнки очень едкий. Потом долго преследует... И, заранее приношу извинения, но отрыжка будет такая, что мало не покажется.

— Да я сразу поняла, как только банка открылась.

— Ага, — согласно закивал я, оглядывая линию разреза и думая о том, что было бы любезно со стороны Нат сначала отогнуть вспоротый край, а уже потом прятать нож. — Но это точно вкусно. И питательнее чем морковка...

Я не придумал ничего умнее, кроме как попытаться подцепить острую железяку пальцем, продолжая говорить.

— Не знаю как ты, а мы с утра, или даже по ощущениям со вчерашнего дня, ничего не ели...

Что-то больно впилось в палец. Вырвался невольный мат, и я посмотрел на банку. Крышку я, конечно, подцепил, но вот только не рассчитал усилие и надавил слишком сильно. Палец проскользнул дальше по заострённым краям, и баночная жесть с лёгкостью вошла в плоть.

— Твою ж мать... — протянул я, морщась от неприятных ощущений. — Чёрт, будет теперь мясо с кровью... Прямо как в лучших ресторанах мира. У тебя случайно нет с собой пластыря...

Я повернулся к девушке и невольно вздрогнул. Она сосредоточенно смотрела на весьма противный разрез, из которого сочилась кровь, стекая по корпусу банки и капая под ноги. Грудь брюнетки быстро вздымалась, а в глазах сверкали какие-то дикие огоньки. И это были явно не отблески костра.

— Дурак... — хрипло протянула она и, прежде чем я успел хоть что-то сделать, схватила мою руку и засунула порезанный палец в рот.

Я только и успел, что перехватить падающую банку и поставить её на столешницу. Сердце тут же застучало с бешенной скоростью. Коктейль из странных чувств и эмоций мгновенно обрушился на тело и разум, лишая понимания как на это реагировать. Это было глупо, неловко и весьма приятно одновременно.

Нат резко вцепилась в меня и дёрнула вверх. Я поднялся, перегораживая спиной вид на происходящую сцену со стороны буханки. Мне хотелось сквозь землю провалиться от нелепости, но в тоже время я чувствовал приятные прикосновения губ и языка девушки.

«Может в этом мире, это какой-то ритуал зализывания ранки?» — пронеслась в мозгу абсолютно нелепая мысль.

Мне стало окончательно неловко от всех этих резких перепадов в поведении девушки. То она демонстрирует умелое владение ножом, с весьма однозначными намёками чего делать не стоит, то вдруг запихивает палец в рот и не отпускает...

Я сделал острожный шаг назад, собираясь просто сказать спасибо и сделать вид, что в этом не было ничего необычного. Но вместо этого Нат